Кинжальщики. Орден низаритов без легенд и мифов - Вольфганг Викторович Акунов

графу Триполийскому и князю Антиохийскому и удалось сохранить большую часть своих владений, от Иерусалимского королевства – главного из гсударств, основанных в Святой Земле «вооруженными паломниками» из Европы – не осталось почти ничего (кроме портового города Тир). Будучи единственным городом, не сданным крестоносцами Иерусалимского королевства «сарацинам» (не считая нескольких изолированных замков, обороняемых немногочисленными гарнизонами), древний Тир (современный Сур в Ливане) стал прибежищем всех уцелевших «франков», не утративших боевой дух и намеренных продолжать бороться с «агарянами». Некоторое время Саладин осаждал этот портовый город, казалось, не имевший шансов выдержать осаду. Однако, в определенный момент, явно достойный быть названным, говоря словами Стефана Цвейга, «звездным часом человечества» (то есть оказавшим сильнейшее влияние на дольнейший ход мировой истории), Саладин (вероятно, уверенный, что Тир никуда от него не денется, что он может без труда овладеть городом в любое время, когда пожелает), решил не слишком торопить ход событий.

Тем не менее, все равно казалось, что часы Тира сочтены. Однако, несмотря на кажущуюся безнадежность положения города, ситуация резко изменилась с прибытием в порт 14 июля 1187 года корабля на борту которого находился ломбардский маркграф (или маркиз) Конрад Монферратский. Он прямо-таки на всех парусах «влетел» в исторические анналы Крестовых походов и в самую сердцевину легенды об «ассасинах». Конрад был героем и авантюристом по натуре. Человек сомнительных моральных устоев (он развелся со своей первой женой просто потому, что решился на другой женщине, и это шокировало тогдашних моралистов, осудивших маркиза за это, как за двоеженство), он произвел своим внезапным появлением эффект разорвавшейся бомбы, породив у отчаявшихся тирийцев надежду на спасение. Присутствие Конрада – опытного воина и военачальника – вселило в осажденных «франков» новые силы и заставило их сражаться с большим пылом. Маячивший у них перед глазами неизбежный конец стал казаться не столь предрешенным. Сам Салах ад-Дин ничего не мог поделать с неукротимым итальянцем. Даже угроза Саладина убить отца Конрада (попавшего в плен к сарацинам вместе со всей «франкской» верхушкой в ходе Хиттинской кампании), если маркиз не сдаст Тир, не возымела ожидаемого эффекта. В итоге осада была снята.

В результате район Тира превратился в плацдарм для возможного контрнаступления «многобожников» вглубь материка для отвоевания у «агарян» Иерусалима. «Франки» прекрасно понимали, что их шансы на успех почти равны нулю. Шли жаркие споры о том, кому быть королем Иерусалимским (пока что, до отвоевания Святого Града и восстановления Иерусалимского королевства – хотя бы титулярным, символическим). Хотя было бы лучше оставить эти споры на потом, на время после очередного изгнания «франками» из Иерусалима «агарян»…

За «виртуальный» титул короля Иерусалимского боролись два претендента и конкурента. Первый из них – Ги, или Гвидо(н), де Лузиньян, предыдущий король Иерусалима – был слабохарактерным человеком, законность притязаний которого ни иерусалимский престол всегда многими ставилась под сомнение. Многие «франки» были недовольны его бездарным правлением (закончившимся Хиттинской катастрофой и пленением самого короля-неудачника Саладином), и противопоставляли ему своего кандидата – смелого и энергичного Конрада Монферратского. Однако никакие споры, никакая борьба за «виртуальную» корону не могли скрыть печального для «франков» факта практической утраты крестоносцами большинства «заморских» территорий, особенно – Иерусалимского королевства. То, что от него осталось, было почти нежизнеспособным. Поэтому по всей Европе, вырванной из своей апатии грозной вестью об утрате Иерусалима, с подачи папы римского прокатился клич, призывавший к новому «вооруженному паломничеству», названному впоследствии III Крестовым походом. На этот раз «вооруженные паломники» избрали своей главной целью порт Акру. Город, обороняемый сарацинским гарнизоном, был осажден крестоносцами. Третье по счету «вооруженное паломничество» европейских «троебожников» возглавляли король Франции Филипп II Август и король Англии Ричард I Львиное Сердце. Третий глава крестоносцев – король Германии и император Священной Римской империи Фридрих I Гогенштауфен по прозвищу «Рыжебородый» (или, по-итальянски – Барбаросса), племянник упоминавшегося выше крестоносца-неудачника Конрада III, до Святой Земли не добрался, утонув по пути в реке Салефе (Селифе).

В итоге Акра была взята «вооруженными паломниками» в 1191 году. Филипп II Август счел свою миссию крестоносца завершенной, свой паломнический обет – выполненным, и возвратился во Францию, оставив Ричарда I Английского единолично руководить Крестовым походом. Хотя Святой Град Иерусалим остался недостижимой целью, кое-что из утраченного крестоносцам удалось вернуть, образовав в регионе очередной «франкский» анклав, названный Иерусалимским королевством (хотя и без Иерусалима). После чего вновь занялись решением проблемы, кому быть новым королем того, что они «слепили из того, что было». Прежний король Иерусалима – злосчастный Ги де Лузиньян – считался вассалом Ричарда Львиное Сердце (поскольку владел на территории Франции землями, полученными им там в лен от английского короля). Поэтому Ричард Английский, естественно, поддержал притязания своего вассала на иерусалимский престол. Но, когда он поинтересовался у других вельмож сильно уменьшившегося в размерах «Заморского королевства», кого поддерживают они, выяснилось, что сам он – в меньшинстве, они же почти единогласно и единодушно желают видеть королем Иерусалима маркиза Конрада Монферратского.

Ричарду пришлось склониться перед их решением, хотя и с величайшей неохотой. Новость была сообщена Конраду (пребывавшему в то время в Тире) и принята им с радостью, но смиренно, без чрезмерного ликования. Он долго отказывался, уверяя, что столь великая честь ему не по заслугам. После чего обратился к Богу с молитвенной просьбой, лишить его этой великой награды, если он ее не достоин. Его просьба была услышана! Ответ Всевышнего прозвучал по всему христианскому (а заодно – и по всему мусульманскому) миру! За некоторое время до получения Конрадом Монферратским радостного известия об ожидающем его престоле Иерусалима в Тире появились двое молодых людей, хотя и местных уроженцев, но христианского вероисповедания, причем людей образованных и свободно владевших языком пришельцев-«франков». Они приняли монашеский постриг и вошли к маркизу в доверие.

Вечером 28 апреля 1192 года, вскоре после предложения и одобрения кандидатуры Конрада в короли Иерусалимские (но до его увенчания иерусалимской короной), маркиз, к своему удивлению и негодованию, обнаружил, что его жена не позаботилась о приготовлении обеда. В не слишком хорошем расположении духа, ломбардец отправился верхом по улицам спасенного им от Саладина древнего Тира к дому своего доброго друга, епископа Бовеского, чтобы там пообедать. По пути ему встретились два упомянутых выше новопостриженных монаха, завязавших с полностью доверявшим им во всем маркизом учтивую беседу. Но затем ситуация мгновенно изменилась. Эти двое неожиданно извлекли на свет кинжалы, спрятанные под их монашескими рясами. Мы никогда не узнаем, дошло ли до Конрада в то роковое для него мгновение, что перед ним – низаритские «фидаины», принявшие для конспирации облик христианских монахов, или