Властелин Атласа - Колин Фалконер

никто не посмеет меня подвести. Даже хороший муж. — Она погладила его по щеке. — Я для тебя экзотическая птица. Боюсь, как только ты посадишь меня в клетку, я тебе наскучу.

— Этого не случится.

Она встала с кровати и накинула кафтан.

— Бу Хамра покинул Загору. Точнее, его оттуда выгнали. Шариф Таруданта предложил ему убежище, но я не позволю ему зайти так далеко. Ты все еще хочешь отомстить за то, что он сделал с твоим другом?

— Да. О да.

— Хорошо. Готовься к походу.

Луна вышла из-за тучи. Он увидел, как она пристально смотрит на него, словно запечатлевая его лицо в своей памяти. Затем луна снова скрылась за тучей, ее тень двинулась, и он услышал, как дверь открылась и быстро закрылась снова, и она ушла.

65.

Они настигли Бу Хамру в долине Сус, в десяти лигах к востоку от Таруданта. Шариф, почувствовав, куда дует ветер, вместо этого послал гонца к Властелину Атласа, поклявшись в своей вечной преданности. Он предложил часть своих людей, чтобы противостоять мусульманскому Антихристу, прежде чем тот достигнет своего убежища у туарегов.

Теперь у Бу Хамры осталось лишь несколько сотен человек от его первоначальной армии. У него все еще была восьмидесятимиллиметровая пушка, которая производила впечатление на крестьян в деревнях, через которые он проезжал, хотя боеприпасов к ней не было, даже картечи. У него был его гарем, его драгоценности и не так уж много чего еще.

Гарри сидел на коне рядом с Амастан, на гребне с видом на песчаную равнину, и видел, как внизу, к деревушке в оазисе, тянется столб пыли от колонны. За деревней, словно золотое, волнующееся море, вздымались великие дюны Сахары.

— На этот раз мы его уничтожим, — сказала Амастан.

В пути они почти не разговаривали. Сейчас Гарри думал лишь об одном: о справедливости для Джорджа и Му. Когда все будет кончено, он вернется в Лондон, построит больницу. Один или с женой? Он и сам не знал.

— Что думаете? — спросила она его.

— Они выстроятся в цепь на окраине деревни. На юг им не уйти — там дюны. Придется драться, если у них хватит на это духу.

— Хорошо. Устанавливайте пушку. Выясним, насколько они жаждут битвы.

К тому времени, как они достигли окраины деревни, было уже за полдень. Бу Хамра разбил там лагерь; он не мог идти по дневной жаре, даже верблюды бы взбунтовались. Зной был отупляющим.

Амастан разослала своих всадников, чтобы оцепить селение. Они поймали козопаса, который не успел вернуться в свою деревню, и отправили его с посланием для Бу Хамры и его людей: выходите с поникшими головами, или выйдете вовсе без них.

Упряжка с зарядным ящиком вылетела на позицию, «аль-раэд» следовал прямо за ней. Орудийный расчет неделями тренировался в Айт-Кариме, и они установили пушку за считаные минуты, далеко за пределами досягаемости винтовок Бу Хамры. Они достали из ящика банники и правѝла, выстроились по своим местам, как учил их Гарри.

Он спешился и подошел к орудию. Достав подзорную трубу, он изучил расположение деревни; равнина перед ней была совершенно плоской, без естественных преимуществ. Он разглядел, как люди Бу Хамры занимают позиции в скоплении глинобитных домов, выставив винтовки в окна, будто это могло им чем-то помочь. Чуть поодаль от деревни стоял куттуб, гробница святого, но она казалась пустой.

Он взял полевой бинокль, чтобы рассмотреть поближе. Это был один из самых красивых куттубов, какие он видел, укрытый в роще финиковых и веерных пальм и окутанный вьющимися лианами. К листьям нижних ветвей, по обычаю, были привязаны цветные тряпицы. Сквозь буйную зелень он разглядел ослепительно-белый купол, подковообразную арку и нутряное мерцание зеленой керамики.

Амастан проехала вдоль колонны к нему, ее черный плащ развевался за спиной.

— Капитан, — сказала она.

— Что прикажете делать?

— Мои передовые разведчики докладывают, что он в здании справа от мечети.

— Кто еще там?

— Это неважно. Как только Бу Хамра будет мертв, все закончится.

Он вернулся к пушке. Рыжебородый смотрел на него, горя нетерпением. Гарри кивнул, и артиллеристы принялись за работу, заряжая «аль-раэд» порохом и ядром. Рыжебородый шагнул вперед, думая, что будет наводить орудие. Гарри оттолкнул его.

— Я знаю, как это делать, — сказал Рыжебородый. — Вы мне показывали.

— Не сегодня. Это слишком важно.

Гарри отрегулировал угол возвышения винтом под казенной частью и велел Рыжебородому повернуть станины вправо железным рычагом.

Сначала он проверит дальность, это послужит предупредительным выстрелом для защитников. Он не хотел, чтобы погибло больше людей, чем необходимо.

Он отдал приказ стрелять.

«Аль-раэд» выплюнул пламя из дула и отскочил назад по направляющим. Гарри наблюдал в подзорную трубу, как земля взорвалась примерно в двадцати ярдах от мечети, сломав у основания пальму.

Он услышал крики, и по деревне поплыл столб дыма. Люди в панике выбегали из зданий. Большинство из них были местные жители.

«Давай, Бу Хамра, покажись».

Артиллеристы уже чистили затвор, готовясь к следующему выстрелу. Амастан подъехала и, склонившись с седла, сказала:

— Вы промахнулись.

— Просто пристреливаюсь.

— Нет, вы сделали это намеренно.

— С чего бы мне это делать?

— Потому что вы сентиментальны.

— Разве это сентиментальность — не желать убивать невинных женщин и детей?

Он услышал, как за его спиной сказал Рыжебородый:

— Позвольте мне навести пушку. Капитан показал мне, как это делать!

— Пес, — пробормотал Гарри себе под нос. Он снова повернулся к Амастан. — Этот малый большую часть жизни пас коз. Он и в верблюда арбузом не попадет, даже стоя вплотную.

Амастан рассмеялась и сказала Рыжебородому:

— Вернись на свое место, или капитан прикажет тебя высечь.

Гарри поднял подзорную трубу. Из деревни выбегали люди с поднятыми руками — толпа грубоватых воинов и туарегов, судя по всему, остатки армии Бу Хамры.

— Видите, — сказал Гарри. — У них совсем нет желания драться. Да и с чего бы? Они знают, что все кончено.

— Смотрите, — сказала Амастан.

Из одного из зданий выбежал мужчина, подгоняя перед собой гурьбу женщин в плотных покрывалах и маленьких детей к куттубу. Даже на таком расстоянии нельзя было ошибиться, кто это мог быть, — по одной лишь его громадной туше.

— Бу Хамра, — сказал он.

Голая земля, ослепительно-белый купол гробницы, тень от старой смоковницы и ее