Наследник богов - Нира Страусс

– Спасибо, – выдохнула та.

– Не за что, милая.

Услышав родной мягкий голос, Найла на миг закрыла глаза. В принципе, это ведь по-прежнему она, все та же Феми. Вот только…

– Как думаешь, может быть, есть шанс?.. – начала мачеха осторожно, словно прощупывая почву. – Что когда-нибудь ты… меня простишь? На это было много разных причин… Хотя, конечно, обману оправдания нет.

Не в силах слушать, как она путается в словах, Найла пару раз неглубоко вдохнула и решилась посмотреть ей в лицо. Такое знакомое лицо. И глаза. Эти же глаза были у змеи. Взгляд скользнул ниже, где над воротником блузки пламенело несколько воспаленных царапин. Следы той схватки с демоном, от которой у Найлы, хоть она и глядела как завороженная, остались в памяти лишь смутные обрывки.

Она вдруг поняла, что не в силах даже злиться. Если она вообще злилась.

– Сегодня ты спасла мне жизнь, – проговорила Найла чуть слышно. – Тебе не за что просить прощения.

Мачеха сглотнула, оглушенная волной эмоций, и только сплетала и расплетала пальцы, уронив руки на колени.

– Это… Это чудесно, милая.

* * *

По окончании вечерней трапезы Геб решил, что рецепт нужно переправить в Дуат. Его вполне устраивали и кефаль, и финики, и орехи, преобладавшие в его рационе, но эти гамбургеры!.. Сочетание мяса с хлебом, овощами и приправами под названиями «майонез» и «кетчуп» – это божественно!

Когда исполнит то, зачем явился на землю смертных, прикажет подавать гамбургеры на ужин каждый вечер.

С этой мыслью пришла и другая: вспомнив о деле, которое его сюда привело, Геб решил, что в доме Беков оставаться больше нельзя. Своим присутствием он только привлекает к ним ненужное внимание, так что продлевать это пребывание незачем, тем более что он может обойтись и без них. Священнослужители в XXI веке совсем иные, не те, какими ему помнились, а к этим, помимо прочего, он начинает проникаться особой теплотой, требующей беречь их от опасности. Тем более что они ни при чем, его дело – это его личная забота.

Нужно продолжать свой путь. И как можно скорее.

Он дошел вместе с Найлой до подножия лестницы. За время ужина она как будто растеряла весь задор и теперь сонно моргала, с трудом разлепляя веки. Оно и немудрено: невероятные происшествия этого дня вымотали ее подчистую. А еще хека, которая сейчас пульсирует в ее венах и побуждает тело врачевать раны, нанесенные демоном.

– Если бы мне сейчас нужно было нарисовать предельное изнеможение, твой портрет подошел бы идеально, – заявил он ей с улыбкой.

– М-м-м, завтра я тебе расскажу про фотографию, – пробормотала она через силу. – И про «Пинтерест». Будешь в восторге.

Вряд ли она застанет его здесь, когда проснется, подумал Геб, но лишь кивнул в ответ. Прощаться со смертными нелепо. Время и могущество всегда разделяли и будут разделять их непреодолимой чертой. Найла наверняка это осознает. Их встреча останется миражом, как и все встречи богов с людьми.

– Спокойной ночи. – Она помахала ему здоровой рукой и двинулась наверх. – Постарайся до рассвета не устраивать землетрясений.

– Хорошо.

Он смотрел, как она поднимается – едва волоча ноги, но улыбаясь. Тогда, в ванной, он сказал ей чистую правду: он действительно видел в ней одну из тех редких представительниц человечества, которые добьются своего во что бы то ни стало.

«Обещаю тебе, Найла Бек, в тот день, когда твое тело решит удалиться на вечный покой, я собственной персоной встречу твою душу у врат Дуата. И буду присутствовать лично, когда твое сердце станут взвешивать на Весах Справедливости».

На середине лестницы Найла вдруг остановилась.

– Слушай… – Она посмотрела на него нахмурившись, и он на миг испугался, что слишком явно спроецировал свои мысли. – Ты говорил, что видишь, какого цвета у человека душа. А у меня какого?

Геб изогнул брови. Душа у нее, как и сама она, и ее имя, была особенная.

– Это я тебе скажу, когда увидимся в следующий раз.

Если она и почувствовала что-то странное в его словах, то не подала виду – лишь едва заметно пожала плечами – и скрылась на верхней площадке лестницы. Дождавшись, когда стихнут ее шаги, Геб повернулся к расулу, высовывающему клюв из-за поворота коридора.

– Пойди за ней, пожалуйста. – Он указал подбородком на верхний этаж, и гусак, гоготнув, пошлепал туда во всю прыть. Когда он просеменил мимо, Геб наклонился погладить его по голове. – Рад был познакомиться.

Через несколько минут к нему подошел Контар Бек, намереваясь сопроводить в спальню, однако Геб отказался. И, увидев, что хозяин дома уже набирает в грудь воздуха, явно готовясь обрушить на него очередную тираду из возражений, увещеваний и доводов, остановил его жестом.

– У меня есть дело поважнее сна. Нужно, чтобы ты показал мне границы своих владений и добыл кинжал или нож. Желательно серебряный или золотой.

Контар, хоть и озадачился, без пререканий отыскал требуемый клинок и повел бога за собой. Геб догадывался, что земли Бекам принадлежат немаленькие, и все равно не смог сдержать удивление, когда смертный показал ему куда-то на горизонт, где ночной ветер трепал листья высоченных пальм.

– Там заканчиваются задворки Усадьбы.

– Отлично. Тогда оттуда и начнем.

По дороге Контар Бек косился на Геба с любопытством:

– Позволь спросить, что ты собираешься делать, о принц богов?

– Зови меня Геб. Я собираюсь сделать так, чтобы сюда больше никаких демонов и иных тварей по моей вине не притягивало.

– Нет-нет, твоей вины в случившемся нет ни капли! Наверняка все дело в нас…

– Ну ведь не за Уаджит он явился, учитывая, что хека у нее почти не осталось и лакомой добычей для демонов ее не назовешь. Значит, за мной.

Смертный споткнулся, сбившись с шага.

– Что? – поперхнулся он. – Ты ее знаешь?

– Как же мне не знать покровительницу Нижнего Египта? Я не знал лишь, где она и что с ней, но это у богов не редкость. – Он пожал плечами и устремил взгляд в ночное небо. – И влюбляться в смертных для них тоже не редкость.

Контар Бек долго молчал (а вот это как раз событие из ряда вон). Дойдя до двух пальм, он сунул руки в карманы этих неудобных штанов и вслед за Гебом воззрился на звездный покров.

– Для вас, богов, это, может быть, и ничего такого, но для меня… Я каждый день задаюсь вопросом, чем заслужил такое счастье.

Геб лукаво улыбнулся – едва заметно, одними уголками губ. Ох уж эти смертные и их чувства…

– Ты хороший человек. К тому же видный. Не сомневаюсь, у тебя нашлось, чем ее покорить.

Геб ожидал, что Контар покраснеет или засмеется, но тот покачал головой.

– Дело не только во мне. Как только она познакомилась с моей маленькой тюбан… – Он вздохнул, оборвав себя на полуслове. – Вынужден повторить: настоятельно рекомендую позволить ей служить тебе!

Вот ведь настырный… Геб похлопал Контара по плечу:

– Вынужден повторить: выбор за твоей дочерью, а не за мной.

– Да она вечно выбирает неправильно!

Абстрагировавшись от проповеди, которая наверняка последовала за этим восклицанием, Геб подошел к корням пальм и вытянул левую руку. А потом серебряным кинжалом (который Контар Бек назвал ножом для бумаг) сделал на ней надрез. Недлинный, но достаточно глубокий, чтобы выступила и заструилась кровь.

– Принц! – вскрикнул смертный в испуге.

– Не беспокойся. Все заживет.

Он повернул руку, кровь закапала на землю. Отсчитав четыре-пять красных слезинок, Геб двинулся дальше.

– Покажи мне другие две границы. Треугольника для защиты хватит.

Хозяин дома смотрел разинув рот на слегка увлажнившуюся землю.

– С-сюда. Идем.

Чуть погодя Геб вернул кинжал владельцу и вытер рану подолом выданной ему короткой хламиды. Надрез приходилось каждый раз обновлять, поскольку его магия залечивала раны быстрее любого снадобья.

– Все, я закончил. Теперь можете спать спокойно: никакое злокозненное создание в ваш дом не проникнет. Пусть их сколько угодно манит запах бога, однако нападать на его жилище дураков нет.

Глаза Контара округлились.

– Ты окропил дом кровью, чтобы он