Соловейка. Как ты стала (не) моей - Полина Рош

насквозь. Соловейка дёрнула ногами и руками, но цепи были крепкими. Чёрные тени все плотнее окружали, еще шаг и кинуться, как воронье. Но вдруг все остановились. Высокий иноземец повернулся к одному из светильников и запел.

– О, великая огненная богиня! Ты услышала наши молитвы и послала свой огненный сполох, чтобы мы привели его к общему великому костру!

Громкий голос отражался от стен мучительным гулом. Соловейка с трудом разбирала слова и никак не могла понять, собирается он ей поклоняться или убить? О какой богине он поёт? Соловейка с трудом сглотнула слёзы, застрявшие в горле, а иноземец подошел к ней, разгладил длинные волосы вдоль тела.

– О, прекрасная огненная дева. Ты рождена, чтобы стать проводником моей молитвы к великой Иштар!

Огонь в светильниках вдруг вспыхнул сильнее, за её головой зажегся и затрещал целый костёр. Сдерживать слёзы стало невозможно, что надо от неё этим культистам?! Люди в кругу завыли в один голос с главным, а тот выхватил из-за пояса короткий, кривой кинжал. Соловейка пронзительно закричала, перебивая общую дикую песню, но крик её резко оборвался, когда иноземец вдруг коснулся лезвием её живота. Всё внутри похолодело, она вот-вот могла захлебнуться слезами.

– Великая Иштар, мы подготовим тебе прекрасную, достойную тебя, посланницу. Мы отправим к тебе её огненным клинком войны через бессмертное женское естество. Да будет Великий Огонь! Да будет Великая Иштар!

Иноземец вдруг схватился за её бедро, отвёл в сторону и завёл кинжал между ног, уперев остриё в камень, а рукоять прислонив к лону. Соловейка снова громко закричала, но её вопли потонули в громких ритуальных песнях. Холод камня, оков и кинжала обхватывал со всех сторон, как смерть. Всё плыло перед глазами, слёзы душили. Получалось только судорожно хватать воздух, чувствуя, как ледяная смерть подбирается всё ближе, хватает мерзкими щупальцами. Тело само собой от ужаса выгнулось, острый клинок порезал кожу на бедре, Соловейка вскрикнула и потеряла сознание.

* * *

Надеюсь, я умерла, – подумала Соловейка, когда сознание к ней вернулось. Она будто лежала на поверхности тёплой воды, не чувствуя ни тяжести, ни боли. Но разве мёртвые могут думать? Наверное, могут, раз она думает… Со стоном открыв глаза, Соловейка посмотрела вокруг и почему-то с удивлением поняла, что воды вокруг неё нет. Ни света, ни неба, ни вечного моря… Ничего волшебного.

Соловейка лежала на кровати в небольшой комнате без окна. Она была настолько маленькой, что в ней помещалась только большая, круглая лежанка с четырьмя столбами по сторонам. Соловейка плохо помнила, что произошло, сознание будто дымкой заволокло, ни одним ужасным воспоминанием не напугало. Захотелось потереть глаза, но руки не послушались. Резкая боль вдруг заставила почувствовать каждый палец – обе руки Соловейки оказались привязаны недлинными верёвками к боковым столбам кровати. Испуганно дёрнувшись, она снова застонала и вдруг вспомнила. Всё-всё-всё вспомнила. Её хотели убить! Безумный иноземец хотел зарезать её ножом, как дикий жрец! Она вскинула ногу и увидела на бедре порез, как доказательство. Скользнула взглядом по телу вниз и поняла, что лежит на кровати совсем обнаженная. Тонкое прозрачное покрывало сбилось и упало в сторону.

Страх накатил на сознание с новой силой. Соловейка забилась на кровати, верёвки врезались в запястья, затягиваясь еще туже. Почему же они не убили её, когда она ничего не чувствовала? Зачем оставили?!

И как ответ на её немой вопрос, вдруг открылась дверь и в комнату вошел тот самый иноземец. На нём снова было покрывало, только теперь уже светлое, вышитое по краям. Он воздел руки к потолку и сотни браслетов скатились от запястий к локтям. Соловейка поджала ноги, как смогла, приподнялась над кроватью, чтобы рассмотреть, нет ли у него ножа? Но иноземец не хотел её убивать.

Вслед за ним в комнату проскользнула молодая девушка. Она была точно так же густо накрашена и как он одета, только покрывало казалось не таким богатым, наверное, служанка. Быстро глянув на Соловейку, девица опустила голову, покорно пережидая, долгую песню иноземца. Тот снова неведомо кому молился, у Соловейки от его голоса мурашки бежали по спине. Никуда от дикой песни и дикого иноземца не деться, связанная по рукам Соловейка чувствовала себя совсем беспомощной. Её точно смогут убить, если захотят, ничто не сможет помешать.

– Ты уже проснулась, моя прекрасная богиня!.. Всё моё солнце теперь в тебе. Мы пришли принести тебе его песню.

Иноземец снова запел, а служанка присела на ложе и начала наглаживать Соловейку. Она неприятно проходилась ногтями снизу вверх по ногам и рукам. Соловейка не могла перестать дрожать и раз за разом спрашивала: что вам нужно? Что вы хотите? Что будете делать?

– Ты будешь красивая, – наконец, сказала девушка, схватила за пятку и быстро накинула на ногу верёвку.

Не успела Соловейка вскрикнуть, как к четвёртому столбу привязали и вторую ногу. Кивнув самой себе, девица поклонилась иноземцу и вышла.

А тот, не прекращая песню-молитву, присел на кровать. Взгляд у него был такой же, как на площади – восторженно-терпкий. Он смотрел на неё, как дикий зверь на добычу, будто хотел съесть. Даже без кинжала Соловейка до ужаса иноземца боялась. Совсем не хотелось оставаться с ним наедине, хоть бы странная девушка вернулась побыстрее.

И та вернулась, неся в руках две небольших мисочки. Хотя бы не оружие… – только и успело пронестись в голове. Девица вдруг схватила её за колени и грубо развела их в стороны. Соловейка вскрикнула, сопротивляясь, попыталась их свести или выпрямить, но за бедро неожиданно взялся иноземец.

– Отпустите меня!

Соловейка пыталась вывернуться, но тёплое прикосновение к лобку её заставило замолчать и сжаться. Девица что-то прилепила к её нижним волосам, разгладила пальцами. У иноземца перехватывало дух, он едва справлялся с тем, чтобы петь, а Соловейка даже не дышала. Она с изумлением глянула себе между ног. Может, эти безумцы хотят выдать её замуж, и теперь проводят ритуал, в родном городище Соловейка с Ладушкой, повязывая на девичьи волоски красные нити?

Но зачем же… Она же теперь чужая жена! Только Соловейка хотела об этом закричать на весь мир, как вдруг девица резко дёрнула полоску с лобка. Соловейка завизжала от обжигающей боли и, если б её ноги не были привязаны, ударила пяткой девке в лоб. Что с ней сделали? Что это за убийство такое медленное и мучительное?! Перетерпев первый приступ боли, Соловейка глянула вниз и увидела голую, безволосую полосу от лобка к лону.

– Куда делись волосы? – изумлённо вскрикнула