В Рождество звезды светят ярче - Софи Жомен

– Не беспокойтесь, мадемуазель Мурано, все яснее ясного: я вожусь с этими ребятишками до 19:30, рассказываю им сказки из книжек, продающихся в магазине, показываю им всякую всячину, угощаю сладостями…

Он прерывается с добродушной улыбкой.

– Как-никак, я занимаюсь этим вот уже несколько столетий.

Агата бросает взгляд на Жозефину, та удивленно разевает рот, жмурится, качает головой.

– Что ж, прекрасно, – говорит Агата. – Вижу, все в порядке. На нашей встрече вы упомянули… месье Скруджа. Сказали, что он награждает за ласку осуществлением пожеланий.

– Так и есть, – подтверждает Рождественский Дед, – но не больше трех на одного и максимум одно в день, иначе кто-нибудь останется ни с чем. Есть какие-нибудь возражения?

Агата смотрит в упор на Рождественского Деда, на его кота, опять на него, сбитая с толку серьезностью его тона.

– Решение за вами. Мне всего лишь нужно еще раз удостовериться, что месье Скрудж позволит себя гладить всем детям, не станет злиться и царапаться, иначе вам и магазину придется отвечать. И – вы уж извините – что он не станет справлять нужду посреди шале.

Дед обиженно гримасничает.

– Знайте, месье Скрудж – редкое дарование, а не какой-то уличный житель! Он исполняет детские пожелания на протяжении стольких поколений, что еще несколько десятков пухлых ладошек его не испугают. Что касается вашего последнего пожелания, то не извольте беспокоиться, месье Скрудж всегда демонстрирует чудеса выдержки.

Жозефина поворачивается к Агате, на лице которой никогда еще не появлялось настолько кислой улыбки. Рождественский Дед «Галереи Артман», оказывается, не в своем уме! Увы, дать задний ход уже нет никакой возможности. Агате остается только сгладить ситуацию.

– Конечно, само собой разумеется, простите, что задала такой вопрос. Напомните, в чем будет состоять… сам процесс?

Николя Клаус смотрит на обеих женщин с легкой обидой, но потом расплывается в улыбке.

– Дети станут по очереди гладить месье Скруджа по голове, изо всех думая о том, чего бы им хотелось, вот и все.

– Что ж, прекрасно. Вы готовы?

Рождественский Дед усаживается в свое кресло, устраивает у себя на коленях своего странного кота и утвердительно кивает.

– Я готов.

Жозефина, опомнившись, берет с полки книгу и подает ее Рождественскому Деду.

– Советую начать с этой, хотя все остальные тоже в вашем распоряжении. У вас будет четыре часовых сеанса с перерывами в полчаса, не более двадцати детей за раз. Годится?

Николя Клаус улыбается.

– Да, моя маленькая, похоже, это мне по плечу.

При всех своих странностях это человек ужасно мил.

– Принести вам чего-нибудь попить? – спрашивает его Агата, надеясь, что он ее простит. – Кофе, чай, фруктовый сок?

Глаза Николя Клауса вспыхивают, как у настоящего обжоры и сладкоежки.

– Горячий шоколад и зефир!

– Будет сделано! – обещает ему Агата, выходя и ведя за собой Жозефину.

– Еще печеньице! – просит он им вслед.

Будет ему печеньице…

– Браво, мадемуазель Мурано, поздравляю вас с успехом!

Агата улыбается финансовому директору универмага. В какой-то момент она боялась, что ее затея провалится, но нет, все ожидания исполнены и даже превзойдены. Стоит детям подойти к разноцветному шале Рождественского Деда, как начинается волшебство. Самые бойкие чудом успокаиваются, плач смолкает, капризы улетучиваются, не выдержав доброты Николя Клауса. И это не говоря о продажах книг и игрушек. Заведующий детским сектором носится как угорелый. При таком ритме четырех часов в день совершенно недостаточно, чтобы всех удовлетворить, если сохранится такой же наплыв детей. Агате и Жозефине пришлось срочно добавить подушек и увеличить число детей на один сеанс до двадцати пяти. Растет тревога за безопасность из-за столпотворения страждущих семейств.

Николя Клаусу нет до всего этого никакого дела. Он полностью сливается со своим персонажем, кажется, он лично знает каждого ребенка, которого сажает себе на колени для традиционной фотографии. Он пленяет старых и малых своим редким мастерством рассказчика и вытаскивает из карманов своего красного кафтана столько разных сладостей, что Агата недоумевает, как он умудряется пополнять незаметно для всех свои запасы.

Но гвоздь аттракциона – это, без сомнения, месье Скрудж. Ритуал каждый раз один и тот же: Николя Клаус объясняет очередному ребенку, что тот может загадать одно желание в день, в общей сложности не более трех, и предлагает ему придумать первое – но никому о нем не рассказывать. Потом счастливчик чешет месье Скруджа между ушами. Кот после этого дергает своим хвостом с белым кончиком, и Рождественский Дед завершает ритуал неизменной формулой: «Да исполнится твое желание!»

– Да, это несомненный успех! – говорит кто-то за спиной у Агаты, подошедшей к двери шале, чтобы тоже послушать сказку.

Ей не обязательно оборачиваться, чтобы понять, кто это сказал: она узнала голос Александра Артмана.

– Похоже, он очень хорош, – добавляет босс.

– Это мягко сказано, – отвечает она с улыбкой, все-таки оглянувшись. – Этот человек и его кот – прямо парочка волшебников! Они совершенно покорили детей.

– Кот?.. – удивляется директор «Галереи», ища глазами Франка Дюмона.

Тот ретируется, делая вид, что у него неотложный телефонный разговор.

– Тут есть кот? – опять спрашивает Александр Артман.

С лица Агаты не сходит улыбка.

– Да, месье Скрудж.

– Месье Скрудж?

– Собственной персоной. Очаровательный черный котик с белым кончиком хвоста.

– Первый раз об этом слышу! – нервничает он. – Речь шла только об актере.

Агата не верит своим ушам.

– Вы хотите, чтобы я поверила, что вы, придираясь к каждой гирлянде, к каждой елочной игрушке, к каждой слишком яркой лампочке, умудрились не проштудировать контракты с участниками нашего представления? Полагаю, это шутка?

Александр Артман, задетый за живое, сжимает челюсти.

– Верно, контракты утверждены моим отцом, лично я в них не заглядывал, я бы никому не позволил так рисковать.

Агату разбирает смех, но она сдерживается. Непоколебимый, непогрешимый, несгибаемый Александр Артман сознается в ошибке? Неслыханное дело! Но сегодня – удачный день, успешное начало «Феерий», рабочий день Агаты заканчивается через час, и ей совершенно не хочется спорить и входить в клинч.

– Хищник под контролем, – успокаивает она его. – Сами полюбуйтесь.

Она отходит, позволяя ему заглянуть внутрь.

Месье Скрудж свернулся калачиком на коленях у своего хозяина и ухом не ведет.

– Убедились? Кот – само спокойствие, Дедушка Мороз тоже, – подтрунивает над боссом Агата. – Кстати, у нас взрывной рост продаж книг и игрушек. Есть все основания торжествовать. Все указывает на то, что этот аттракцион пользуется успехом.

– Полагаю, вы позаботились обо всех необходимых санитарных предосторожностях?

– Само собой. Видите белый кончик хвоста месье Скруджа? Считайте это белым флагом.

Александр Артман чешет в затылке.

– Похоже, все действительно под контролем. Но у нас предприятие торговли, а не зверинец.

Агата уже закипает.

– Я