Волшебство для Мэриголд - Люси Мод Монтгомери

Мэриголд не возмутило его торжество. Он на самом деле хорошо себя вёл, учитывая, что ей поручили следить за его поведением. Со стороны тёти Мин это было несправедливо. Почему люди не понимают простых, очевидных вещей?

«О, у нас воскресенье!» – воскликнул сидящий на заборе Дейв Диксон, когда они свернули в переулок. Дейв был веснушчатым и курносым, без шапки и босиком. Одетым значительно свободней, чем того требовали приличия. Но выглядел таким весёлым и беззаботным. Как все Диксоны. Это было семейство, которое презирала тётя Мин. Она не разрешала Билли и Мэриголд играть с ними, хоть они жила в нескольких шагах от её дома.

«Пойдете на пикник?» – спросил Дейв.

«На какой пикник?»

«На пикник семьи Диксонов, – ухмыльнулся Дейв. – Сегодня день венчания папы и мамы. Они двенадцать лет женаты, и это не хухры-мухры. Мы поедем на нашей новой машине на дюны. Берем корзину классной еды. Вкуснятина. Мама сказала пригласить вас тоже, потому что знает, что тётя Мин уехала, а вы одни».

Мэриголд поймала себя на мысли, что они могли бы пойти. Дома ей нравилось ходить в церковь, но ей не очень хотелось идти на службу в церковь Ветренной Долины – ей не нравилось, как она выглядит, большая, пустая, открытая ветрам, уныло беленная, со шпилем, длинным и острым как игла, совсем не дружелюбная. Она никого здесь не знала. Идея поездки на автомобиле на песчаные холмы звучала очень заманчиво. Но, разумеется, это было немыслимо. Что скажет Билли?

«Я поеду, если ты дашь мне свою книгу «Летящий свиток».

«Билли-и-и», – сказала Мэриголд.

«Ладно, – сказал Дейв, – это книга тёти Дженни, но она не будет против».

«Поеду, – решительно заявил Билли. – Поехали, Мэриголд».

«О, пожалуйста, вспомни, какой сегодня день, – принялась умолять Мэриголд, очень желая поехать. – Что скажет тётя Мин?»

«Тётя Мин ничего не узнает. У меня есть план. Поехали. Будет круто».

«Билли, ты так не думаешь».

«Спорим, думаю. Можешь идти в церковь, если хочешь, и сидеть целый день на лаковой скамье».

«Решайте скорей, – сказал Дейв. – Лиззи30 ждёт».

Мэриголд подумала. Невозможно идти одной в эту ужасную церковь. И не хочется оставаться одной дома. Песчаные дюны… волны… морской ветер…

«Поеду», – пробормотала она.

«Я знал, что тебе не слабо! Классная девчонка, – торжествовал Билли. – Смываемся и переодеваемся. Чуть погоди, Дейв».

Через несколько минут они мчались по тропе через благоухающее сеном поле к Диксонам. Обычно в такие дни Мэриголд чувствовала, что обретает крылья. Сейчас же ей вдруг показалось, что на ногах ботинки из свинца. Но Билли не должен узнать об этом. Он будет презирать её, если узнает, что ей не очень нравится такое беззаконие.

Новая машина Диксонов оказалась маленьким потрепанным Фордом, в котором они едва уместились и с грохотом и треском помчались по узкой, изрезанной колеями улице к песчаным дюнам. Мэриголд сидела на коленях миссис Диксон, крупной немолодой розовой женщины, которая болтала бодрым пронзительным голосом, используя слова, которые даже Билли посчитал бы плохой грамматикой. Мэриголд боялась, что у неё переломаются все кости, пока они доберутся до дюн.

Это был чудесный день. Полли Диксон оказалась милой симпатичной девочкой, она очень понравилась Мэриголд. Они катались с песчаных холмов, лепили пироги из песка и копали колодцы. Они собирали раковины моллюсков и купались в песчаной бухте, где вода была мягкой, тёплой, жидкой бирюзой. Они играли в мальчишеские игры. Хохотали, бегали и прыгали. И при всем при этом Мэриголд не забывала, что поступает плохо. Она лишь заставляла себя думать, что всё хорошо.

Даже ланч, который она ждала с нетерпением и смущением после недельной диеты тёти Мин, оказался разочарованием. Еды было много, но миссис Диксон не была хорошим кулинаром. Мэриголд съела несвежий сэндвич, печенье, отдающее содой, и кусок мягкого лимонного торта, навсегда оставшись в уверенности, что проглотила двух сверчков, которые заплутали в его безе. Но Билли посчитал, что еда высшего класса. «Я бы съел больше, но не смог», – пожаловался он, доедая огромный кусок торта с блестящей глазурью, украшенной красно-жёлтыми леденцами.

3

«Разве не было весело?» – сказал Билли, глубоко и довольно вздыхая, когда они шли домой через скошенное поле.

«Будет ли весело, когда тётя Мин попросит тебя написать синопсис, а ты не сможешь?» – сердито и саркастично спросила Мэриголд.

Билли ухмыльнулся.

«Напишу. В этой книге, «Летящий свиток», полно всяких церемоний. Я читал в ней про несколько, когда был у Диксонов перед твоим приездом. Мы просто напишем об одной из них, и тётя Мин не заметит разницы».

«Нет, – воскликнула Мэриголд, – ты можешь делать, что угодно, но я не стану так мошенничать».

«Тогда иди и расскажи всё», – сказал Билли, бледнея от злости и страха.

«Н-е-е-т, я не буду. Я просто скажу тёте Мин, что не смогла написать синопсис».

«Она отправить тебя спать без ужина».

«Ну и что, – пафосно сказала Мэриголд, похлопав себя по животу. – Лимонный пирог был ужасен».

Билли поплёлся в маленькую комнату, которую тётя Мин называла библиотекой. По его мнению, написать снопсис о церковной службе было сущей ерундой.

Когда тётя Мин вернулась, он был готов. Мэриголд сообщила, хорошо имитируя манеру бабушки Лесли, что не смогла написать синопсис.

Тётя Мин посмотрела на неё, но ничего не сказала. Она взяла листок Билли с широкой улыбкой, которая быстро растаяла.

«Нет, нет, Харви Нельсон никогда такое не проповедовал».

«Почему? Что не так?» – воскликнул Билли.

«Всё не так. Это ересь – определённо, ересь. Ведь он, должно быть, Второй адвентист31. Я никогда не сталкивалась с такой доктриной. Он никогда не появится в Ветренной Долине, если я смогу помешать этому. Мне он нравился, потому что помолвлен с Дови Синклер, а она моя дальняя родственница. Но столь абсурдная проповедь – это слишком».

Тётя Мин в негодовании вышла, оставив Билли в размышлениях о сложностях и ловушках жизни.

«И что тут было неправильно?» – в отчаянии прошептал он.

«Не знаю, – взволнованно сказала Мэриголд, – но, если мистер Нельсон помолвлен с Дови Синклер, он должен быть приглашен сюда. Дови моя учительница в воскресной школе, и я не хочу, чтобы она расстраивалась из-за нашей проделки».

«Не вздумай доносить на меня, – воскликнул Билли. – Пусть всё идет своим чередом. Может, она остынет или узнает от кого-нибудь, что он такого не говорил».

Лицо Мэриголд было бледно и трагично.

«Она не остынет. Она просто скажет, что он проповедует неправильное учение и не станет