Избранные произведения писателей Южной Азии - Такажи Шивасанкара Пиллэ

Чакки испугалась:

— Дочка, опомнись! Что ты говоришь!

Карутамма разразилась слезами. Плача, она говорила:

— Что еще останется мне делать? Из-за нас он разорен. Не возьми мы у него денег, все было бы иначе.

И она обвинила Чакки: мать заодно с отцом и тоже не хочет возвращать денег. Чакки клялась, что это не так, Карутамма пригрозила:

— Я все расскажу отцу!

— Айо! Моя дочь не должна этого делать!

— А как же поступить? Лучше будет, если молодой торговец придет на мою свадьбу и потребует уплаты долга? Что тогда? Что мы ему ответим?

До нынешнего дня Чакки это не приходило в голову. Она тоже испугалась.

— Зачем же он станет это делать?

— Он дал деньги потому, что я его просила.

— Ты просила… ты просила… Но разве не в шутку?

— Хороша шутка!

Чакки не могла не встревожиться: Перикутти доведен до отчаяния. У него все потеряно, у него все погибло. Он может решиться и на такой чудовищный поступок. Да, есть чего бояться.

А Карутамма продолжала:

— Решено! Сегодня же скажу отцу. Зачем мне молчать?

— Моя дочь не скажет!

— Нет, скажу!

Тогда Чакки поклялась, что так или иначе, но она добьется уплаты долга еще до свадьбы.

В тот нее день Чакки сообщила мужу, что их дочь согласна выйти за Палани. Чемпанкунджу ничуть не удивился: он и не сомневался, что Карутамма согласится. Но об условии, которое поставила дочь, Чакки упомянуть не отважилась.

Цены на креветки все падают. И Чемпанкунджу, и все остальные рыбаки живут в постоянной тревоге. Большие партии креветок отправлены в Кочин и Алеппе… Но за них там дают полцены, утверждают саиты.

Так надежды Перикутти поправить свои дела не осуществились.

Карутамма теперь уже не та. Она повзрослела, стала смелее, решительнее. Она ищет встречи с Перикутти. Им обязательно надо встретиться. Она должна так много ему сказать.

И наконец они встретились. Она по одну сторону изгороди, он по другую. Первой заговорила Карутамма. Это был уже не прежний, веселый, перемежающийся взрывами смеха разговор. Она спросила:

— Дела молодого торговца плохи, правда?

Не таких слов ждал от нее Перикутти.

— Деньги молодому торговцу будут возвращены.

Перикутти возразил:

— Никаких денег Карутамма у меня не брала.

— Нет, я у тебя в долгу.

— Как же так?

— А вот так, молодой торговец! Только после того, как я с тобой расплачусь, я смогу…

Карутамма не в силах закончить. Голос ее оборвался. Она почувствовала слабость. Взор затуманился. Но за нее договорил Перикутти:

— …Только после этого Карутамма сможет выйти замуж и уехать отсюда? Да?

Карутамма плачет. Но не Перикутти. Он спросил:

— Значит, между нами все кончено?

Эти слова поразили Карутамму в самое сердце. Как мог Перикутти их произнести? Неужели он не видит, как ей больно?

Она сказала:

— Молодой торговец найдет свое счастье…

Перикутти — не легкомысленный и не ветреный влюбленный. Он улыбнулся. Горькая улыбка!

— Карутамма говорит: я найду свое счастье?

Карутамма поняла, что он хочет сказать: он никогда не найдет счастья! Этой муки Карутамме не вынести, она бросилась в хижину. Перикутти медленно отошел от изгороди.

В этот вечер Чемпанкунджу вернулся домой с очень приятной новостью. Едва переступив порог, он обратился к Чакки:

— Знаешь, что я тебе скажу! Палани не требует никакого приданого!

Чакки не поверила своим ушам.

— Как так?

— Да вот так! Он согласен взять нашу дочь и без приданого.

Чакки все еще не верила. А Чемпанкунджу очень торжественно сказал:

— Он поклялся мне богиней моря.

Тогда Чакки возразила:

— Даже если жених и отказывается от приданого, родители невесты все равно должны его дать.

Чакки испытующе смотрит на Чемпанкунджу. Конечно, она удивлена: человек отказывается от денег, на которые имеет право. С недоверием она спрашивает:

— Сам отказывается от приданого? Уж не ты ли его подучил?

Чемпанкунджу поспешно ответил:

— Только не я! Мы никогда об этом с ним не говорили.

Чакки только развела руками:

— Или он не понимает, что такое деньги? Приданое все-таки надо дать.

— Но если жених его не берет?

— Так для кого же, спрошу я тебя, мы в таком случае трудились?

Чакки много еще наговорила мужу: припомнила ему и то, как он на старости лет вдруг захотел жить в свое удовольствие, задумал нарядить жену в дорогое красивое сари, обзавестись мягким матрацем. И кончила тем, что сказала:

— Деньги добывал не ты один — здесь и моя доля!

Чемпанкунджу в хорошем настроении. Он не хочет ссориться:

— Жить в свое удовольствие я собирался вместе с тобой и мягкий матрац хотел купить для нас обоих.

Эти слова только еще больше рассердили Чакки. Чемпанкунджу испугался: разгорится ссора, Чакки наговорит лишнего, услышат соседи. И он поспешил уйти из дому.

Вошла Карутамма. Она слышала весь разговор родителей.

— Мне не надо приданого, мама!

— Но как же без приданого? Для девушки это — бесчестье. У тебя должны быть и свои деньги.

— У моего жениха нет родни; не будет свекрови или золовки; некому попрекнуть меня, что я без приданого.

— У твоего жениха нет родни, но зато есть соседи!

— Ах, что там — соседи! Выдавайте меня замуж и отпустите отсюда. А деньги, приготовленные на приданое, верните молодому торговцу. Он разорен. С какой совестью я уеду?.. Ведь это я его погубила!..

Все, что Карутамма хотела сказать, она сказала. Ей нечего больше добавить. Поняла ли ее Чакки? Наверное, нет, потому что если бы поняла, то сколько вопросов задала бы она Карутамме! А может быть, Чакки только делает вид, что не понимает? Кому, как не матери, знать, что творится в сердце дочери?..

— Хорошо, дочка, повторяю тебе: долг молодому мусульманину будет заплачен.

— Нет, отец не заплатит!

Чакки спрашивает, что же им тогда делать. Карутамма подсказывает: надо каждый день понемногу брать из ящичка, в котором отец хранит деньги.

Чакки пугается: если Чемпанкунджу обнаружит это, он способен убить. Нет! Чакки не отважится на такое дело! Ни за что!

Карутамма просит, требует и в конце концов добивается своего: Чакки согласна; ведь и она понимает, как важно заплатить этот долг. И не так уж велика опасность: в разгар рыболовного сезона Чемпанкунджу выручает много. Много рупий кладет он ежедневно в свой ящичек, и, если брать оттуда две-три рупии каждый день, он, может быть, ничего и не заметит…

На следующее утро, едва Чемпанкунджу ушел в море, мать и дочь открыли ящичек с деньгами и взяли из него несколько рупий. Весь этот