Наследник богов - Нира Страусс

– Как видишь.

– О боже… Я… я… – Смертный закружился на месте, окидывая окрестности жадным взглядом, будто ища изменения. – У меня… у меня нет слов. Как мне благодарить тебя, о принц бо…

– Мне будет достаточно, если ты начнешь звать меня Геб, – перебил бог, улыбаясь. – Это меньшее, что я мог сделать. Вы проявили такое гостеприимство, и я не сомневаюсь, что все члены твоего рода были достойными служителями. Теперь я могу спокойно отправляться в путь, зная, что вы в безопасности.

– В п-путь?

– Понятно было, дорогой, что рано или поздно он уйдет. – Спокойным размеренным шагом к ним подошла Уаджит, или Феми, что-то прижимая к себе обеими руками. – Не забавы же ради он покинул Дуат.

Контар в ответ помотал головой:

– Разве кто-то говорит, что он здесь зря время теряет?

– Держи. – Уаджит протянула Гебу стопку одежды. – Это весь лен, который мне удалось добыть. На пиво приглашу тебя в другой раз.

Вещи Геб принял с огромной благодарностью.

– Этого хватит. Надеюсь, у тебя все будет хорошо, небесная владычица.

– Нет-нет, не прощайтесь! – Контар вклинился между ними, отчаянно гримасничая. – Ты не можешь уйти, принц богов, я… Я ждал этого события всю жизнь, я готовился и…

– И великолепно справился. – Геб положил руку на плечо смертного и, наклонившись, посмотрел ему в глаза. Даже такой высокий человек, как Контар, не мог тягаться ростом с богом. – Твои потомки и потомки твоих потомков будут с почетом приняты в загробном мире.

– Но…

– Ах да, чуть не забыл.

Геб завел руку за шею и расстегнул застежку ожерелья. Оно заскользило в его руках, пока пальцы не коснулись скарабеев на концах, составляющих в действительности две половинки одного целого. Соединив их, Геб принялся что-то бормотать себе под нос, не замечая, как цепляются взгляды Уаджит и Контара за показавшийся у оголенного основания шеи символ.

Под слегка пульсирующими подушечками пальцев линия, разделяющая две половинки, пропала – как и остальное ожерелье, – и на ладони Геба осталась только одна крохотная вещица лазоревого цвета.

Геб протянул ее Уаджит:

– Передай ей от меня, пожалуйста. Это оберег.

Глядя, как расширяются глаза богини при виде скарабея, вырезанного из лазурита, Геб мысленно поздравил себя. Он выбрал самый ценный камень, чтобы создать самый могущественный амулет из всех существующих.

– Огромное спасибо, Геб. Это потрясающий подарок.

Он кивнул ей напоследок, а потом подмигнул Контару Беку, который все это время стоял с разинутым ртом. И наконец, призвав свой жезл, властно ударил им оземь.

Феми с Контаром только моргнуть успели – принц богов и Великий Гоготун Геб пропал как не было.

7

Затмение

Спустя шесть дней после того, как в ее жизнь вторгся самый настоящий, живой, осязаемый бог, Найла пробиралась через толчею каирской улицы, направляясь на базар. Она честно пыталась не толкаться, уступать дорогу и обходить встречных, но в выходные в середине августа это было физически невозможно. Крепко прижимая сумку к животу, она прокладывала себе путь, при необходимости пуская в ход то бедро, то локоть.

До угла, за которым начинались торговые ряды, она добралась уже почти без сил. Вся взмокла, пока дошла, и раза четыре приходилось останавливаться, чтобы вернуть слетающую шляпу. Вот чего ей точно будет не хватать из заграничных обычаев – свободы рассекать по улицам в шортах и топике на тонких лямках. Явиться с голыми ногами на самый знаменитый базар Каира? Ну рискните. Поэтому ноги по всей длине облепила марлевая бирюзовая юбка, собираясь предательскими неудобными складками.

Не успела Найла перевести дух, как ей замахали руками и закричали несколько парней и девушек, собравшиеся пестрой группкой на углу. Найла с улыбкой двинулась к ним.

– Найла, ну ты и красотка! – поприветствовала ее, выступая вперед, одна из девушек, Шани. Она ничуть не изменилась за прошедшие годы: те же длинные черные волосы, та же яркая роскошная внешность. Даже, пожалуй, еще больше похорошела и расцвела. – И похудела как!

– Надеюсь, это комплимент. – Найла, смеясь, обнялась с Шани, правда, в этой парилке объятия получились несколько липкими. – Я ужасно по тебе скучала.

– Если бы с тобой хоть на каникулах можно было видеться…

Найла перездоровалась со всеми остальными – один за другим они повторяли то же самое, всем видом, мимикой, жестами показывая, как скучали. Найла их понимала, но ничего не могла им объяснить, не выдавая происходящего за фасадом, который так тщательно выстраивала ее семья. Нет, даже Шани, которая временами оставалась у нее ночевать, когда они были маленькие, не знала правды. Для всех них Беки были почтенным уважаемым родом, пополняющим коллекции Египетского музея в Каире и вносящим немалый вклад в изучение истории. Да, немного эксцентричные, да, живут по собственным обычаям, но им можно.

И ничего сверхъестественного.

Пока они шли к любимой кофейне, снова лавируя в толпе, Шани, воспользовавшись моментом, подхватила Найлу под локоть и зашептала:

– Ну, признавайся! Ты не приезжала, потому что нашла себе жениха в университете?

Найла улыбнулась. За время учебы у нее было двое парней, и все складывалось довольно мило, но в итоге не сложилось. Рой заметил ее на вечеринке, которую их курс организовал в Хеллоуин. Они были одногруппниками, и, откровенно говоря, на этого симпатичного блондина Найла сама запала с первых же лекций. Не прошло и нескольких недель, как они уже встречались, и все было бы чудесно, если бы не его постепенно усиливающееся желание контролировать каждый ее шаг – выяснять, где она, с кем, почему так поздно возвращается из библиотеки, он же «точно знает, экзаменов у нее в ближайшее время нет»… Найла предпочла не рубить с плеча и сначала поговорить, предупредив, чем все закончится, если он продолжит в том же духе. Роя хватило на две недели, а потом он выкинул из головы все обещания доверять и не лезть в ее дела.

С Марио они продержались дольше – почти восемь месяцев, но… Как строить отношения с парнем, у которого всего две темы для разговора – футбол и машины? Нет, темы сами по себе неплохие, только вот с Найлой и ее интересами никак не стыковались. Она купилась на его простоту, и потрясающую энергичность, и общительность. Благодаря ему Найла познакомилась с массой народа, побывала в невероятных местах и развлекалась вовсю, как и положено в ее возрасте. Вечеринки, походы, барбекю… Все то, чего она никак не могла получить дома, прежде всего потому, что отец никого не пускал в Усадьбу. Однако в конце концов, когда эйфория новизны улетучилась, Найла поняла, что будущего с этим человеком у нее нет. Кроме того, как раз начался четвертый курс, приходилось все силы бросать на занятия, выпускные экзамены, диплом.

– Я же тебе все рассказывала по скайпу, – ответила она Шани. – Мне будет многих не хватать, но среди них нет ни одного, ради кого стоило бы остаться насовсем.

– Здесь, по ходу, тоже не нашлось ни одного, ради кого стоило бы возвращаться, – поддела Шани, смягчая улыбкой резкость упрека. Найла поискала слова, способные выразить чувства, не слишком обнажая душу, но это оказалось не под силу. Шани по-дружески сжала ее плечо. – Ты просто ищешь себя, свое место в мире, так ведь? Это нормально, и я рада, что тебе удалось попробовать. Если бы я сказала отцу, что хочу учиться за границей, он бы запер меня в подвале и роняя тапки помчался искать имама.

– Прости… Ты же знаешь, как бы я радовалась, будь твоя семья более открытой, – проговорила Найла осторожно.

Уклад в египетских семьях отличался – в очень многих сохранялся традиционный. Ничего плохого в этом нет, если в результате не ограничивается ничья свобода и таких умниц, как Шани, не вынуждают продолжать семейное дело, к которому у них не лежит душа, и не выдают в довершение всего замуж по расчету.

Шани шумно вздохнула с драматичным видом:

– А я бы порадовалась, если бы на этом базаре сию минуту появился Крис Хемсворт, заглянул мне в глаза, моментально понял, что обманывает себя и других, и развелся с Эльзой Патаки. Но мы-то живем в реальном мире!

Так со смехом и болтовней, к которой быстро