Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

— Каспен!

Он повернулся с непроницаемым выражением лица.

— Она удовлетворит тебя? — Подойдя к нему, Тэмми зашипела, маскируя обиду гневом. — Как ты можешь так говорить обо мне?

Каспен невесело рассмеялся.

— Я выполнял свой долг, Тэмми. Не более того.

Он отвернулся, но Тэмми схватила его за руку.

— Долг? Это все, что я для тебя значу?

Каспен развернулся, сократив расстояние между ними за полсекунды.

— Ты очень хорошо знаешь, кто ты для меня, Тэмми. Но у меня связаны руки.

Она сердито посмотрела на него.

— На самом деле, это у меня связаны руки.

Глаза Каспена сузились.

— Правда? Ты его будущая жена, не так ли? Такая уважаемая должность вряд ли является бременем.

Тэмми отшатнулась, как будто ее ударили.

— Я сказала это, чтобы защититься, — прошептала она. — И это просто факт. Ты же знаешь, что это так.

— Единственный факт в том, что он хочет тебя. Тем более теперь, когда чувствует вызов с моей стороны.

— Чувствует…

— И если он думает, что может забрать то, что принадлежит мне. — Каспен прервал ее, наклонившись еще ближе. — Он ошибается.

На этот раз, когда он повернулся, чтобы уйти, Тэмми позволила ему.

Звуки бального зала превратились в глухой рев, когда она закрыла глаза. Каспен не произнес имени Лео — ни разу. Возможно, это был способ унизить его — подорвать иерархию, на которой настаивали члены королевской семьи. Статуи Джонатана и Кристофера внезапно промелькнули в голове Тэмми. Она не допустит, чтобы это случилось с Лео. Никогда.

Тэмми открыла глаза.

Там был Габриэль, смеющийся с дворецким. Там была Вера, тоскующая по Роу. Никто в переполненном бальном зале не знал, что Тэмми только что пережила — что Каспен сделал и на что был способен. Для Тэмми это становилось невыносимым. Она не могла продолжать хранить такие секреты в одиночку.

Каким-то образом она вернулась к Лео. Он поднял глаза, когда она вошла в комнату.

— Что это было? — спросил он. На лице у него было странное выражение, как будто он пытался что-то понять.

— Ничего, — автоматически ответила Тэмми. Не самый лучший ответ, но ей больше нечего было сказать.

Лео подошел ближе.

— Я бы предпочел, чтобы ты мне не лгала, Тэмми. Помнишь?

Тэмми вздохнула. Конечно, она помнила. Но она также не могла сказать Лео правду. Поэтому она соврала.

— Я просто устала. Это был долгий день.

Она знала, что он ей не поверил.

— Он всегда такой? — спросил Лео.

— Какой?

— Немного грубиян.

— Каспен не грубиян.

Слова прозвучали резче, чем она намеревалась. Лео приподнял бровь от ее тона.

— Я тебя обидел?

— Ты оскорбил человека, который мне дорог.

Слишком поздно Тэмми поняла, что сказала совершенно не то, что следовало. Выражение неприкрытого отвращения на лице Лео было точно таким же, каким Роу наградил Каспена ранее.

— Он тебе небезразличен?

Тэмми попыталась прийти в себя, потянувшись к его руке.

— Я просто не думаю, что он грубиян. В конце концов, он подготовил меня к встрече с тобой. Тебе не кажется, что мы должны быть ему благодарны?

Лео вырвался из ее объятий. Его голос звучал ровно:

— Подготовить тебя для меня — его долг. Я ему ничего не должен. И ты тоже.

— Лео… — начала она, но он покачал головой, и она замолчала.

Он подошел ближе. Его серые глаза были словно осколки льда.

— Так вот почему ты не хочешь трахаться со мной? Из-за него?

Рот Тэмми открылся, затем закрылся.

В наступившей тишине он изучал ее.

Она не осмеливалась заговорить. Лео был умен; его не одурачишь словами. У Тэмми не было выбора, кроме как позволить ему прийти к собственному выводу. Когда принц наконец заговорил, его голос стал тихим шепотом осознания.

— Он что-то значит для тебя.

На глаза навернулись слезы. Тэмми тянуло в направлении, которое она не могла контролировать — ее заставляли раскрыть то, что она никогда не собиралась раскрывать. Прямо в этот момент все приближалось к развязке, и она ничего не могла сделать, чтобы остановить это.

Не было смысла лгать. Лео увидел бы ее насквозь, если бы она это сделала.

Поэтому Тэмми прошептала:

— Да.

Искренняя обида и неверие промелькнули на лице Лео.

— Как много? — спросил он.

— Как много чего?

Он наклонился так, что она не могла смотреть никуда, кроме как на него.

— Как много он для тебя значит?

Тэмми не могла поверить, что это происходит на самом деле.

— Он… — начала она, но понятия не имела, как облечь это в слова. Как много Каспен значил для нее? Очень много. Но она не могла сказать этого Лео.

Прежде чем она успела придумать ответ, он уже задал гораздо более серьезный вопрос.

— Ты любишь его?

Ей нужно было солгать. Вот и все. Ей нужно было скрыть правду, хотя бы на этот раз. Но Тэмми не могла этого сделать. Чем больше она старалась, тем теснее становилось в груди. Это было похоже на попытку говорить через отсасывающую трубку. Она едва смогла выдавить сквозь зубы слово.

— Нет.

Все тело Лео напряглось. Тэмми хотела дотянуться до него, но не сделала этого. Сказать было нечего — исправить это было невозможно. Она знала без тени сомнения, что только что привела в действие нечто такое, чего нельзя было отменить. На мгновение Тэмми испугалась, что Лео может накричать на нее.

Но затем, необъяснимым образом, он смягчился. Его плечи поникли, а взгляд опустился в пол. Прошло много времени, прежде чем он заговорил.

— Я должен разделить тебя с ним? — прохрипел он.

Тэмми не могла поверить боли в его голосе. Она забыла, что под бравадой Лео скрывалось такое же сердце, как у нее. Сердце, способное хотеть любви. Эго Лео защищало его от уязвимости; было легко забыть, насколько он чувствителен. Но в такие моменты, как этот, Тэмми понимала его лучше, чем саму себя. Она знала, что значит тосковать.

— Это… зависит от тебя, я полагаю, — тихо сказала она.

Принц посмотрел на нее с таким отчаянием, что ей захотелось заплакать.

— Нет, Тэмми. Это тебе решать.

Тэмми снова потянулась к нему, но он отступил.

— Иди к нему, — сказал он.

— Что?

— Ты любишь Каспена. — Его голос был острее ножа. — Так иди к нему.

Тэмми вздрогнула.

— Лео, пожалуйста…

— Просто… уходи.

Затем он повернулся и ушел.

Оставшись наконец одна, она дала волю слезам.

Не было смысла медлить. Тэмми выбежала из замка, стараясь не думать о том, что произойдет, если Лео исключит ее сегодня ночью. Прежде всего, ее мать никогда