Леди, охранник и кусочек ткани - Екатерина Началова

***

Арс догнал Ровену, когда она влетала к себе. Успел задержать, не дал скрыться. Придержав дверь, силой отстранил, быстро зашел в комнату. Уже там поймал и припер Ровену с обратной стороны знакомой ему двери.

Ровена часто дышала, негодующе вскрикивала.

— Отстань! Ты обманщик! Пусти! Ты подлец! Негодяй! Лжец!

Мужские губы с острыми вершинами нежно поцеловали ее в шею. Ровена застонала от негодования и тоски.

— Как ты посмел! Не трогай меня! Я никогда тебя не прощу!

Подхватив под бедра, Арс прижал Ровену спиной к дверному полотну, приподнял повыше, зажал, обнимая. Извиваясь, Ровена сопротивлялась, отталкивая, колотила плечи.

— Почему ты скрывал?! Почему не сказал?! Ты смеялся? Смеялся надо мной? Ты... Ты торговался насчет платьев!

Горя от возмущения, Ровена махнула кулаком, целясь в наглый голубой глаз. Молча поймав запястье, Арс мягко отвел его назад. Ровена дергалась, сопротивлялась, отворачивалась. Дверь дрожала и содрогалась.

На первом этаже две леди усердно хрустели сухарями с яблоками, стараясь не прислушиваться.

— В моей юности это называлось глушением, — невозмутимо поведала старая леди, усердно работая челюстями. — Так вот, Рона, нас с покойным бароном приходилось глушить несколько раз на дню. Эх, были времена!

Она хихикнула. Баронесса Дездрона зажмурилась и сунула в рот сухарь, усердно глуша для себя уже свекровь. В эту минуту домой невовремя вернулся хозяин. Бросив сухари, леди синхронно подскочили. Едва вступившего на порог барона Тиренниса, подхватили с двух сторон и, не слушая вопросов, силой принудили отправиться на прогулку. Барон ничего не понимал. Оттаскивая сына от его собственного дома, баронесса без устали вещала, как полезно гулять по сугробам на свежем воздухе и как вредно для здоровья не слушать мать.

— Почему ты молчишь? — шептала Ровена. — Оправдывайся! Оправдывайся же... Говори же, что... Что-то... Вымаливай прощение! НУ! Ты боишься? Ты трусишь? Трусишь?

Горячие губы продолжали зацеловывать шею, щеки, глаза, губы, мешая сосредоточиться, не позволяя качественно сердиться и расстраиваться. Бедра притискивали бедра. Силы таяли.

— ...скажи, что виноват. Я же не должна говорить за тебя... — голос Ровены слабел. — Скажи хоть что-нибудь... Что у тебя не было возможности... Что ты не имел права... Арсиний! Арс... Ну же... Арс...

Она уже гладила его по голове, пропустив момент, когда он разжал руки. Коготь Дракона разорвал крепко зашнурованный корсет. Арс оторвался на секунду. Расширенные зрачки лихорадочно зияли.

— Плевать на титулы. Ты выбрала меня не за титул. Я тебя — тоже. Ты очень красивая. Платье... тоже. Давай его снимем... Веночка, я соскучился. Очень.

Эпилог о том, что все происходит не просто так

Эпилог о том, что все происходит не просто так

После десятков дней бесконечных диалогов, Эльзас заявил, что примет историю баронессы как правдивую — при условии, что баронесса Ровена подтвердит отсутствие брачных обязательств с Фадией. Эльзасцы предложили доказать это новым браком, даже галантно предложили претендента со своей стороны. Первым предложение прочитал глава дипломатического кабинета — барон Тиреннис.

Как следует все обдумав, барон не стал извещать дочь или жену, а немедленно послал письмо на границу, где служил Арсиний. В письме Тиреннис кратко обозначил суть предложения Эльзаса, выразил свое сожаление по поводу сложных обстоятельств и... больше ничего не добавил. Отметил только, что претендент Эльзаса высокороден, молод и хорош собой. Последние два пункта Тиреннис честно выдумал.

Расчет оказался верен. Прочитав письмо, лорд Арсиний стартовал к барону с того же места, где стоял, по пути неаккуратно сшибив несколько должностных лиц. Кулаком успокоив преградившего дорогу дежурного, раскаленный докрасна Арс ворвался в кабинет к барону Тиреннису и не выпускал его до тех пор, пока барон не подписал согласие на помолвку между Арсом и Ровеной. Барон сопротивлялся не изо всех сил. Затем Арсиний устно передал пожелание молодому и высокородному эльзасцу прогуляться в задней — особо глубокой — части пещер Фадии и удовлетворенно отправился в заслуженную тюрьму за самоволку.

Не менее довольный барон Тиреннис передал в дипломатическое посольство Эльзаса заверенные бумаги о помолвке дочери. Договор с лисагорским лордом послужил достаточным доказательством отсутствия брачных связей с Фадией. После Тиреннис отписал родным.

Ровена зацеловала письмо, сорвала голос от счастья и вылетела в часть к Арсинию, не выбирая платья.

Несколько дней спустя почтенная баронесса Агриппина узнала от печальной Дездроны, что будущего зятя любимой внучки держат в заточении, вменяя длинный список преступлений вплоть до дезертирства. Возмутившись до глубины души, бабушка Ровены нарушила собственный несменный график, пропустив традиционный обед с двоюродным братом покойной сестры покойного мужа, и срочно направилась в столицу. Баронесса держала курс на особый отдел. В столице она застала и взяла в заложники непосредственного начальника Арсиния. Через несколько часов старая леди вышла с победой: оказалось, что в силу возраста и опыта баронесса поддерживала отношения с самыми страшными должностными лицами страны. С Арсиния поспешно сняли обвинения, и даже взяли на заметку как многообещающего кандидата для продвижения по службе, но для острастки оставили в камере на месяц.

Ровена навещала его каждый день, нежно приговаривая, что он самый лучший, а все остальные — дураки и падлы. Арс не спорил, ревниво кутал эффектную Ровену в плащ и почтительно передавал привет бабушке.

Переговоры с Эльзасом состоялись. Свидетельства Ровены и Арсиния инициировали принятие Пакта о Категорическом Неиспользовании Хаоса. Присоединившиеся к Пакту страны неожиданно образовали Альянс. Фадия осталась в меньшинстве. В рамках Альянса к лету столетнюю войну между Эльзасом и Лисагором завершили подписанием мира.

В тот день вокруг поместья Пикирующих все цвело. Деревья только-только покрылись густой ярко-салатовой зеленью, которую украшали белые и розовые пятна душистых цветов. Ровена с леди Дездроной прогуливались по горе. Мама собирала цветы, а Ровена влюбленно зачитывала письмо Арсиния, периодически рассеянно спотыкаясь о мягкие кочки.

— ...Арс пишет, что его повысили. Вернется... Эх, через месяц. Его пока не отпускают. Думаю полететь к нему завтра, а он не хочет. Говорит, там бродит слишком много всяких вояк, готовых украсть у него невесту. Такой смешной! Я говорю, что мне нужен только он, а он все равно волнуется...

Слушая дочь, Дездрона тихо и задумчиво улыбалась. Птицы посвистывали громче при их приближении.

— Ты еще слышишь их?

Пояснений Ровене не требовалось — она сразу поняла, что мама говорит о соловьях. Выдохнув, она кивнула, вспоминая лицо Арса, глаза, губы, руки, поцелуи... Заулыбалась.

— Каждый раз, когда вижу... У тебя с