Мёртвые девочки никогда не проболтаются - С. Дж. Сильвис

Нет.

— Да.

— Нет, идиот, она не в порядке, — это была Слоан, но Кейд даже бровью не повёл.

Директор Эллисон хмыкнул:

— Так, слушайте. Я не хочу, чтобы это разошлось по школе. Попечительский совет и так на ножах из — за возвращения Джорни, и если до них дойдёт, что кто — то извне пробрался и напал на неё... Они поступят одним из двух способов.

Моё тело напряглось в ожидании худшего.

— Либо её снова отправят, заявив, что остальные ученики не в безопасности с её присутствием, либо закроют школу.

— Закроют школу? — переспросила Мерседес.

— Это если они вообще поверят, что на меня напали, — прошептала я, ощущая, как уязвимость окутывает меня, словно тяжёлое одеяло.

Я слышала, как у Кейда скрипнули зубы, даже не глядя на него. Директор оттолкнулся от стены и скрестил руки:

— Исайя, я хочу, чтобы ты пригрозил всем, кто видел Джорни. Скажи, что лично сообщу их родителям, что их поймали после отбоя — на секс — вечеринке, не меньше.

Исайя рассмеялся, и Джемма шлёпнула его по животу:

— Слышать такое от тебя — просто улёт. Но я понял. Мы уже пригрозили им. Никто не захочет проблем. Попечительский совет последнее время ведёт себя как сволочь, да? — Он взглянул на Мерседес. — Без обид. Я знаю, твои родители в комитете.

Она пожала плечами:

— Не обижаюсь.

Как раз когда директор объяснял, что всем нужно возвращаться в школу, чтобы не пошли слухи, будто кучка студентов тусуется у него дома после отбоя, в комнату вернулся Шайнер с целым пакетом чипсов в руке.

— Ну что, нашли кого — нибудь? — спросил он, ведя себя так, будто тут хозяин. — Когда я провожал девочек, всё было чисто. Я ещё и периметр дома проверил. Ничего подозрительного.

Директор выхватил пакет чипсов из рук Шайнера, и тот недовольно хмыкнул, облизывая пальцы.

— Ладно, все на выход. Кроме Джорни. Мне нужно поговорить с ней наедине.

Только все задвигались к двери, я неожиданно для себя сказала:

— Нет.

— Нет? — переспросил Кейд, глядя на меня. Он наклонил голову, ожидая объяснений.

Я пожала плечами, сжимая мокрую тряпку в руке.

— Если вы все рискуете жизнями, обыскивая школу и сопровождая меня в лютый холод, то, думаю, вправе знать, что на самом деле происходит.

Тишина. Мои слова прозвучали уверенно, но, взглянув на окружающих, я обмякла.

— Вы... уже всё знаете, да?

— Не всё, — быстро ответила Джемма. — Но мы знаем, что ты в опасности. И поверь, я через это прошла.

Директор подождал несколько секунд, затем провёл рукой по щетинистому подбородку.

— Я просто хотел извиниться.

— Извиниться? — переспросил Кейд. — За что?

Директор не отводил от меня глаз.

— Я сказал, что ты в безопасности здесь. Но это не так.

Это не стало неожиданностью. Я знала, что не в безопасности. На меня уже нападали здесь однажды — и вот, снова.

— Возможно, — прошептала я. — Но здесь я всё же в большей безопасности, чем где — либо ещё, верно?

Бунтари ответили хором:

— Верно.

На этом разговор закончился. Мы все вместе покинули дом директора и направились обратно в школу.

* * *

Как только Брентли дал отмашку, мы все разошлись по своим комнатам — за исключением Исайи и Джеммы, которые отправились к нему, и Кейда, который вошёл ко мне.

Слоан закатила глаза:

— На входе в эту школу нужно повесить предупреждение: «Внимание! Ваши дочери будут ночевать у парней с острым языком и привычкой нарушать правила».

Шайнер закинул голову со смехом:

— Нет, надо написать: «Внимание! Девчонки будут развращать ваших сыновей, упрашивая прокрасться к ним ночью, а наутро делать вид, будто не знают их».

Мерседес фыркнула, захлопывая дверь, а Слоан сузила глаза:

— Ты что, крутишь с Мерседес?

— Хватит, — Кейд мягко потянул меня назад, закрывая дверь. Его руки легли на мои бёдра, пока я уставилась на дубовую панель, затем он медленно развернул меня к себе, заглядывая в глаза:

— Ты в порядке?

— Ты уже спрашивал, — уклончиво ответила я.

— И ты солгала.

— Я не лгала. По сравнению с тем, что было, сейчас я в порядке.

Его руки соскользнули с моих бёдер, чтобы прикрыть лицо, его ладони были тёплыми и твёрдыми, пока я изо всех сил старалась, чтобы подбородок не дрожал.

На меня напали.

Почти увезли.

Страх и тревога, которые я отгоняла, теперь вырывались наружу, и мне это ужасно не нравилось. Где — то в глубине сидело убеждение, что показывать настоящие чувства нельзя. Возможно, это было ПТСР после психушки — там меня уговаривали делиться переживаниями, а когда я поддавалась, объявляли мои чувства ложью.

Может, эти раны ещё не зажили. А может, я просто ожесточилась за время, проведённое вдали, где приходилось казаться сильнее, чем я была на самом деле.

— Ты же знаешь, что можешь не притворяться со мной, — прошептал Кейд, нежно проводя большими пальцами по моим щекам. Мне хотелось броситься в его объятия и остаться там навсегда, потому что правда была в том, что одной я не чувствовала себя в безопасности. Я была растеряна, раздражена, но больше всего — напугана до смерти.

— Знаю, — шмыгнула я, опустив взгляд на пол. Глаза затуманились, а в уголках будто иголки кололи.

— Давай сходим в душ и смоем всю эту кровь, а?

Я кивнула, когда Кейд убрал руки, оставив наш разговор незавершенным. У него был дар точно знать, что мне нужно в нужный момент. Даже когда я сама не понимала себя, он, казалось, видел меня насквозь.

Вода включилась после того, как Кейд провел меня в ванную. Я стояла посреди маленького кафельного помещения, уставившись на следы на запястьях, все еще покрытые засохшей кровью. Они были красными, с парой тонких порезов, но не такими глубокими, как рана на руке от моего же ножа. Сердце бешено заколотилось, а живот будто провалился.

— Мой нож, — хрипло вырвалось у меня, и я внезапно почувствовала себя глупо из — за таких эмоций. Это всего лишь нож. — Я уронила его, после того как ударила его. Ты нашел его? Он забрал его? Я боялась наклониться, чтобы поднять. Как только он отпустил меня, я убежала.

Кейд взял меня за руки, его глаза метались между моими, постепенно наполняясь паникой.

— Дыши, детка. Сделай вдох.

Воздух ворвался в легкие, и я резко выдохнула, дрожа, будто стояла не в ванной, наполняющейся паром, а посреди снежной бури.

— Я нашел твой нож, но давай сначала примем душ и