Американка - Хэдди Гудрич

После того как я так разочаровала Марию Джулию, та явно поняла, что наши отношения основаны на удобстве, на расчете. И все же однажды Мария Джулия протянула мне приглашение на вечеринку в честь мартовского карнавала в соррентийском ресторане. Но это просто было доказательством ее хороших манер, некая обязанность, которую она выполнила с максимальной элегантностью.

* * *

Как-то раз после обеда мы гуляли с Сиф под теплым дождем, который растопил лед на Фаито. И тут я заметила, что какой-то мужчина, не очень старый, но довольно лысый, следит за нами. Чтобы отделаться от него и спрятаться от дождя, мы зашли в бар. Однако мужчина ждал нас на улице. Я думала, что он следит за Сиф, очарованный ее северной красотой. Но потом, когда наш преследователь попытался затеряться среди толпы людей в мокрых плащах у стойки бара, я поняла, что он не сводит глаз именно с меня. Мужчина был похож на бродячего пса с жадным взглядом, его редкие мокрые волосы облепили голый череп. Как собака, он пробрался сквозь толпу и схватил меня за ягодицу. Я резко развернулась и ткнула острием зонта мужчине в бедро. Это был инстинктивный жест рыцаря, обнажающего меч, хоть он и стоил мне больших усилий.

— Дура, — зашипел преследователь, — да как ты смеешь.

Кофемашина начала рычать, а мой «ухажер» ткнул мне в лицо косматым пальцем, словно хотел выколоть глаз. Я не испугалась, мне было все равно. Я спокойно рассматривала его мокрую, липкую на вид голову, черные волосы на теле, которые выбивались из ворота рубашки и подбирались к адамову яблоку. Где-то я читала, что лысины — результат избытка тестостерона, перебор мужественности.

Я не придала случившемуся никакого значения и забыла об этом до вечера. В постели Раффаэле сказал, что разыскал засранца, который ко мне приставал, и схватил того за горло. По словам Раффаэле, извращенец пищал: «Извини, Ральф, я не знал, что это твоя девушка! Клянусь, я этого не знал!»

— Ты его побил?

— Нет.

Я не спросила, как Раффаэле узнал о случившемся. Не спросила, почему он сердится на меня, ведь я лишь защитила себя и Сиф.

— И где этот гад тебя потрогал? — спросил Раффаэле.

— За попу. Но так…

— Как?

— Быстро.

Он успокоился и поцеловал меня, но все еще был мрачен. Потом Раффаэле вошел в меня, и все мысли вылетели из головы. После секса он пошел в ванную сполоснуться, потом вернулся и лег под простыню, приподнявшись на локте.

— А кстати, почему ты ходишь в школу каждый день, ведь тебя даже не спрашивают? Ты могла бы прогуливать и валяться со мной в постели с утра до вечера.

— Но мне нравится в школе…

— И что тебе там нравится?

— Нам рассказывают много интересного.

— Ну-ка расскажи мне что-нибудь из этого «интересного», — попросил Раффаэле, пародируя мой голос.

Я рассказала о последнем уроке греческого. Мы читали отрывок из поэмы Гесиода, писателя седьмого века. В этом тексте говорится, что Афродита родилась от отрезанных и выброшенных в море гениталий Урана. Море было неспокойным, и когда гениталии отнесло далеко от берега, «вокруг них образовалась пена». «Афрос, пена, — бормотала моя старательная соседка по парте, стискивая карандаш. — Белая пена растеклась вокруг бессмертной плоти… и родилась, нет, вышла из нее девушка…» Потом дома я взяла с полки в комнате Умберто том энциклопедии, чтобы прочитать еще что-нибудь о богине любви и красоты.

Все началось с бесконечности под именем Хаос. В этой пустоте возникла земля, Гея, и звездное небо — Уран. От их союза родились титаны, самым сильным из которых был Хронос, олицетворявший время. Хронос сверг отца в жестокой битве, и из каждой капли крови Урана возникли божественные создания, а из его отрезанных гениталий родилась дева. Афродита вышла из моря, из влажного и дрожащего пространства, которое дало начало жизни, той вечной силе, что двигает миром. Значит, мы все — дети Афродиты. Однако у самой богини не было матери, лишь отец. Афродита — одновременно и небесное, и морское божество. А с момента, когда ее нога впервые коснулась берега, стала и земным божеством. Богиней растений и цветов, весны, олицетворяющей сокрушительную силу природы. Афродита сохранила свою власть, в отличие от Урана, свергнутого собственным сыном Хроносом, которого в свою очередь победил его сын Зевс. Она осталась богиней даже в культуре народа, почитающего битвы, героев и кровь. Афродита родилась из части изуродованного тела, но все же развязала Троянскую войну и сводила людей с ума страстью, от которой не было избавления.

— И ты правда веришь в эти россказни? — спросил Раффаэле.

— Да нет. Мне просто понравилась история, сам сюжет. Это точно лучше, чем басня о том, что Бог создал мир за семь дней, а Ева родилась из ребра Адама.

— А я говорю тебе, что было именно так.

Какое наивное утверждение. Но я не спорила. Я никогда не замечала в Раффаэле искренней веры во что-то. К тому же не так уж сильно эти мифы и различались: женщина все равно рождалась от израненного мужчины.

— Ты читал Библию? — спросила я.

— Нет, а ты?

— Тоже.

Мое признание как будто обрадовало Раффаэле — он поцеловал меня с чувством, обнял мою голую спину, разгладил мои волосы своими сильными пальцами, которые сводили меня с ума.

— А ты не вернешься в школу?

— Срок моего отстранения уже давно прошел, — ответил Раффаэле, уставившись в потолок и откидывая назад свои смазанные гелем волосы, блестящие в темноте. — Но я решил, что я больше ни ногой в эту фабрику лжи.

— Что же ты делаешь весь день?

— Что я делаю? Думаю о тебе.

Глава 11

Анита захотела встретиться со мной в «Баре Спаньоло», она специально ушла с работы пораньше. Я боялась, что она хочет сообщить мне что-то важное, но, кажется, ей просто захотелось выпить травяного чая. Мы сели во внутреннем зале, посреди лепнины и голубого бархата. Когда-то здесь философствовали интеллектуалы, а сейчас мы болтали о жизни. Аните было не важно, что, сидя за столиком, придется заплатить за обслуживание, что Умберто считал настоящим вымогательством. Анита даже заказала нам песочное печенье со взбитыми сливками. Растворяя ложку меда в чае, она, словно между прочим, сказала, что рассталась с кузеном.

— Значит, ты нашла в себе силы.

— Да, пришлось.

— В смысле?

— Он не мог больше заниматься любовью с женой. Так что все.

Под конец брака Анита тоже избегала отношений с мужем, потому что