Обелиск - Полин Герц

утра было бессмысленно – без пробок вернуться в город удастся за пару часов. Стараясь не потревожить сопящего паренька, торопливо собрала вещи, устало потирая глаза. Планшет, телефон, распечатанные несколькими часами назад документы. Смотреть на выписки со счетов, аттестаты и налоговые декларации Роберта Морса совершенно не хотелось, но даже в кромешной темноте они опасно светились, напоминали о себе, требовали внимания и решений. Борясь с желанием оставить чертовы бумаги здесь, забыв об их существовании, она засунула ненавистную папку в сумку. Она не сможет забыть.

Не сможет забыть холод голубых глаз, в которых отражались уличные фонари, когда они медленно брели по городу, тихо обсуждая самые важные на свете пустяки. Не сможет забыть ледяное спокойствие голоса, раз за разом вытаскивавшего ее из отчаянья. Не сможет забыть едва уловимую улыбку тонких губ, когда с них срывалось ее имя. И запах леса и моря забыть тоже вряд ли получится.

– Эй, Стоун, далеко намылилась? – голос с кровати. Молот приподнялся на локтях, слепо вглядываясь в темноту. – Узнала, что хотела, и смываешься?

– Прости, что разбудила, – она присела на край и мягко погладила парнишку по голове. – Мне пора возвращаться в город.

– Погоди, я тебе хоть кофе на дорогу сварю, – потягиваясь и продолжая широко зевать, он опустил босые пятки на пол. – А то уснешь за рулем, впишешься на своем тарантасе в какой-нибудь столб, а мне потом искать тебя в сводках, панегирик сочинять, цветы на могилку класть.

– Ни за что не поверю, что ты придешь на мои похороны, – засмеялась Элизабет. – Ты и цветы-то не пришлешь.

– Еще как пришлю! Такой веник тебе закажу, все скорбящие умрут от зависти, – обиженно протянул он, уже добравшись до кофеварки. – А если бы мы еще и спали, то точно бы пришел! Кстати, Эл, а почему мы еще не спим вместе? Думаешь, я запрещаю тебе оставаться на скрипучем диване и пускаю в свою кровать просто так?

– Я слишком стара для тебя, – усмехнулась Стоун, натягивая ботинки. – Я не самая примерная гражданка, но нарушение таких законов в мой перечень не входит.

– Эй, мне уже двадцать! – вздернул он подбородок, выпрямив спину. – А дамы постарше вообще самый сок!

– Хм… – она оценивающее смерила тощую фигуру взглядом. – Дай-ка подумать… Разденусь прямо сейчас, если назовешь мне свое имя. – Молот было открыл рот, но она предусмотрительно добавила: – Настоящее.

Хакер сморщил нос, прикидывая перспективы, и, наконец, отрицательно помотал головой.

– Прости, Стоун, даже ради такого не расколюсь, – с сожалением паренек шмыгнул носом и передал ей одну из двух дымящихся кружек. – Хотя, заезжай ты почаще, я бы, может, и задумался всерьез.

– Договорились, – Элизабет хитро прищурилась, отпивая кофе и пряча улыбку.

Юношеская непосредственность забавляла. Поднимала настроение, была глотком свежего воздуха, которого так не хватало в душных аквариумах, переполненных самодовольными кретинами с липкими руками и взглядами.

– Эй, Стоун, что будешь делать с соседом-мертвяком? – наконец, когда с кофе было покончено, поинтересовался Молот. – Ты же не бросишь это дело просто так?

– Конечно, нет, – хорошего настроения как не бывало. – Это ненормально, присваивать себе личность умершего. Нормальный человек так делать не будет, я же права? – нахмурилась она, невольно бросая взгляд на сумку с документами.

– Ну, тут вопрос, по-хорошему, непростой, – хакер задумчиво почесал макушку. – Причины могут быть разными. По опыту скажу, что и порядочные люди порой делают себе такие шутки. Сама же знаешь, дерьмо случается. – Он пожал плечами. – Может, и у этого твоего Морса есть причина.

– Порядочным людям скрывать нечего, – на лбу выступили глубокие морщины, а руки почти болезненно сжали пустую чашку. – Кем надо быть, чтобы прятаться за именем покойника?

– Эй, Стоун, не пыли, – неожиданно прервал ее парень. Взгляд, в котором только что расслабленно плескалась шебутная искорка, стал другим. Серьезным. Взрослым. – Жизнь у всех разная.

Элизабет виновато осеклась, понимая, что именно и где именно выпалила. Она сидела в заколоченном бункере в богом забытом месте в часе езды от ближайшего городка. Сидела напротив человека, которого знала только по дурацкому прозвищу.

– Прости, – опустив глаза, нахмурилась Элизабет. – Не подумала.

– Да брось, Эл, – Молот уже сбросил тяжелую тень с лица. – Я не наезжаю. Я пытаюсь объяснить, что на всякую подобную фигню не нужно смотреть однобоко. Ты же газетчик, разве вас не натаскивают изучать информацию с разных сторон? Анализ, критическое мышление и все такое. Не слышала?

– Ты прав, – Стоун виновато улыбнулась, соглашаясь с мощным аргументом. – Погорячилась. Просто я волнуюсь… за Рейчел. Она, кажется, начала к нему привязываться. Чувствует что-то, но не может объяснить. С ним она словно начала оживать, понимаешь? – Сглотнув и спрятав лицо за волосами, добавила она.

– Ага. За подругу волнуешься, я понял, – хохотнул парнишка. – Знаешь, у меня похожий друг есть. Однажды он втюрился по самые гланды в девчонку, которой помогал искать всякую полезную хрень на закрытых серверах. А та – ни в какую, только кормит обещаниями да овощами. Бедолага до сих мучается. Чуешь, к чему веду?

– Я действительно волнуюсь за Рейчел, – упрямо повторила Элизабет, ставя ударение на имя. Прекрасно понимая, что такой паршивой ложью Молота не убедишь.

Но убеждала она совсем не его. И оба это знали.

– Ладно, черт с тобой, Стоун, – отмахнулся Молот, решив сменить тему. – А что там по твоим остальным мертвецам? Проверять дальше?

– Само собой, – уже натягивая куртку, кивнула она. – Я пробежалась по участкам – ты был прав, отошли к праотцам одновременно. Будет круто, если сможешь найти их полные медкарты. Ставлю сотню, что сердечных болезней у них не было. И если появятся новые, тоже дай знать.

– Споры с тобой – деньги на ветер, – рассмеялся Молот, обнимая на прощанье. – Доки найду, не вопрос, к воскресенью жди. Алгоритм поиска аналогичных случаев я уже запустил.

Тяжелая металлическая дверь с грохотом захлопнулась за спиной, и Элизабет вышла в ночь. Садиться в остывшую машину не хотелось, но она упрямо морозила задницу на ледяном сиденье под недовольное ворчание двигателя. Холод отрезвлял, возвращал в мир, напоминал о пьяном уроде у двери дома и стерильном свете неотложки. Не привиделось. Не почудилось. Не приснилось. Найдя лицо в зеркале заднего вида, она присмотрелась к виску – вот они, шесть свежих подтверждений того, что беда оказалась совсем рядом, коснулась своей костлявой рукой, обдала ледяным дыханием.

– Вот она, твоя реальность, – обращаясь к отражению, произнесла она. Мисс Стоун в зеркале предпочла промолчать – лишь угрюмо нахмурилась, словно отказывалась верить в происходящее. Но что она понимала?

Вздохнув, Элизабет сняла ручник и резко тронулась, заполнив пустырь выхлопом. Впереди у нее были два часа