Волхв - Сергей Геннадьевич Мильшин

Деревья и высоченные камни тянулись вдоль кромки, ни одного пятачка, чтобы пристать, долго не попадалось. Некоторые ели проплывали так близко, что можно было коснуться тяжёлых лап, по которым стекали потоки воды. Незаметно течение ускорилось. Тут сказалось преимущество сцепки – развернуть сдвоенные плоты волна не могла.

Снова выбрались на середину реки. Быстрое течение несло ровно, лишь иногда покачивая на крутой волне. По другому берегу пошли пологие места. Низинки заросли белокопытником и сумрачной ивой, утопившей ветви в чёрной воде, покрытой пузырями – верный признак надолго зарядившего дождя. Очень хотелось есть, но Гор крепился. Видел, старик и сам внимательно оглядывает землю в поисках удобного уголка для стоянки. Наконец повезло. Небольшой безымянный ручеек, впадавший в Илыч, намыл у воды широкую галечную площадку. Белогост, едва завидев её, толкнулся к берегу.

Вытащив плоты подальше на камни, закрепили. Ведун деловито зашагал по скрипевшей гальке, оглядываясь. Поднялся, оскальзываясь, на крутой глинистый обрыв, усыпанный молодыми пихточками и елями. Оттуда махнул рукой Гору:

– Неси вещи, здесь ночуем.

Парень перекинул за спину лук с колчаном, плечи оттянули обе котомки. Подъём дался непросто, ноги разъезжались по глине, словно её маслом смазали. Один раз он сорвался, помянув недобрым словом ведуна – помочь не мог. Но зато когда выбрался наверх, плохое настроение как рукой сняло – в глубине елей проглядывала крохотная керка с распахнутой дверью – волхв уже шурудил внутри. Только Гор бросил котомки на лавку, как Белогост, закладывающий сухие приготовленные поленья в печку, отправил его за водой. Парень, предвкушая сытный ужин в сухой тёплой избушке, извлёк из котомки ведуна котелок.

После полной миски овсяной каши Гору неудержимо захотелось спать. От одежды, развешанной по стенам, к низкому потолку охотничьей избушки поднимался пар. Печка раскалилась, и внутри было жарко. Оба сидели в рубахах.

– Что, Светлый, спим?

– Ложись, ложись, вижу – засыпаешь, – ведун выложил остатки каши в туесок, в котелке плеснулась вода. – Давно уже отдыхать пора, а мы всё сумерничаем.

Гор упал на широкий топчан у стены, заваленный слежалым сеном. Старенькая подстилка показалась ему мягкой и доброй. Ведун, ссутулившись, остался сидеть перед печуркой, мерцающей бликами через приоткрытую дверцу. Уже засыпая, Гор усилием воли поднял голову:

– Деда, а ты почему не ложишься?

Обернувшись, старик выпрямился:

– Спи уже, я тоже сейчас лягу. Намаялся изрядно, аж кости ломит с непривычки.

Гор опустил голову, глаза закрылись сами.

Ведун поднял парня на рассвете. Тот не сразу понял, чего от него хочет высокий бородатый старик. Потворник отмахнулся, крепче зажмурив глаза. Но сон уже был нарушен. Вспомнив мгновенно, где они, Гор подскочил, как на пожар:

– Что-то случилось? – рука сама нырнула к мечу под лавку.

Старик по-доброму улыбнулся:

– Ничего не случилось. Собираться пора. Дождь по божьему повеленью кончился. Пока туман на реке от чужих глаз скрывает, пойдём тихохонько.

Гор потянулся:

– Умыться успею?

– Давай по-быстрому. Оружие забирай сразу – сюда уже не вернёмся.

Шустро напялив просохшую одежду, парень подхватил меч и лук. Взгляд выхватил вычищенную от золы печурку и свежую охапку сырых дров перед ней.

– Когда ты все успел? Хоть ложился-то?

– Ложился, – старик накинул на плечи обе котомки. – И волхвам нужно отдыхать, хотя и не так много, как другим.

Туман густел за порогом керки, Гор невольно поёжился.

– Опять двумя плотами поплывём?

– Нет. Пойдём на чужом – он устойчивее и больше. Наш я спрятал в кустах. Пусть живёт до следующего раза. Нынче он нам крепко помог.

Гор еще раз удивился – сколько старик дел переделал пока он спал!

С высокого обрыва съехали боком на пятках. Гор наскоро умылся в холодной реке. Соскоблив с подошв налипшую глину, запрыгнул на плот, нетерпеливо покачивавшийся речной волной. Ведун оттолкнулся от берега.

– Ежели ничего не помешает, ввечеру оставим реку и пойдём пешими на хутор.

– Хорошо бы, – Гор уселся на носу, скрестив ноги. – А мне дашь вагой поработать?

– Отчего не дать? Скоро река пошире станет, там и дам.

Течение подхватило тяжёлый плот, и в рассеивающемся тумане потянулись проявляющиеся крутые берега.

Вёрст через семь-восемь течение замедлилось, Илыч разлился саженей на двадцать от берега до берега. Недавно ещё высокие подъёмы стекли к воде каменистыми осыпями и раскиданными по краям гранитными глыбами. Попадающиеся отмели облегчали труд ведуну, здесь он легко доставал дно. Старик всё меньше пользовался шестом, плот сам плавно двигался посередине реки. Развернув усталые плечи, ведун осмотрелся. Тихо, дико! Словно зубы старухи, разной высоты и разрушенности скалы по берегам, бесконечные леса то подходят к воде почти вплотную, то отдаляются на сотни саженей. В высокой траве по берегу мирно жжужат шмели.

Кинув вагу на бревна, Белогост присел в центре, сложив руки на коленях. Гор подобрался поближе. Ведун сидел расслабленно, прикрыв глаза. Парень не решился тронуть старика, а вдруг он опять парит в поднебесье хищной птицей.

Мутное, тяжёлое небо растекалось над рекой. Серые скалы тянулись по левой гористой стороне, теряясь вершинами в плывущих тучах. Между ними черной точкой застыл в восходящих потоках хозяин небес – коршун. На земляной берег другой стороны выскочили три медвежонка. Задорно похрюкивая, с разбегу прыгнули в воду, над рекой взметнулись тучи брызг. За ними медленно и уверенно выбрела медведица. Не замечая плот, ткнулась носом в воду. Медвежата резвились всего саженях в пяти от крайнего бревна. Гор замер, боясь спугнуть красивых зверей. Фыркнув, медведица тревожно подняла голову: учуяла посторонний запах. Вид проплывающих на бревнах людей насторожил её, но не спугнул. Косолапая так и стояла, не спуская внимательных глаз с плота, пока он не миновал отмель. Медвежата, увлёкшись кувырканием, вообще не замечали людей. И только когда плот отплыл саженей на десять, медведица снова опустила морду к воде. Голос ведуна вернул Гора к реальности.

– Красивые?

Парень обернулся, улыбаясь:

– Ага, никогда медвежат так близко не видел.

– Видишь, мы к ним без зла и они к нам без злости. Так бы и людям жить. Не трогают тебя, и ты никого в свою веру не тяни. Нет же, не могут, – он грустно качнул головой.

– Ты там, – Гор кивнул на небо, – с коршуном был?

Ведун поднялся с вагой в руках: река приближалась к очередному повороту.

– Был, Гор. Новости такие. Наш отряд дружинников с чернецом на носилках в обратную дорогу двинул. Занесло их, я тебе скажу, совсем в другую сторону от нас. Похоже, они следы спутали и не в том направлении за кем-то другим, дай бог ему здоровья, увязались, да не догнали. Чернец же наш на поправку пошёл. Не справилась