Леди, охранник и кусочек ткани - Екатерина Началова

смог — силы отказали. Он неторопливо говорил, так и оставшись лежать на земле. — Забыл тебе сказать — я прикончил Алоя, когда ты исчезла. Не бойся, мои узнают быстро, прибудут, разберутся...

— Прикончил?!

Он поймал на себе счастливый взгляд Ворона. Еще двое опустились по обеим сторонам.

— Признание в убийстве зафиксировано, — довольно кивнул один из прибывших. — Мы разберемся. Еще как разберемся. Миса, приказываю вам немедленно сесть, сложить руки и дождаться пере...

Задохнувшись от злости баронесса повысила голос, с угрозой выпуская когти.

— Я сейчас сама вас разберу тут ПО ПЕРЫШКАМ БЕЛЫЕ ЛЕТУЧИЕ КРЫСЫ! И СЛОЖУ В РЕКЕ ОТДЕЛЬНО ОТ РУК И НОГ! Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТА! ОН НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!

Королевские Вороны при исполнении вмиг отпрыгнули. Все же захохотав, Арс с трудом приподнялся. Продолжать валяться на берегу было нельзя. Надо было вязать Фифу, пока она кого-нибудь не разметала...

— Миса, еще одно движение, и вас обвинят в нападении!

— Вена, ну-ка иди ко мне...

— Да как вы смеете меня окружать?!

Глава 33. О том, что в доме порой очень нужен ледник

Глава 33. О том, что в доме порой очень нужен ледник

После бури в небольшой камере предварительного заключения царило временное умиротворение. Оторвать Ровену от Арса не получилось. Временно плюнув на сумасшедшую девицу, на преступников надели ошейники, порталом переправили в ближайший Ниблун и оставили вместе в камере до выяснения. Причем Арс надеть ошейник себе позволил без вопросов, а вот Ровену пришлось держать.

— Девица бешеная, — докладывал Ворон хмурому начальнику тюрьмы. — Кидается, никого не слушает, утверждает, что баронесса, что отец дипломат... А по виду — будто из низкородных.

— Раз утверждает — проверим, — флегматично заметил огромный пожилой мужчина из рода Быков, держа огромными пальцами крошечную ручку, напоминающую травинку.

Покосившись, как тонкий стержень под нажимом выводит завитки, пограничник продолжил.

— Может это она герцогу голову снесла? А то мужик не сопротивляется. Только веселится и просит, чтобы о нем доложили в центральное управление. Возможно, не в себе.

— Раз просит — доложим, — без эмоций заметил начальник, не поднимая глаз.

Вздохнув, Ворон постоял еще немного, и, ничего не дождавшись, вышел.

В это время Ровена сидела на коленях Арса, обнимала его за шею и отчаянно плакала. Откинувшись на обшарпанную стену, Арсиний гладил женскую спину. Уже не переживая ни о чем, он отдыхал и успокаивал Ровену. Камера, в которой они сидели, была небольшой — простой квадрат три на три, из тех, куда садят временно. Скамья-лежанка, да отхожее место — вот и вся обстановка. Облупившаяся от времени белая краска обнажала серые стены. Помещение, давно мечтающее о ремонте, молча внимало сбивчивым женским всхлипываниям, прорывающимся сквозь слезы.

Сначала Ровена лила слезы на тему «как они посмели», после о том, что «они ничего не понимают и не слушают». Еще было «ты дурак и ничего не понимаешь» и «почему ты ничего не сделал». Потом Ровена рыдала без объяснения причин. Арс улыбался и со всем абсолютно соглашался. Признал, что они не смели, что ничего не понимают. Что дурак, тоже не стал отрицать, кивал, гладил плечи. Только Ровена притихла, как в соседней камере кто-то с заунывной пьянцой затянул песню про трудную бабскую долю. Плечи Ровены снова задрожали. Сквозь рыдания начало прорываться «ты не сможешь» и «платья».

— Что не смогу? — ласково уточнил Арс, понимая, что женская нервная система из-за череды потрясений временно вышла из строя.

Ровена сбивчиво заговорила. Единственное, что Арс уловил — «платья».

— Что «платья»?

— Если мы будем вместе, ты не сможешь... Не сможешь дарить мне платья... Они дорогие...

Ровена снова безнадежно разрыдалась. Арс с трудом сдержал смешок.

— Конечно, смогу... — он погладил ее по голове. — Сколько тебе надо? Один-два... в год?

Не удержался от шутки. Арс помнил о комнатах в доме, отданных под армию платьев.

— Один-два В ГОД?! — с ужасом спросила Ровена, подняв на него зареванные глаза. Красивые, с мокрыми, слипшимися в пучки ресничками. Новая порция слез сотрясла плечи.

— Мало? Можно раз в три месяца, — поспешно проговорил Арсиний, поглаживая дрожащий бочок. Срок сказал наугад — на самом деле Арс понятия не имел, с какой периодичностью к Фифе должны поступать обновки. Он сам носил последний камзол лет... Хм, да лет пять. Не каждый день, конечно...

Рыдания слегка притихли.

— Может хотя бы одно в два месяца? — несчастно произнес женский голос из-за ладоней. — Думаю, родители помогут, если...

— ...я не возьму ни монетки у твоего отца, — по-мужски твердо ответил Арс. — Дай подумаю. Надо посчитать.

Судорожный выдох. Ровена надолго замолчала, боясь помешать подсчетам.

Тихо улыбаясь собственным мыслям, Арс перебирал спутанные ореховые волосы, следя за ползущей по стене тенью, и невольно прикидывал свое состояние в платьях. Глупо это было донельзя. Выходило, что ближайшие двести лет, если заказывать платья каждый день, он может позволить себе Фифу. К облегчению ее отца.

— Посчитал? — донесся голос.

— Ага.

— И?

— Так и быть... Новое платье раз в два месяца, — великодушно согласился на перспективу Арс. Признаваться, что высчитывать периодичность покупки платьев он не собирается, пока не стал.

Ровена с облегчением выдохнула, зарываясь носом ему в шею. Арс нежно коснулся губами ее лба, потерся щекой.

— Фифа, моя Фифа... — вполголоса проговорил он. — Зачем так беспокоишься о тряпках? Я долго воевал и, знаешь... Понял, что мне ничего не нужно. Ничего... Все мишура, эти побрякушки ничего не стоят, все уйдут, с чем пришли... На земле заснешь — утром проснешься, умоешься — и неплохо. А если кружка с чаем — совсем хорошо. Все живы, сам цел, ничего не болит — уже счастье. Все равно, что на тебе надето, совсем неважно... Важно, кто рядом.

Тихо вздохнув в районе его шеи, Ровена откликнулась.

— Да, но... Ты хочешь спать на земле? И чтобы твоя жена спала на земле? И дети?

Вопрос Ровены застиг Арса врасплох.

— Нет, но...

Она перебила.

— То война... А мирная жизнь другая. Ты хочешь, чтобы мы забыли про удобства, про красоту, спали на чем придется, одевались во что придется? И наслаждались только тем, что живы? Так мы точно вернемся к пещерной жизни... Я долго не смогу наслаждаться, Арс... Кружка чая, вода... Для жизни