Восьмая наложница - Юлия Владимировна Буланова

class="p1">— Наличие в её камере постели. Но я был склонен проявить великодушие и даже предложил ей комнату на третьем этаже с окном и даже балконом. Конечно, она не сможет выходить из своих покоев во Дворце Слёз. Мне бы не хотелось, чтобы эта женщина приближалась к моей Юмин. Однако, я согласен пощадить ее гордость, оставив ей формальный титул Второй Старшей Госпожи. Если моя милая бабушка проявит благоразумие, конечно. В противном случае, её ждёт суд и публичная казнь.

— Ты этого не сделаешь, даже, если захочешь. Мы не можем себе позволить раздражать общество больше необходимого.

— Знаешь, мама, что тебя отличает от твоей предшественницы? Ты слишком много думаешь. Обо мне. О благе страны. О людях. О том, как волнения в столице повлияют на стоимость зерна в провинции Ирин. Она же способна думать лишь о себе и своих желаниях. Поэтому не видит причин по которым её казнь окажется невозможной. Её не остановило бы ничего, если бы она пожелала убить кого-либо. «Отбери всё. Пообещай вернуть четверть. И смотри, как твой враг на коленях благодарит тебя за щедрость». Мудрые изречения императора Хэчиро.

Я хмыкнула и медовым голоском напомнила:

— Смотри, как твой враг на коленях благодарит тебя за щедрость, но помни, что, как только ты обернёшься к нему спиной, он выхватит нож.

— Спиной ко Второй Старшей Госпоже⁈ — Джин делано ужаснулся. — Мама, Кстати, а что думаешь делать с Синьян?

— Она — женщина умная и осторожная. Приставляю её к Юмин. Пусть помогает нашей малышке.

— Думаешь, мы можем ей доверять?

— А почему бы и нет? Синьян не слишком сильно любит сестру. По ряду объективных причин. Бывшая Императрица заперла её в Золотом Городе, лишила возможности выйти замуж, завести детей. А что в итоге? Каморка во Дворце Слёз. И это в лучшем случае. Она ведь всего-лишь служанка, пусть и высокопоставленная. Слуги,чаще всего, живут в общих комнатах. Мы же предлагаем ей привычную жизнь, полную комфорта, уважения и ещё кое-что. Семью. Она сможет заботиться о тебе, Юмин, ваших детях, а в ответ получать любовь. К тому же, Синьян пролила здесь всю жизнь. Кто лучше её знает, как живёт Золотой Город?

— Хорошо. А как моя… сестра?

— Милый, нам не стоит ждать слишком многого так скоро. Чтобы залечить её душевные раны нам потребуется много времени.

— Мне нужно проводить с ней время? С ней и с братом? Лейлин и Рэйден — хорошие дети. Сейчас они не относятся ко мне плохо, но что будет потом, когда они вырастут, если оставить их воспитание без должного внимания? Но я не знаю, хочу ли этого. Они мне чужие. Я ничего не чувствую к ним. И, если честно, не желаю их воспитывать. Не хочу брать ответственность за них, хотя и должен. Как старший в роду. Но от того, что должен ещё больше не хочу.

— Сын, а ты ничего не перепутал? — я иронично выдернула бровь. — Ты, конечно, Император. Но старшим в роду является Киан. Это его племянники. Кроме того, есть я, Шен, Лей, девочки. И, знаешь ли, я считаю неправильным, когда при таком количестве сознательных взрослых, ответственность за двух детей ляжет на третьего.

— Я — не ребёнок! — возмущённо заявил Джин.

— Лис, ты не должен брать на себя ответственность за воспитание двух, давай откровенно, чужих тебе детей. Ты их имена узнал лишь вчера. Вы до этого встречались всего пару раз. Ты не можешь и не должен их любить. Потому что вы толком не знакомы. Давай, мы начнём с простого. Вы будете вместе обедать раз в четыре дня. Это же несложно? Будете разговаривать, весело проводить время. А в середине лета вы сможете ненадолго отправиться к морю. Ты научишь их плавать. Со временем вы накопите множество счастливых воспоминаний. Из них родится привязанность. Только не торопись. Если заставлять себя любить или заботиться, ничего хорошего не выйдет. Ты должен хотеть быть рядом.

Сын подошёл ко мне, опустился на колени и положил голову мне на колени. Я провела пальцами по его волосам и подумала о том, что многие считают, что старшие дети обязаны заботиться о младших, обязаны их любить, тратить своё время, жертвовать своими интересами.

Они оказываются что-то должны. А взрослые, как безжалостные коллекторы эти долги выбивают.

Родители часто поступают достаточно подло. Они подходят к старшему ребенку и спрашивают: а ты хочешь братика или сестрёнку? При этом они рисуют нереалистично-счастливую картину. Обещают, что маленький будет милым, добрым, замечательным. Что это лучше любой игрушки. Что они вместе будут играть и дружить.

Никто не объяснял, что младший ребенок — это много проблем, отсутствие личного пространства, свободного времени, испорченные вещи, усталость и боль.

Не знаю, может у кого-то было иначе. Но меня младшие часто били, кусали, щипали. Потому что я не давала им бить посуду, ломать мебель, рвать мои учебники и засовывать пальцы в розетку. Мне же бить их в ответ было нельзя. По той же причине. Потому что они маленькие.

Какая может быть любовь между детьми, если их отношения изначально стоят на обмане, разочаровании и раздражении? Возможно, если бы отец не пил, а мама занималась детьми и не скидывала на меня бесчисленные обязанности, которые оказались для меня непосильными, всё могло быть иначе.

У меня не получалось любить. И это было ужасно. Есть такой стереотип, что любовь к маленьким у старших проявляться обязана. А если не проявляется, то значит, со старшим что-то не так. Что он или она какие-то плохие, злые, эгоистичные. Или, что их мало били. Но если хорошо отлупить, то любовь забьёт фонтаном. Так мой дедушка по отцовской линии считал. К слову, эта теория подтверждения на получила.

Своему сыну я подобного жизненного опыта не желаю. Хватит того, что он у меня есть. Лучше, помогу ему построить нормальные взаимоотношения отношения с братом и сестрой, основанные на приятных воспоминаниях, общих интересах и уважении.

В дверь постучали и мы услышали голос Линшена:

— Пора. Для суда все готово.

Сын легко поднялся с колен и протянул ладонь, помогая подняться мне. А потом мы прошли в тронный зал, заполненный людьми.

— Я призвал вас, — произнёс Джиндзиро громким хорошо поставленным голосом. — Чтобы пролить свет справедливости на темные деяния женщин, удостоенных высочайшей чести — стать наложницами моего отца покойного Императора Исао. Я вынесу приговор. Мой дядя принц Анинара