Опасный маркиз - Минерва Спенсер

— Да-да, особенно тот стих, в котором он срифмовал «розы» и «слезы».

Адам только головой покачал, глядя на залитое краской страдальческое лицо друга, и повернулся к жене.

— Можешь сразу им все рассказать, Мия. Они в любом случае вытянут из тебя все твои сокровенные тайны.

Кажется, Мию удивило такое обращение, и Адам задумался, относилось ли ее дружеское предложение называть ее уменьшительным именем к нему или только к дамам.

Ливия шлепнула его по локтю огромным веером, зажатым в руке, затянутой в зеленовато-желтую перчатку.

— O-о, Адам, что ты наделал! Теперь она будет нас бояться.

— Она сама кого хочешь напугает, — пробормотал он вполголоса.

Приятная компания пришлась Мие по душе еще больше, чем пьеса, за ходом которой они почти не следили. Виконт Денфорт и две мисс Ментон служили настоящим магнитом, привлекавшим интересных людей. Тем, кто собрался в их ложе, было мало просто смотреть спектакль, — они в подробностях разбирали его и препарировали.

Мия хохотала до упаду над язвительными замечаниями Ливии и высокомерного белокурого поэта, сидевшего рядом с ней. По огромному количеству направленных на них лорнетов было заметно, что они привлекают к себе внимание. В течение первой половины спектакля Эксли, сидевший рядом с Октавией, не раз смеялся, запрокинув голову. От его обычной презрительной усмешки не осталось и следа. Его лицо, обычно скрытое под маской равнодушия, было расслаблено и даже весело. Его едва можно было узнать: он благодушно реагировал на нескончаемые подшучивания Ливии и Октавии. Мие и в голову не могло прийти, что он способен на такое.

Во время долгого антракта между первым и вторым актами в ложу набилось еще больше друзей Ментонов, и все они без стеснения наслаждались шампанским и вином, которые текли рекой. После того как выпили по бокалу, Мия и Ливия оказались зажатыми в дальний угол.

Ливия разглядывала маленький, покрытый сукном столик, который по неизвестным причинам обретался в углу ложи.

— Я слышала, леди Джеффрис обожает играть в карты и прерывается только на время арий.

— В карты? Во время спектакля? — Брови Мии поползли вверх.

— Полно вам, моя дорогая. Не сомневаюсь, вы и сами заметили по поведению нашей невоспитанной компании, что в театр ходят не смотреть пьесу, а показывать себя. — Ливия похлопала Мию веером по руке и навела на нее театральный бинокль, иллюстрируя свои слова.

Та рассмеялась.

— Мы с Октавией были так счастливы, когда узнали, что Адам женится. — Ливия посерьезнела. — Ему отчаянно не хватает женской заботы. От подходящей женщины, разумеется.

Взгляд ее серых глаз пронзил Мию насквозь, а она не знала, что ответить на такое странное заявление, но, к счастью, Ливия не ожидала ответа.

— Его первая жена, Вероника, была настоящим чудовищем, хоть и весьма миловидным. Она начала выезжать в свет в один день со мной. — Ливия сделала глоток вина и горько рассмеялась. — Вероника затмевала всех вокруг себя. Конечно, не то чтобы люди обратили внимание на меня, даже если бы ее не было рядом… Мне никогда не удавалось привлечь к себе все взгляды, только совсем немногочисленные. Но с Вероникой никто не мог сравниться. Было жалко смотреть, как мужчины падают к ее ногам. Легко судить задним числом, но я видела ее насквозь уже тогда. — Ливия пожала плечами. — Но мужчины есть мужчины. А значит, они становятся прискорбно глупы, когда поблизости хорошенькая мордашка.

Ливия оглядела ложу и продолжила:

— Я хорошо помню, каким в то время был Адам, хоть мы еще и не были знакомы. До сих пор помню, как впервые его увидела. — Она раскрыла веер и часто замахала им, словно в ложе стало жарко. — Никогда прежде я не встречала такого красивого мужчину. — Ливия стукнула Мию веером. — Только не говорите об этом Гаю. Мы с Октавией его убедили, что он первый красавец из всех, кого мы знаем. В тот сезон Адам мог выбрать любую даму, но всем предпочел Веронику.

Ливия умолкла, и они обе взглянули на предмет их разговора.

Адам в другом углу ложи о чем-то бурно спорил с Денфортом, в то время как две крайне привлекательные дамы наблюдали за ними, явно восхищаясь мужественной красотой обоих. У Мии странно екнуло в животе при виде внимания других женщин к ее красавцу-мужу. Она обернулась и наткнулась на проницательный взгляд Ливии. Та улыбнулась уголками рта и кивнула, словно Мия только что правильно ответила на ее вопрос.

— Задолго до того, как Адам начал принимать меры, о мерзком поведении Вероники уже ползли слухи. Никто не мог понять, как он терпел ее вопиющие выходки так долго. Она окружила себя людьми, которым всего было мало — мало вина, игр, скачек… любовных утех.

Мия растерялась от такой необычайной прямоты, а Ливия наклонилась к ней со странным блеском в глазах:

— В конечном счете Адам застал ее с двумя мужчинами прямо у них дома и вызвал обоих на дуэль. Для них это была верная смерть. Один сбежал из города, поступившись честью, чтобы сохранить жизнь. Тот, что помоложе, ответил на вызов Адама. С радостью могу вас заверить, что Адам его пощадил.

Заметив озадаченный взгляд собеседницы, Ливия спросила:

— Дорогая, вам ведь известно, что ваш муж — один из лучших фехтовальщиков в стране? Неужели вы об этом не слышали?

Мия припомнила, что Рамзи упоминал о чем-то подобном на свадьбе — о великолепных навыках обращения с рапирами и пистолетами. Тогда она была слишком на него зла, чтобы всерьез прислушаться к его словам.

— Ему бы не составило труда убить их обоих, даже если бы они сражались против него вместе.

— Я и подумать не могла.

Ливия сочувственно взглянула на нее:

— Вы всего несколько месяцев назад вернулись в Англию, верно?

Мия кивнула. Ей было неловко от сочувствия в голосе Ливии. Хоть их брак и был чисто формальным, ей было неприятно сознавать, как мало она знает о муже.

Ливия накрыла руку Мии своей:

— Вам, наверное, до ужаса одиноко, дорогая. Осмелюсь предположить: это ваш отец заставил вас выйти замуж так скоро. — Ее ясные серые глаза посуровели, и она не стала дожидаться ответа. — И Адам тоже на вас надавил, хоть и не желал вам зла. Ах эти мужчины! — Ливия покачала головой, и от доброты в ее взгляде у Мии внезапно ком подступил к горлу. — Нам с сестрой приходилось мириться с тяготами, которые выпадают на долю незамужних дам, не имеющих поклонников, и мы твердо решили при всякой возможности помогать своим сестрам. Надо быть круглым дураком, чтобы не заметить,