В Рождество звезды светят ярче - Софи Жомен

тот описывает ему ситуацию во всех подробностях, перечисляет условия возврата, рассказывает о предстоящей бумажной волоките. Пройдет время, прежде чем все вернется, но главное, спасено все самое ценное, он не мог представить, что такое возможно.

Он все-таки выпивает залпом вторую рюмку, гоня из памяти настырно возвращающееся лицо Агаты. Увольнения можно было избежать, но что сделано, то сделано.

Алекс покидает кабинет, спускается по лестнице, добавляет света и останавливается перед шале Рождественского Деда. Да, это был небывалый успех! Жаль, что через несколько дней придется все это разобрать и спрятать до следующего Рождества.

С детским наслаждением он входит в домик и садится в кресло Рождественского Деда. Закрыв глаза, он перебирает в памяти свои решения последних дней, переходит к тем, которые еще предстоит принять.

Обновление «Феерий» было сильным шагом, трудным, но спасительным. Алекс знает, что его настойчивость не была напрасной, что, несмотря на адскую спешку, результат превзошел ожидания. Реставрация его кабинета станет вторым шагом в долгой череде ожидающих «Галерею» необходимых изменений. Цель – увековечить дело отца, а для ее достижения придется многое здесь осовременить. Что бы ни сказала об этом Агата Мурано.

Его мысли прерываются. Как он мог забыть: она уже ничего не скажет. Ничего, хотя все это достигнуто благодаря ей. И он опять опирался бы на нее в деле полной перестройки всего магазина.

Не совершил ли он стратегическую ошибку, лишив себя такой ценной сотрудницы? Той, благодаря кому, невзирая на все их разногласия и стычки, грозившие перейти в драку, место, где прошло его детство, стало еще чудеснее, чем оно оставалось в его воспоминаниях.

Алекс трет глаза. Он все меньше уверен, что сделал правильный выбор.

В следующую секунду он вскрикивает от неожиданности: что-то коснулось его ног. Он удивленно наклоняется и видит кошачий силуэт. Это же…

– Месье Скрудж?

Он лаково берет кота и сажает его себе на колени.

– Что ты здесь делаешь? Тебя забыл хозяин?

– Не серчайте на него, месье Александр, думаю, месье Скрудж привык к вашему магазину.

Молодой гендиректор недоуменно поднимает голову.

– Месье Клаус? – Алекс смотрит на свои часы. – Полночь миновала, а вы все еще в одеянии Дедушки Мороза!

Актер неторопливо заходит за ленту ограждения, подходит к Алексу и садится напротив него на пуф.

– До чего они удобные, эти подушки! Знал бы раньше, рассказывал бы свои сказки, сидя на полу.

– На следующий год мы так и сделаем, если вы будете свободны, – неожиданно для себя предлагает ему Алекс.

– Вы очень любезны, месье Александр, только я никогда не работаю дважды в одном и том же месте.

Алекс не скрывает удивленной гримасы. Разве можно отвергать такое выгодное предложение? Ну и странный персонаж…

– Месье Клаус, что вы делаете в «Галерее» в костюме Рождественского Деда в рождественскую ночь? – повторяет он в других словах свой вопрос.

– Что до моего вида, – соизволит объяснить Николя Клаус, – то у меня было еще одно представление, возможно, самое важное из всех. – Он подмигивает. – Потому и костюм, потому и месье Скрудж. – А что касается моего присутствия здесь…

Он достает из кармана у себя ни животе табачный кисет и древнюю трубку с почерневшим от времени мундштуком.

– Забыл в вестибюле свою трубочку и табачок. Только не говорите Матушке Мороз, что я продолжаю курить, она свято верит, что я бросил много лет тому назад.

Ну, конечно, Матушка Мороз… Что дальше? Ватага гномов у него в сарае? Не иначе, актер этим вечером перепил вина и налег на жирное.

– Все, я забрал свои пожитки, – продолжает толстяк, – теперь можно и домой.

– На санях, я полагаю? – не обходится без лукавого вопроса Александр.

Актер удивленно вскидывает бровь.

– Зачем на санях? На мотоцикле, как обычно… Теперь моя очередь спросить о том же самом вас, месье Александр: что вы делаете в магазине в этот поздний час? Рождественская ночь все-таки.

Алекс пожимает плечами. На него уже наваливается усталость, его не тянет раскрывать душу незнакомцу, даже такому симпатичному. Он решает дать неоднозначный ответ:

– Приступ меланхолии, полагаю. И потребность побыть одному…

– Тогда не буду больше вам досаждать. Не уверен, что мы снова встретимся, поэтому, прежде чем уйти, позволю себе дать вам один совет.

– Право, я…

– Знаю о вашей утрате, искренне вам сопереживаю. Знаете, сидя в этом домике, я все время за вами наблюдал. Вы пытаетесь вытеснить грусть работой, не даете боли возобладать над вами.

Этого еще не хватало…

– Вот вам мой совет, – продолжает Николя Клаус. – Скорее расслабьтесь, дайте выход вашим чувствам, не то ваша сила обернется слабостью.

Александр с улыбкой запускает пятерню себе в волосы.

– Без сомнения, вы правы.

– Я часто оказываюсь прав! – радостно подтверждает Николя Клаус.

– Вижу, вы мудрец. Скажите, как поступили бы на моем месте вы сами?

Кажется, актер ждал этого вопроса. Он указывает на месье Скруджа, разлегшегося у Александра на коленях.

– Почему бы вам не загадать еще одно желание? Сейчас самое время.

Алекс смотрит на кота. Если чудес не бывает, то он ничего не потеряет, если немножко помечтает. И если опять положится на случай.

Он опускает веки и думает о своей сестре Стефани, о племяннике и племяннице, даже о матери. Вспоминает свой безликий холодный номер в отеле. В голове у него складывается желание:

«Хочу, чтобы моя жизнь была спокойной, счастливой, чтобы со мной были люди, которых я люблю».

Он уже собрался открыть глаза, и тут перед мысленным взором возникает лицо Агаты: оформительница, несносная рыжая бунтарка, выводившая его из себя все последние недели, принадлежит к числу его любимых людей. Это открытие так его поражает, что он замирает, его рука повисает в воздухе над ушами месье Скруджа. С отчаянно бьющимся сердцем он распахивает глаза и чешет кота между ушей.

– Пусть сбудется ваше желание! – восклицает Николя Клаус.

Дело сделано, месье Скрудж спрыгивает с его колен и важно подходит к своему хозяину, тот распахивает для него дверцу клетки-переноски и улыбается Алексу.

– Вам лучше?

– Кажется, да…

– Чудесно! Ну, я пошел. Счастливого вам Рождества, месье Александр.

– И вам, месье Клаус, – рассеянно откликается Алекс.

Он провожает взглядом актера и его кота, пока они не исчезают на служебной лестнице. Опять он забыл свой кисет! Алекс хватает кисет и бежит за Клаусом, но, к своему удивлению, сталкивается с охранником Себастьеном, совершающим дежурный обход.

– Простите, вы не видели господина Клауса?

– Николя Клауса, Рождественского Деда с кошкой? Нет, месье, я никого не видел.

Растерянный Алекс не знает, что сказать.

– Наверное, он спустился быстрее, чем я бежал. Делайте свою работу, я