К забытым островам - Бенгт Шёгрен

Испробовать блюдо из летучей рыбы можно здесь в любом ресторане. Если такое фирменное блюдо, как пирог с летучей рыбой, можно получить не всегда, то уж в жареном-то виде вам ее обязательно подадут. А это тоже совсем недурно, даже если вам покажется, что она напоминает хорошо приготовленную свежую сельдь. В центре Бриджтауна есть даже специализированный ресторан «Летучая рыба». Там удивительно приятно, из окон открывается вид на мачтовый лес вдоль набережной Каренажа.

На стенах ресторана тут и там развешаны веселые объявления. Я записал некоторые из них. Вот одно, предназначенное для молодых дам: «Если вы прибавили в весе в нежелательных местах… не заходите сюда больше!»

«ADIEU, FOULARD, ADIEU, MADRAS»[99]

 Рост цен •

 Преследуемый мэр-коммунист и упрямый префект •

 Как Гваделупа чуть не стала шведской •

 Рабство, расы и предрассудки • Мечты об автономии •

 Карнавальное шествие… •

Бывать на Мартинике всегда приятно, хотя при этом каждый раз и замечаешь, что постоянно растут цены, как, впрочем, и во всем мире. Так, в дни моего первого приезда в Вест-Индию в гостинице «Гранд отель Эроп» стакан мартиникского белого пунша, который несравненно более приятен, чем кубинский или пуэрториканский, стоил 50 сантимов. А сейчас цена на него поднялась до 60 сантимов!

Пунш здесь подается с целым литром рома в придачу; бутылки меньших размеров редко используются на этом острове, где на 300 тысяч его жителей приходится 27 винокуренных заводов! Рядом с бутылкой рома на стол обычно ставятся бутылка сиропа из тростникового сахара, ваза с кусочками льда и тарелочка с нарезанной цитронеллой.

При желании пунш готовится и на сельтерской воде. Сначала в стакан наливают каплю сиропа, затем кладут лед и ломтик цитронеллы и все это заливается ромом quantum satis[100]. Сколько ты добавишь рома, никого здесь не интересует. Но каждый раз, заказывая новую порцию пунша, ты должен заплатить 60 сантимов плюс 10 процентов чаевых.

Но не везде пунш ценится так дорого. На французских Антилах пунш входит в ежедневный рацион населения. Перед ленчем, а чаще перед ужином местные жители собираются в барах или отправляются в гости, чтобы «распить по пуншику». Иногда пунш готовят из более дорогих сортов рома, например из семилетнего дубово-коричневого рома. Еще более ценится «плантаторский пунш» (так этот напиток называется на островах, где говорят на английском языке), в который кроме всего прочего добавляется сок различных тропических фруктов и мускатный орех.

Но когда пьешь пунш, надо знать меру. Во всех случаях речь идет о предательской смеси, не такой уж безобидной, как это кажется на первый взгляд. Эксперименты не всегда кончаются удачей. Я это испытал на себе, когда в 1961 году впервые прибыл на Мартинику на шведском банановозе «Жемчужина» из Треллеборга. На этот раз я отправился из Гавра через океан на банановозе «Фор Чаллинор». Больше всего мне хотелось успеть в Фор-де-Франс, пока там идет карнавал.

В эту поездку на борту судна было не так весело, как на шведском банановозе, где сам капитан оказался настоящим заводилой и где пассажиры обычно питались за одним столом с командой судна. На французских судах подобного не бывает.

Но все это компенсировалось тем, что я быстро познакомился с французской семьей де ля Ружери и темнокожим врачом, одним из руководителей коммунистического движения на Гваделупе, Розаном Жираром. Последний возвращался из Франции, чтобы после длительного перерыва вновь занять место мэра маленького городка Муля на восточном побережье Гваделупы. От него я услышал множество очень любопытных и интересных для меня вещей.

Розан Жирар — один из тех, кто требует для Гваделупы автономии в союзе с Францией (чтобы остров не попал в руки США), но при условии уничтожения колониальной эксплуатации, которая продолжала существовать и после того, как французские Антилы в 1948 году формально превратились из колоний в «заморские департаменты»[101].

Вот поэтому-то да еще из-за того, что он убежденный марксист, местные французские власти все время преследуют его.

«Дело Муля» началось в 1952 году, когда во время забастовки на Гваделупе французские полицейские, начав стрелять в народ, убили четырех и тяжело ранили тринадцать человек. С тех пор положение в Муле стало более напряженным, чем в других местах Гваделупы. Поскольку в этом промышленном городке коммунисты составляют большинство, результаты выборов городских властей можно было предугадать заранее. Но местные буржуа, поддерживаемые крупными промышленниками и префектурой столицы департамента Бас-Тер, саботировали эти результаты всеми средствами. Выборы объявлялись недействительными и управление городом передавалось «надежным» людям. «Дело» неоднократно представлялось на рассмотрение верховного суда Франции (Государственного совета), и каждый раз его выигрывали Розан Жирар и его товарищи-коммунисты. Но префект опять создавал всякие препятствия.

Когда «Фор Шаллинор» подошел к Гваделупе, на пристани в Пуэнт-а-Питре Розана Жирара встречала большая группа людей. Перед отъездом из Франции он получил документ, подтверждавший незаконность саботажа результатов выборов. В этом документе говорилось, что, поскольку народ Муля избрал своим мэром именно его, Розана Жирара, он и должен занять принадлежащее ему по закону место.

В Пуэнт-а-Питре наши пути разошлись. Я знал, что Жирар готов к наихудшему. Читая парижский журнал «Ле Букан», публиковавший все материалы, связанные с этим делом, я смог проследить дальнейший ход событий. Верховный суд Франции принял решение в декабре, но уже в феврале следующего года префект А. Боном наотрез отказался признать себя виновным, и в начале марта того же года все началось сначала. Гваделупские власти заявили, что никогда не принимали решение в пользу Розана Жирара и поэтому мэром должен оставаться тот, чья кандидатура была одобрена префектом.

Последовал долгий обмен письмами и телеграммами, прежде чем из документа, присланного Государственным советом Франции, выяснилось, что обе заинтересованные стороны получат соответствующее решение обычным порядком. «Месье префект де ля Гваделуп» получил таковое лишь 11 февраля следующего года…

Естественно, Розан Жирар не замедлил оспорить это, мягко сказать, странное обстоятельство. Но не думайте, что его враги решили сдаться. Когда пришло время новых выборов — 14 марта, его конкуренты, получившие по решению суда отставку, заупрямились, считая, что, несмотря ни на что, они должны все же править в Муле, и потребовали право контроля над избирательными участками. Друзьям Жирара буквально пришлось выставлять их из помещений. Но из других участков по указанию помощника префекта жандармерии выкидывали самих последователей Жирара.

В маленьких далеких «заморских