Наследник богов - Нира Страусс

– Тебя предупреждали, что это означает?

– Да, Хапи мне растолковал.

– Во имя всех потопов! Этого раздолбая избрали хранителем?

– Думаю, он бы задался тем же вопросом насчет тебя.

Найла подошла поближе, переключая на себя внимание обоих богов:

– А что такое? О чем нас должны были предупредить?

Мин и Геб смотрели на нее молча, не выказывая ни малейшего желания отвечать. Найлу это совершенно не обрадовало. Ей-то казалось, что им с Гебом известно одно и то же, а теперь выясняется, что нет. А она не из тех, кому нравится оставаться в неведении. Что такого знает Геб и почему не поделился с ней?

– Будет понятнее, когда увидишь, – последовал наконец загадочный ответ Мина.

Не то чтобы Найлу устроила эта отговорка, однако допытываться она не стала. Но Геб, видимо, уловил ее недовольство, потому что шагнул к ней и незаметно для остальных погладил большим пальцем тыльную сторону руки повыше локтя. И, встретившись с ним взглядом, Найла моментально поняла, что он ничего от нее умышленно не скрывал – скорее всего, просто не придал значения.

Он смотрел на нее с такой теплотой, что все беспокойство мигом растаяло.

Мин поднялся на ноги:

– Ладно, пусть на мне потом живого места не оставят, но я сейчас возьму отгул и отвезу вас к себе в имение. Никого на воде не укачивает?

Найла, Мере и Умай синхронно обернулись к Гебу.

18

Эта земля полна чудес

Чтобы сесть в лодку Мина, Гебу пришлось собрать все свое мужество. При одном взгляде на это микроскопическое судно все в нем бунтовало и противилось. Эта лодчонка была еще хуже, чем переделанная фелука Муси, хотя и та ни минуты не держалась ровно. А с этой ничего не стоило и в самом деле кувырнуться в реку. Даже кувыркаться не надо – руку протяни, и она уже в воде.

– Если упадешь, я тебя вытащу, – заверила Найла.

Геб посмотрел на нее с удивлением. Мере и Умай уже уселись и терпеливо наблюдали за его терзаниями. Даже расул прыгнул на борт без раздумий. Мина тем временем разбирал хохот, который он настолько безуспешно пытался скрыть, что плечи у него тряслись от напряжения. Теперь Геб вспомнил, почему Мин с Хапи друг друга не выносят… Слишком похожи потому что.

Геб судорожно глотнул воздух и изобразил улыбку:

– Не сомневаюсь. Ты отличная напарница.

В ответ он тоже получил улыбку, только обворожительную.

Когда он наконец уселся в лодку, которая вертелась, будто носорог, измученный чесоткой, Мин завел какой-то двигатель, и они отделились от пристани. Здесь был даже руль, совсем как в автомобиле Найлы, и сиденья с мягкой обивкой. Но Геб все равно прикрыл рот рукой и уткнулся взглядом в палубу – самое близкое подобие твердого пола, на которое он мог рассчитывать в ближайшее время.

– Гляньте-ка, – фыркнул Мин. – Можно подумать, его не в «Пардо-43» усадили, а в обычную моторку.

Геб, конечно, не ответил, краем глаза отмечая, что Мере высунулась за борт, наполовину перевесившись через край и болтая ногами. Умай крепко держала ее за лодыжку.

– Это остров Элефантина? – спросила Найла некоторое время спустя.

– Он, – подтвердил Мин. – Красивейшее место, расположенное сразу после первых порогов, поэтому служит естественной границей. Если хотите, можем подойти, посмотрите знаменитый ниломер с лестницей в девяносто ступеней.

– Да, да, хотим! – воскликнула Мере.

– М-м-м… Наверное, в другой раз. – Найла явно не забывала о том, что для кого-то каждая лишняя минута на воде – пытка. – Твое имение ведь не здесь?

– Нет, я еще несколько веков назад облюбовал другой островок. Но его вы не увидите, пока мы не подойдем вплотную.

– Почему?

– Ну… Какое же это тайное убежище, если его можно увидеть невооруженным глазом?

Еще через десять минут восторженные возгласы Найлы и Мере известили Геба, что убежище Мина показалось на глаза. Вот теперь, когда до твердой земли оставалось всего ничего, он отважился оторвать взгляд от палубы. Прямо перед ними над недвижными водами реки простиралась полоска земли, которую, наверное, можно было бы обойти меньше чем за четверть часа. Островок меньше Элефантины, но густо заросший буйной зеленью – и достаточно протяженный, чтобы вместить жилище, достойное бога.

Геб выпрыгнул первым, едва дождавшись, когда лодка ткнется в берег. И радостно выдохнул, утонув по щиколотку в успокоительно сухом мелком песке.

– Пойдемте. – Мин жестом пригласил всех следовать за собой. Он уже успел сбросить пиджак и заново расстегнуть почти все пуговицы на рубашке.

Они шли по узкой тропинке в зарослях, стиснувших ее с обеих сторон, словно высокие неприступные стены. В конце концов она вывела их на широкую поляну, в центре которой красовался дом из крепкого деревянного бруса, приподнятый на сваях так, что Мере, например, вполне могла бы разгуливать под ним в полный рост, а внутрь предполагалось попадать по изящной каменной лестнице. С первого взгляда становилось понятно, что внутри там просторно. В огромных окнах, распахнутых настежь, надувались и опадали под теплым ветерком легкие белые занавеси.

Однако Мин повел их не к дому. Не сбавляя шага, он повернул налево, где метров через двадцать обнаружился огороженный со всех сторон участок земли. Точнее, не земли и не песка, а ярко-зеленого луга. Трава там была такая сочная и блестящая, что казалась влажной. И по этой лужайке вальяжно и чинно прогуливались туда-сюда бык и корова.

Мере, прижимавшая Чафу к груди, подбежала к изгороди и вскочила на нижнюю перекладину.

– Ого…

Геб был совершенно согласен с этой краткой оценкой. С первого взгляда становилось понятно, что пасущаяся в загоне парочка – не просто рогатый скот. Шкура у них лоснилась, словно бархатная, ровные заостренные рога блестели, будто отполированные, – хоть смотрись в них, как в зеркало. И даже глаза… Когда бык повернул голову к пришедшим, Геб разглядел в его глазах бесконечную мудрость. Опыт. Священное знание.

– В жизни не видела коровы прекраснее… – раздался потрясенный голос Найлы, следом за Мере забравшейся на нижнюю перекладину изгороди.

Геб с улыбкой облокотился на ограду рядом с девушкой.

– Священнее этих животных ты и не увидишь. Спорю на что угодно, Ра выбирал тех, которые значат для египтян что-то особенное. Бык шествует нога в ногу со смертными на протяжении столетий и уже не раз помогал им выжить. Он символизирует мужское начало и продолжение рода.

Мере тотчас обернулась.

– Мужское начало? – Наморщив лоб, она посмотрела на Мина, который стоял чуть поодаль, сунув руки в карманы и улыбаясь с такой гордостью, словно он не просто оберегал священную пару, а сам ее породил. – Так говорила мама. Когда они с папой побеседовали, а потом решили, что мне нельзя смотреть папирусы с богом Мином.

Упомянутый бог, не жалующийся, надо полагать, на слух, подмигнул девочке:

– Правильно твоя мама решила, ясноглазка. Есть у меня кое-что такое, что детям до восемнадцати видеть не положено.

– Так, ну ладно… – Найла, не участвуя в этом отступлении от темы, наблюдала, как корова, подойдя к быку, ласково боднула его лбом. – Что мы делаем теперь?

– В данный конкретный момент ничего, – ответил Мин. – Я лунный бог, так что до наступления темноты мне просто не хватит сил передать хеху Гебу.

– Ну вот…

Геб посмотрел на нее вопросительно.

– Стоит ли расстраиваться? Есть вещи, над которыми мы не властны. – Он безотчетно поднял руку и погладил Найлу по щеке. Девушка не отстранилась, наоборот, как будто замерла, только слегка разомкнула губы. – И противиться им бессмысленно, – добавил он совсем тихо.

Глаза Найлы расширились. Дыхание касалось его руки, легкий ветерок доносил жасминовое благоухание.

– Отлично! – воскликнул Мин. – Как насчет барбекю?

Вот теперь Найла, будто очнувшись, заморгала и отступила на шаг.

– Ты собираешься жарить мясо рядом с ними? – Девушка кивнула на мирно пасущихся быка с коровой, потерявших, кажется, всякий интерес к новоприбывшим. – Как-то это… оскорбительно, нет?

– Не переживай, я вегетарианец. Я тебе такой гамбургер слеплю, ты сроду не догадаешься, что он из баклажана.

Геб мгновенно оживился:

– Гамбургер? Как из «Бургер Кинга»?

– Бери выше! – Мин обнял его