По щучьему велению, по Тьмы дозволению - Евгения Преображенская

Инальт видел, что и остатки княжеской дружины были на подходе. Пришли из ближайшего селения мужчины с топорами и вилами. Свиньи царя обречены! Но нет, он не предложит свинорылым сдаться.

Словно смерч пронёсся юный князь по рядам врагов. Очень скоро всё было кончено.

34 Возвращение царевны

Быстра на тепло да не так уж добра была та весна: то ли девица капризная, то ли плутовка игривая. Днём пригреет каждую почку на деревце, приласкает каждую травиночку. А ночью как ударит заморозками, только держись. Выстоит пред такой любовью лишь самый сильный.

Снега быстро истаяли, загрохотали воды рек. Но то ветры налетали ураганные, то ливни низвергались, а то вдруг снежок начинал кружить. Будто бог Неба перебирал да путал месяцы года. Ранняя зима повлекла за собой раннюю весну, сезоны смешались.

— Природа словно гневается, — заметил Иваш, погоняя лошадь.

Он закутался в плащ с ног до головы. Ещё надёжнее были укрыты в повозке новые музыкальные инструменты и инструменты для их изготовления.

— Так и есть, — подтвердил его новый попутчик, подхваченный по дороге в столицу Кривхайна.

Странствующий музыкант с небольшой бородкой, заплетённой в две куцые косички, с улыбкой поглядел на небеса. Ветер напрасно трепал его отливающие медью кудри, дёргал за капюшон плаща. Индрик знал: ветер не со зла, и сам лишь улыбался его игре.

Погода менялась, — энергии мира искали своё место. А он, как один из хранителей этого мира, этого края и его народов, помогал им как мог. Многие столетия Индр странствовал по Северу, слушал силы природы, пел и играл для них, чтобы скорее настроить общую гармонию. Вот и этой весной он чуял, что его музыка особенно пригодится в Речи.

Индрик долго шёл в одиночестве, чего не очень любил. На дорогах было особенно тоскливо. Слишком много забот принесла зима простому люду. А князья, мчавшие в столицу в богатых каретах, не обращали внимания на путника. К счастью, музыканту повезло встретить Иваша и продолжить путь в интересной компании.

Мастер поведал Индрику, что не собирался в Речи, но потом не усидел на месте. Раззадорили его любопытство слухи о творящихся в Кривхайне странных делах: о новой царевне и об исчезновении Несмеяны. Надеялся он и пообщаться со знакомым княжьим сыном.

— Значит, говоришь, ты тоже знаешь Инальта Богата? — переспросил Индрик у парня.

— Я подвёз его до Двуречья, — кивнул Иваш. — Он искал свою невесту по лесам да полям. Интересно, нашёл ли…

— А вот и поглядим в Речи, — ухмыльнулся Индрик. — Знаешь ли ты, что невеста его — та самая Несмеяна и есть!

— Не знаю, — мотнул головой Иваш. — Как же так? А тебе это откуда ведомо? Говорят, что царевна Несмеяна пропала ещё осенью…

— Пропала, а теперь возвращается, — ответил Индрик. — О том мне сообщили лесовики, а им — леший. Тому же велела передать мне весть одна прекрасная чародейка, а ей — ведьма морская.

— Да ты сказочник! — оценил Иваш со смехом.

— Есть немного, — не стал спорить Индрик. — Но обещаю: ты и сам всё увидишь.

— Это как же так? — усомнился Иваш. — Прям в царский терем нас пустят, что ли?

— Для меня и моих друзей любые царские терема открыты, — легкомысленно отмахнулся певец. — Хорошая музыка везде в почёте.

— Не все понимают толк в хорошей музыке, — горько вздохнул его собеседник.

— О, так это одна из граней мастерства — понимать, что нужно слушателям, — объяснил Индрик с улыбкой. — И играть людям, альвам, лесам, полям и рекам…

Со свинорылыми было покончено. Их тела собрали в кучу за оградой и сожгли всех до единого. Зима ушла, но заморозки возвращались. Кто знает, не придут ли с ними и духи, дающие противоестественную жизнь погибшим?

Лишь мерзавец Емельян Филин ушёл от возмездия. Но Инальт был уверен: тот своё ещё получит — так или иначе. Не закон людской его настигнет, так сам себе шею сломает. По крайней мере, покидал он княжеский двор с лицом, перекошенным от ужаса…

Инальт даже не подумал отправлять погоню следом. По рассказам Витарии он знал, кто главная виновница тёмных чар. Больше его думы сейчас были заняты тем, как бы поскорее присоединиться к любимой в её последней и самой сложной схватке с речной ведьмой.

Их разделяли многие дни пути, непогода, колдовские ловушки щуки, духи зимы. Но Инальт знал быстрое решение: тайный путь. Оставив братьев за главных в поместье, князь Инальт Богат вышел за околицу и шагнул на сумеречную тропу.

Сердце Лучии радовалось оттепели и яркому солнцу. Хотя сама она предпочитала тень и прохладу, пробуждение жизни и пение птиц во славу весны захватывало и её тёмную душу. Но оттого всё чаще настигала тоска по прежней жизни, по беседам с мудрыми духами реки, по играм с русалками.

Заманить парня в смертельные объятия хитростью да красотой было куда веселее, чем просто отдать приказ: явись в мои покои. Слаще была жизненная сила жертвы, когда на неё шла охота. Яства же, приносимые на золотом блюде, казались безвкусными и служили разве что для поддержания силы.

Хуже стоялого болота опостылел царский терем! Лучия поняла, что пришла пора возвращаться в родную стихию. А для того требовалось завершить дела во дворце, нанести последний удар.

Разумеется, речная оборотница могла в любой момент покончить с ненавистным родителем. Однако она замыслила сделать это публично, на большом празднике, в разгар веселья! Объявить о преступлениях мерзавца пред всеми, кто любил и уважал царя, называл его «батюшка». Растоптать его честь, унизить, а затем… казнить.

— Слушайте, слушайте и не говорите, что не слышали! — кричали глашатаи. — На Весеннее равноденствие состоится пир, какого ещё не знала столица! Приглашены все!

— Через два дня, — подытожил Эйрик, обращаясь к Витарии. — Так скоро…

— Жаль, что не завтра, — спокойно ответила царевна.

Они с трудом продрались сквозь толпу и спешились у гостиного двора. Свободных мест вполне хватило для небольшого отряда тинутурильцев. Похоже, несмотря на старания глашатаев и скороходов, жители окрестных городов и селений не очень-то спешили на праздник.

Их можно было понять: после тяжёлой зимы кривхайнцев тяготили свои