Приключения Петьки Зулина - Георгий Анатольевич Никулин

— Козел! — на весь вокзал крикнул Петька из дальнего угла. Козел испуганно вздрогнул, оглянулся. Ему захотелось бежать, но тут заторопился мужик:

— Так, так! Постой-ка. Ты пошто меня пытаешь? Кто таков? Постой-ка, — схватил он Козла за пиджак, отбросив напускную простоватость.

Козел понял, что зашел слишком далеко, и вытягивал пиджак из рук мужика.

— Нет, ты постой!

— Пусти! — рванулся Козел.

— Люди добрые, держите его. Не иначе, он из воров!

— Я у тебя украл? Ты видел? — закричал Козел, бешено вырываясь.

— Пособите, — просил побледневший мужик.

— Ну на, обыщи! Смотри, ты мне по закону ответишь! — стращал Козел.

Бородач растерянно топтался на месте. Никто из окружающих не вмешивался в чужое дело. Салтанка и Чирок кинулись отбивать Козла.

— Слышь, ты чего к человеку пристал? Отпусти!

— Мы сам видел, сам первый полез на него!

Вырывая Козла, они били мужика по рукам; тот оборонялся, продолжая кричать:

— Караул! Миллярд украли!

Салтанке попал крепкий мужицкий пинок; он взвыл от боли и сунул кулаком в бороду. Тогда, как по команде, бородачу полетели с трех сторон пинки, оплеухи и затрещины. Круг раздался вокруг дерущихся, но опять никто в драку не вмешивался, и мужику приходилось совсем плохо.

— Стой! — крикнул Петька, бросаясь на помощь мужику, и вцепился в Козла.

— Это что такое! — раздался громкий окрик позади дерущихся. Властно раздвинув толпу, вперед вышел агент транспортной ЧК[199].

— Ваше степенство, гражданин-товарищ, беспременно эти у меня деньги украли, — проговорил мужик, шлепая разбитыми губами и кланяясь.

Петька, растирая ушибленную бровь, хотел отойти в сторону.

— Вот он украл, — вдруг показал Козел на Петьку,

— Его, его крала, — замотал головой Салтанка.

— Верно, мальчишка-то рядом был. Я его, вроде, приметил, — сказал бородач.

Петьку сейчас же кто-то схватил за шиворот.

— Он и есть, — подтвердил в свою очередь Чирок.

— Все за мной. Ну-ну! — строго сказал агент, и этого было достаточно, чтобы отнять у Козла и остальных воров желание бежать.

Понуро опустив головы, воры и Петька под конвоем прибежавшего стрелка, бородача и толпы добровольцев, пошли с агентом.

Петьку и воров провели по длинному коридору и втолкнули в кабинет уполномоченного.

Петьку пока никто не спрашивал. Он стоял и наблюдал.

На столе, застланном зеленым сукном, появилась куча вещей из вывернутых карманов воров. Тут же лежали стопками деньги.

Пренебрежительно оттолкнув кинжал и разную дребедень, извлеченную из карманов Козла и его помощников, уполномоченный спрашивал мужика:

— Это ваши деньги?

— С крестиком беспременно моя… посмотрите, должна быть расписана фамилия на одной… Во! Эту бумажку сам клеил.

— Вы объявляли, что у вас миллиард украли, тут до миллиона не хватает, — сказал уполномоченный и повернулся к Козлу:

— Где остальные?

Мужик выступил вперед, низко кланяясь.

— Извините, перепутал с перепугу. Мильен али миллярд — мера не наша. Тут все деньги, больше не было. А было у меня, вернее, девятьсот тридцать тысяч… двести в грудном кармане остались, а тысяч семьсот украли… Я так сказал для ровного счету, — может, они и объявятся… Ан, клюнуло…

— Эх ты, лапотник кособрюхий! — прошипел, задыхаясь от злобы, Козел.

— Не разговаривать! — крикнул уполномоченный.

В кабинете все стихло, зато в соседней комнате громко заговорили. Потом Петька услышал, что словно бы чьи-то шаги направились к двери, ведущей в кабинет, но человек не вошел, а остановился в дверях за спиною Петьки. Обернуться Петька не смел.

— Ну, а этот что скажет? — спросил уполномоченный, глядя на Петьку.

— Обыскать! — приказал он.

Обыск ничего не дал. Нашли лишь ломтик хлеба. Ни денег или хотя бы ножика у Петьки не оказалось.

— Все им отдал? — спросил уполномоченный.

— Я тут ни при чем! — оправдывался Петька.

— Деньги разделили на три части; может, только трое и участвовало? — раздумывал вслух уполномоченный и спросил Петьку:

— А кто карман резал?

Петька, запутывая себя, указал на Чирка:

— Он резал.

— Значит, все вместе. Ну и судить вместе будут, — заключил уполномоченный.

— Дяденька, да я никогда с ними не был и таким делом не занимался!

— Молчи! Этих троих увести! — приказал уполномоченный и, начиная допрашивать Петьку, спросил: — Как фамилия, кличка?

— Зу-улин…

— Зулин? — переспросил уполномоченный. — Это не твой ли отец в профсоюзном комитете был?

— Мой.

— Так как же ты с ворами связался?

Петька молчал, краснея все больше и больше.

— Дайте-ка я этого сам допрошу, — услышал Петька знакомый голос и, обернувшись, увидел на пороге соседней комнаты Рубцова.

Был Рубцов в шапке со звездочкой, в короткой куртке, перепоясанной ремнем с наганом. На рукаве у него была повязка дежурного помощника уполномоченного. Для Петьки его появление было совершенно неожиданным, а обстановка встречи не совсем приятной.

Мужик, по знаку уполномоченного, вышел в коридор, неся свою котомку и пучок измятых бумажек.

— Ну, брат, Чека-то эта к нам с пользой, — проговорил он, радостно улыбаясь первому встречному и первым лучам солнца, осветившим грязные стены вокзала. — Видно, дело идет к порядку…

На улице началось движение, а Петька все сидел с Рубцовым и рассказывал о своей жизни.

— Да вот и я в городе застрял, — проговорил Рубцов, когда Петька выговорился. — Здесь отпартизанили. В Забайкалье еще делов много. Японцев и беляков до конца вышибать придется. Да и здесь нам надо наводить порядки. Тут из наших сельских Ляревич распоряжается, так он меня опознал и застопорил. Доверие!

— Кем теперь Ляревич? — спросил Петька.

— Заместителем председателя Совета. Вот, брат!

Рубцов помолчал, посмотрел на Петьку.

— Все же ехать я тебе никуда не советую. Мало ли чего случится. Вот, кабы не встретились, сидел бы теперь за решеткой… пока разберутся, знаешь. А то заберут в коллектор, как беспризорника. Документов ведь нет? Ну вот то-то. Перебьемся как-нибудь здесь. Вот, если сам поеду, — тебя непременно захвачу. Я к вам зайду, а теперь иди домой.

Петька застал мать еще до ухода на работу. Она страшно обрадовалась, что он никуда не уехал.

Петька рассказал о встрече с Никешкой, но о происшествии с ворами умолчал.

Глава 6. Толстый немец

Если события и морозы не давали ребятам учиться, то кататься с горы ничто не мешало.

Прямо по улице салазки летели три длинных квартала. Катались компанией. Чтобы не столкнуться с проезжей подводой, на перекрестках выставляли караульщиков. Махнет такой караульщик шапкой, и летят одни санки за другими. И шум, и свист, и снежная пыль клубами, и вопли, как на масляной[200].

В одном месте образовался ухаб, и после него санки летели по воздуху. А как брякнутся на землю, — только береги живот! Потому Петька садился на санки боком, подвернув под себя левую ногу, а правой управлял.