Девушка из другой эпохи - Фелиция Кингсли

– Ты не станешь, – уверенно отвечаю я.

– Нет?

– Ты пират и предпочитаешь погоню захвату, – подначиваю его я.

– Ты права, – соглашается он и поправляет мою ночную рубашку. – Спокойной ночи, Ребекка.

На самом деле мои губы умоляют меня отдать ему долг. Рид – самый красивый и харизматичный мужчина из всех, кого я встречала, и меня тянет к нему как магнитом. Я действительно могла бы дать ему все, чего он захочет, здесь и сейчас. Но не так легко.

– Спокойной ночи, Рид. – Выскальзываю из кровати, и он, встав передо мной, завязывает мне ленточку на вырезе рубашки.

Кажется, мы так стоим целую вечность, но мне не хочется, чтобы он останавливался. И все же Ридлан ведет меня обратно в свой кабинет, к окну, которое уже стало моим личным входом в его дом.

– Спокойной ночи, – повторяет он, когда я перелезаю через подоконник.

– Мы уже попрощались, – замечаю я.

– Ты же знаешь, что оставляешь меня сейчас как на иголках?

– Разве ты не говорил, что если захочешь развлечься, то знаешь, куда идти? – поддразниваю его я. – Так иди, я же тебя не цепями удерживаю.

Он только качает головой, сдерживая смешок:

– Порой слова связывают крепче любой цепи.

Понедельник, 3 июня, 1816 год

29

Весь Лондон в великом волнении: сегодня вечером состоится не только открытие сезона в Воксхолл-Гарденз, одном из любимых мест высшего общества, но еще и нового моста, Воксхолл, по которому гостям и предстоит пересечь Темзу.

Официальное открытие назначено на завтра, но гости мероприятия первыми пройдут по нему уже через час с небольшим.

В Лондоне, в котором я родилась, кипит жизнь, он может похвастаться самым быстрым и эффективным общественным транспортом, не говоря уж про дороги, проложенные по всей Европе, и тот Лондон можно пересечь напрямик меньше чем за час.

В Лондоне 1816 года поездка из Ист-Энда в Вест-Энд уже считается настоящим путешествием.

Новый мост Воксхолл – это шаг вперед к нововведениям, и мой кузен Арчи не находит себе места от восторга.

Сады открыты для всех, кто может позволить себе входной билет, но не сегодня. Приглашение для Ридлана мне удалось выбить у герцога Веллингтона, одного из идеологов строительства моста, – я объяснила, что таким образом хочу вернуть свой долг за то, что он поддержал мою ставку на дерби в Эпсоме.

На мне новое платье из моего приданого дебютантки, нежного оттенка глицинии с тонкой золотой вышивкой, которая кажется звездной пылью.

Мне нравится мой облик и не терпится увидеть реакцию Рида.

– Кого ты все высматриваешь? – спрашивает Арчи, пока мы идем по новому мосту к южному берегу Темзы.

– Никого. А что? – Вранье: я ищу Рида, но его нигде не видно.

– Ты так крутишь головой во все стороны, вытянув шею, что похожа на страуса.

– Просто любуюсь этим великолепием, – оправдываюсь я.

– Сделаю вид, что поверил, – саркастично отзывается Арчи.

– А почему бы и нет?

Он пожимает плечами:

– Действительно. У меня же нет повода?

– Нет, – уверенно подтверждаю я.

В нашем шатре помимо дяди собрались в полном составе те, кого я теперь называю «нашим маленьким клубом»: леди Сефтон с мужем, герцог Веллингтон, Аузония Осборн с родителями, леди Селеста Мэндерли с мужем, Беннет с женой Мэри Энн, которая, однако, не горит желанием общаться, Чарльз Резерфорд – неизбежно приглашаемый гость, который при распределении мест всегда оказывается рядом со мной. К моему большому удивлению, пришли и все Фрэзеры: Эдгар, Леони и Джемайма.

К ним все относятся любезно.

– Мы долго обсуждали, стоит ли приходить на этот вечер или нет, и в конце концов мне пришлось согласиться с супругой, что, хотя открытие сезона в Воксхолл-Гарденз проходит каждый год, открытие моста состоится только сегодня. Джемайма и так многое пережила – и заслужила вечер культурных развлечений, как и любая юная леди ее возраста, – объясняет мистер Фрэзер.

– Нельзя было пропустить и выступление Мадам Саки, – добавляет Леони. – Такая возможность – увидеть выступление самой известной канатоходки Европы!

– С фейерверками, – восторженно добавляет Джемайма.

Хотя в глубине души я считаю, что их безразличие к Эмили граничит с оскорблением, я не могу винить девятнадцатилетнюю девушку за то, что она не осталась дома в такой волнительный вечер.

Понимаю, почему все так любят эти сады: за возможность сбежать из Лондона, не уезжая из него, как будто попав в «Сон в летнюю ночь» Шекспира.

Фонтаны, экзотическая архитектура беседок, лабиринты из живой изгороди, скрытые фонари, игра света и тени под аккомпанемент негромкой мелодии струнных инструментов.

Не хватает только Рида.

– Леди Ребекка? – зовет меня Чарльз Резерфорд, вырывая из мыслей. – Я говорил, что хотел бы узнать про ваши интересы, чтобы иметь возможность предложить вам развлекательные мероприятия, когда вы приедете в Уиндэм-холл.

Точно, Уиндэм-холл.

– Что бы вы хотели предложить? – отвечаю я, не зная, что еще сказать.

– Парк очень большой, мы могли бы осмотреть его в экипаже, – предлагает он, но, увидев мое лицо, тут же исправляется: – Или пешком.

– Пешком было бы идеально, – соглашаюсь я.

– Там есть и озеро, где можно приятно провести время, катаясь на лодке. Если вы не возражаете против лодок, леди Ребекка.

– С лодками проблем нет.

– А в субботу вечером я планирую дать званый ужин в вашу честь, – ни с того ни с сего заявляет он.

– В мою честь? Почему? – спрашиваю я с легкой тревогой.

Чарльз переглядывается с тетей Кальпурнией, которая сидит слева от меня и как раз улыбается ему в ответ.

– Это стало бы демонстрацией моих обязательств.

– Обязательств? – Все, я становлюсь попугаем.

– Моих. По отношению к вам.

– Сегодня вечером очень жарко, не так ли, – выпаливаю я, получается почти визгливо. – Похоже, лето наконец наступило. – Все вокруг соглашаются, каждый говорит, как доволен такой погодой после нескольких месяцев неожиданно продлившегося холода, и наша с Чарльзом беседа сходит на нет.

Потом у меня появляется идея:

– Думаю, мне стоит пойти к Джемайме, немного с ней поговорить. Она похожа на рыбу, вытащенную из воды, – извиняюсь я перед тетей.

– Ты всегда так обо всех заботишься. Конечно, составь ей компанию.

Я подхожу к Джемайме, которая возится со своим веером.

– Ты рада оказаться здесь? – спрашиваю я.

– О, это такое облегчение! В стенах дома я уже начала задыхаться, – вежливо отвечает она.

– Мне жаль, что Эмили не смогла быть с тобой рядом во время дебюта. У тебя был бы прекрасный сезон.

– Все не так: она не захотела, – с горечью возражает она. – Мне не нужно твое напускное сочувствие, Ребекка. Твой