Влияние - Бентли Литтл

– Я доверяю моему племяннику, – сказал Росс. – К тому же я уже был в коптильне. Хорхе сам открыл дверь и показал нам эту тварь. Я думаю… думаю, ангел рассчитывает на то, что сможет влиять на тех, кто к нему приближается. Или контролировать, подавлять тех, кто вступает с ним в контакт.

– Ну и как ты сможешь это предотвратить?

– С помощью ненависти, – сказал Росс. – Она будет вести меня.

– Ну, что касается ненависти, то ее вокруг хватает.

Росс промолчал. Он занервничал. Вопросы Макданиэлса были кстати. Он не хотел этого признавать, но почти ни одно из озвученных замечаний не пришло ему в голову, и теперь он раздумывал над тем, что еще ускользнуло от его внимания. Росс был плохо подготовлен, он не все просчитал, что совсем не отвечало его характеру. Он был одержим логикой, любил все спланировать и прощупать все детали. Обычно, наткнувшись на какую-нибудь идею, Росс не кидался претворять ее в жизнь.

Возможно, монстр знал о его приезде.

И теперь играл с ним.

– Твой друг еще не уехал? – спросил Росс. – Я говорю о снайпере.

– Насколько я знаю – нет, не уехал.

– Может быть, он нам понадобится. Как по-твоему – он согласится нам помочь?

Макданиэлс задумался.

– Откровенно говоря, не знаю. Мы уже собирались застрелить эту тварь. Но когда оказались там и увидели его, то испугались. Не могу быть уверенным, что это не повторится.

– Как ты думаешь, тебе удастся уговорить его попробовать еще раз?

– Я поговорю с ним. Попытка не пытка.

– Да, – согласился Росс.

По его подсчетам, если он будет ехать на предельно допустимой скорости, выехав на дорогу к Магдалене, то они с Кевином доберутся до места в девять или девять тридцать, в десять – это уже крайний случай. Он договорился с Макданиэлсом о встрече в баре в центре городка, если это будет безопасно, а если нет, то на окраине, на обочине дороги. Подъехав к бару, Макданиэлс сам все решит.

Росс отключился, чувствуя в себе большую неуверенность, чем до разговора. То, что представлялось ему хорошим планом, теперь больше походило на бестолковость «Аве Марии», и он пожалел, что у него не хватило времени продумать детали. Но он думал о Джилл, думал о Лите, о своей тетушке Кейт и обо всех остальных, чьи невинные жизни были прерваны или искалечены этим монстром, и он знал, что должен действовать.

Что там сказал ему Макданиэлс?

«Я думаю, он готов вылупиться».

Если он протянет еще какое-то время, то, возможно, будет слишком поздно, и перед его мысленным взором предстала последняя картина Джилл: страшный демон стоит среди дымящихся руин Магдалены.

Росс почти не спал и решил выехать раньше запланированного времени. Он позвонил Кевину в половине пятого, чтобы разбудить его. Но оказалось, что Кевин уже не спит и у него есть для этого какие-то свои причины, и Росс подобрал его в начале шестого утра. Они уложили в багажник три коробки с каким-то таинственным содержимым, перехватили кофе и пышки в, вероятно, последней из существующих на земле пышечных «У Уитчелла»[68] и поспешили по хайвею на юг.

Поневоле Кевин оказался слушателем, и по пути Росс продолжил свой рассказ, добавив новых подробностей. У него было несколько часов, чтобы описать свой план, и хотя он понимал, что задуманное звучит как нечто невероятное, у него не создалось впечатления, что его племянник считает услышанное фантазией. Может быть, Кевин и не верил всему, но в задумке Росса было немало подробностей и специфики, которые казались вполне выполнимыми.

Или же Кевин сам начал чувствовать что-то.

Асфальт под колесами сменился грунтовкой, и впереди, у горизонта, они уже начали видеть вершины гор, подпиравших город с юга. Теперь, почти в конце пути, Росс почувствовал, как крутит желудок. Он никогда в жизни так не боялся. Это не было похоже на мимолетный испуг киношных пугалок или на напряжение человека, который входит в темный дом, не зная, есть ли там кто-то. Нет, это скорее был страх приговоренного, подходящего к виселице, непоколебимая уверенность, что случится что-то ужасное и ничто не сможет это остановить.

Машина заехала на возвышенность, и теперь стала отчетливо видна гора, похожая на печную трубу – та, что с буквой «М». Город внизу купался в солнце, и если бы Росс не знал того, что там происходит, то все показалось бы ему абсолютно нормальным. Но Росс жил здесь прежде и видел тени там, где их не должно было быть, большие участки земли, которые выглядели так, будто приходили в себя после пожара.

«Что же это за существо такое? – спрашивал он себя в сотый раз. – Где оно жило? Есть ли у него логово? Чем оно кормилось? И почему его не заметили прежде?» Столько вопросов еще на нашли ответов, вопросов, на которые, вероятно, ответов не будет никогда. Рациональное мышление Росса восставало против неразгаданного хаоса происходящего.

Он придерживался той точки зрения, что это существо древнего происхождения, что оно много веков жило на земле, может быть, тысячу лет. Ему пришло в голову, что удача, вероятно, отвернулась от монстра, когда тот случайно попал под салют праздничных пуль, а некое подобие волнового эффекта, ставшего следствием его падения на землю, после того как судьба изменила ему, стало влиять на судьбу всех вокруг него.

Росс не удивился бы, увидев другие такие же существа над городом – родню первого в ожидании окончания метаморфоза, – но небеса, на которые он поглядывал, подъезжая к городу, были пугающе чисты – ни птиц, ни облаков, только бесконечная бледная голубизна.

Сидевший рядом с ним на пассажирском сиденье Кевин, казалось, начал нервничать.

– Старина, не возражаешь, если я курну одну?

– Нет, – сказал Росс. – Категорически. Не делай этого. Мне нужно, чтобы у тебя была ясная голова. – Он с любопытством посмотрел на племянника. – Ты не чувствуешь, случайно, каких-то изменений в себе? – спросил он. – Например, тебя не посетили какие-нибудь блестящие идеи относительно того, как это сделать?

Кевин натянуто улыбнулся.

– Пока нет.

Машина продолжала мчаться к городу.

Когда они добрались до городской окраины, Росс сбросил скорость и огляделся – не изменилось ли чего. Макданиэлса он не увидел – это могло быть хорошим и плохим знаком, – и, чувствуя усталость, Росс проехал мимо разрушенного кирпичного здания. В этом месте они подобрали отца Рамоса, уезжая из Магдалены. Улица, где располагалась горстка крохотных магдаленских магазинчиков, была пуста.

Нет, не совсем. Посреди улицы стояла маленькая девочка, вся в грязи, на