Счастье в огне - Мария Васильевна Захарова

– Вижу, что не спала. Всё думы думала? А подумать тут есть о чем. Девки наши в чём-то правы, потому что не знают о тебе ничего, вот и болтают, что сами придумают. Но не потому, что злобные, а потому что глупые. Что ребенок твой не от немца и не от насильника, я сразу поняла, потому что вижу, как у тебя глаза светятся, когда прислушиваешься к тому, что у тебя внутри происходит. Так носят ребенка только от любимого человека, кто бы он ни был. А судя по тому, что тебе пришлось пережить, вряд ли бы ты влюбилась в негодного человека, тем более в немца. Хотя, в жизни всякое бывает. Немцы – они тоже мужики. – Варя вскинула голову, шумно вдохнув и выдохнув что-то похожее на всхлип. – А ты глазами-то на меня не сверкай! И хлюпать перестань, потому что тебе жизнь ещё жить, и ребёнку жизнь дать, и потом эту жизнь беречь. Я тебе одно только скажу: про мужика своего говорить не хочешь – может и правильно, это твоя жизнь, и нечего ее перед всеми наизнанку выворачивать. А вот на людей ты зла не держи. Озлобишься – не будет тебе счастья, закаменеешь, зачерствеешь, а от людей тебе все равно деваться некуда, всё равно среди них жить придется. Люди они всякие бывают, и плохие, и хорошие. Да только хороших все равно больше, и пропасть они не дадут. Вон какое горе мыкают, а друг за друга держатся, оттого и гонят вражину ненавистного, и победят. И ты в себе не замыкайся, а к людям поближе будь, вот они и оттают, а при случае и пожалеют, и помогут всегда.

Варя беззвучно плакала, слушая свою хозяйку, на долю которой пришлось больше горя, чем иной раз на целую деревню бы хватило. А сейчас женщина выговаривала не только её, Варину беду, но и свою собственную, которая и ей, взрослой женщине долго не давала окунуться в сочувствие односельчан, принять их молчаливую поддержку. Какая-то неведомая сила вдруг толкнула девушку в спину, и она, шагнув вперед, обхватила шею Таисии Петровны, уткнулась в ее грудь, почувствовав вдруг невероятное облегчение и поняв, что она больше не одна.

6

В их теплую умиротворенность вонзился резкий звук гудящего рельса, возвещающий о большой беде. Не сговариваясь, женщины кинулись к дверям, схватив ватники и натягивая их уже на бегу.

Запах дыма, растекающийся в морозном воздухе, без слов рассказал о том, что случилось самое худшее из всего, что может случиться в зимней деревне и указал путь. Впрочем, люди, высыпавшие на улицу, бежали в одном направлении – к дровяному складу правления, сразу за которым стоял амбар с остатками зерна, которым деревне предстояло кормиться до следующего урожая.

Сарай, наполненный дровами, полыхал костром. От него до правления было не больше тридцати шагов, а в другую сторону вела дорожка к амбару приблизительно такой же протяженности. Большой дом раньше принадлежал зажиточному человеку, а после того, как хозяина раскулачили и куда-то увезли, в нем разместилось правление колхоза, а все прилегающие строения использовались по тому же назначению, что и при прежнем хозяине. Вот почему колхозный амбар оказался в непосредственной близости от главного здания деревни.

Еще не достигнув правления, прямо на бегу Таисия Петровна начала кричать:

– Снег!!! Закидывайте амбар снегом!!!

Действительно крыша амбара из-за страха, что под тяжестью снега она может провалиться, всю зиму заботливо очищалась от снежной массы, и теперь покрывавшая ее щепа во многих местах уже дымилась от долетавших с пожарища искр и нескольких упавших головешек. Люди, подбежавшие раньше, передавали по цепочке ведра с водой из ближайшего колодца, которую огонь поглощал, даже не всхлипнув. Услыхав властный голос Таисии Петровны многие выпали из цепи, кинувшись за лопатами. Варвара незамедлительно заняла место одного из ушедших – разбушевавшееся пламя надо было сбить во что бы то ни стало.

Дым от пожарища разъедал глаза, не давал нормально дышать, одежда полностью промокла от расплескиваемой воды, но жар от полыхавшего огня не давал замерзнуть, наоборот, Варина спина давно покрылась потом, или только казалось, что потом. Смотреть по сторонам было некогда, но по крикам, доносящимся со стороны амбара, было понятно, что огонь побеждает в этой безумной гонке людей и стихии. И люди, которые, казалось, уже задействовали все свои ресурсы, удвоили усилия. Вёдра замелькали ещё быстрее. Стена сарая стала проседать, и было понятно, что она вот-вот рухнет. Если люди там, сзади, не успеют завалить амбар снегом, то после того, как в воздух после обрушения сарая полетят горящие головни, его уже ничто не спасёт. Стена осела еще, угрожающе накренившись в сторону амбара и обдав людей нестерпимым жаром. Дикий крик: «Падает!» заставил всех, стоявших в цепи, метнуться в сторону от огня. Варя интуитивно качнулась следом за остальными, но поясницу свела судорога, и она вдруг отчётливо поняла, что не может сделать ни шагу. Как завороженная, девушка смотрела на надвигающуюся на нее огненную стену. Последнее, что она успела осознать, это толчок в спину, падение и странную тяжесть сверху.

Будучи еще в полузабытьи, Варя почувствовала, как её тащат куда-то, потом ощутила снег на своих щеках и открыла глаза. Первая, кого она увидела, была сидящая в нескольких шагах от неё Глафира с перепачканным сажей лицом, лихорадочно загребающая горстями снег и прикладывающая его к своему лицу, от ватника ее почему-то валил пар. Она перевела взгляд на поддерживающую ее за плечи Алёнку, потом – на рухнувший уже сарай, превратившийся теперь в огромную кучу головешек, от которых все еще исходил непереносимый жар. Взгляд ее вернулся к Глафире, возле которой толпились еще какие-то люди, пытавшиеся поднять её на ноги. Наконец их попытки увенчались успехом, и когда она повернулась, Варя увидела, что на спине её ватника зияет огромная прогоревшая дыра. А Алёнка, проследив за её взглядом, тихо произнесла:

– Это она тебя вытолкнула, а потом собой прикрыла. Иначе… – тут голос ее сорвался, послышались всхлипы.

– А амбар? – слова давались с трудом.

– Амбар отстояли, – Алёнка уж в открытую всхлипывала. – А ты-то как?

– Нормально, голова только кружится, чуть-чуть. Помоги мне встать, пожалуйста. – Варвара все еще могла говорить только шёпотом, в горле немилосердно саднило. Алёнка подхватила её под мышки и потянула вверх.

– Вставай уже, а то мокрая вся и на снегу сколько уже времени. Переодеться тебе надо.

Варя молча кивнула и глянула в сторону амбара. Вокруг него