О чем молчит река - Изабель Ибаньез

– Слишком рискованно, – повторила я. – Написать своей собственной дочери? Я скорбела по тебе. Все еще скорблю.

Mamá смиренно закрыла глаза.

– Умоляю тебя, говори тише. – Она вздохнула, а когда снова открыла глаза, в них был ужас. – У нас мало времени, tesora[45]. Когда я увидела, что ты приехала, я подумала, что это мираж. Что ты делаешь в Египте?

– Что ты имеешь в виду? Я приехала, чтобы выяснить, что произошло.

– Я должна была этого ожидать. – Мамино лицо исказилось. – Lo siento[46]. Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня. Но я бы не стала так поступать без веской причины.

Наконец до меня дошел смысл ее слов.

– Подожди. Ты видела, как я прибыла?

– Я разбила лагерь на Филе в уединенном месте, вдали от храма. – Mamá поколебалась. – Женщины помогли мне спрятаться.

– Я не понимаю, – медленно произнесла я. – Ты все это время была на острове?

– Не все время. – Она снова замолчала. – Я пряталась.

Я крепче сжала ее руки.

– Пряталась? От… Tío Рикардо?

У мамы отвисла челюсть.

– Как ты узнала?

– Узнала что?

Она наклонилась вперед и обхватила руками мое лицо.

– Он обидел тебя, Инес?

Я покачала головой.

– Я нашла твое письмо.

– Мое письмо? – Mamá нахмурилась. – Какое письмо?

– То, которое ты так и не отправила месье Масперо. Я нашла его в номере отеля и прочитала. Mamá, почему ты боишься собственного брата?

Ее лицо побледнело в полумраке комнаты.

– Инес, пожалуйста, возвращайся в Аргентину. Здесь слишком опасно.

– Да, мы поедем вместе и…

– Нет, тебе придется ехать без меня. Я не могу… я не уйду, пока не закончу начатое.

– О чем ты? Скажи мне, что происходит. Я боялась с тех пор, как приехала в Египет. Tío Рикардо обидел тебя? Обидел Papá?

Мама смахнула еще несколько моих слезинок тыльной стороной ладони.

– Инес, твой дядя ввязался в незаконную контрабанду египетских артефактов. Я пыталась вмешаться, но у него много связей. Он стал другим, более отчаянным и… – Ее голос дрогнул. – Он не тот брат, которого я знала всю свою жизнь. Он изменился, и я видела, как это происходило. – Ее лицо исказилось. – Я позволила этому случиться. Это моя вина.

У меня закружилась голова. Я вспомнила опасения Масперо по поводу возвращения незаконных аукционов. Очевидно, в реальности купля-продажа артефактов уже шла полным ходом. Моя мать всхлипнула, и у нее был такой виноватый вид, что у меня защемило сердце.

– Как ты можешь такое говорить? – мягко спросила я. – Он взрослый человек.

Mamá отвернулась, часто дыша, ее грудь вздымалась и опускалась в такт. Я никогда не видела ее такой растерянной, испуганной и напряженной. Моя мать никогда не показывала своих эмоций – по крайней мере, когда воспитывала меня.

– Инес, когда я приезжаю в Египет, я… – Она крепко зажмурилась. – Я веду себя немного по-другому и позволяю себе больше свободы, чем в Буэнос-Айресе.

Я сразу поняла, что она имела в виду. Вспомнила более легкомысленную одежду, которую нашла в номере отеля. Я задумалась о ней, о другой стороне ее личности, которую я никогда раньше не видела.

– Продолжай, – тихо сказала я.

– Мы с твоим отцом позволили себе отвлечься, и я погрузилась в это грандиозное приключение, – сказала Mamá, и уголки ее губ опустились. – Я знала, что мой брат переходит грань дозволенного, но он заверил меня, что у него все под контролем и он никогда бы не связался с людьми, которые якобы занимаются незаконной деятельностью. Мне следовало быть более внимательной. Больше разговаривать с ним, попросить о помощи. Мы с твоим отцом не знали, как быть, поэтому ничего не предпринимали. – Мама повернулась ко мне и посмотрела мне в глаза. Ее волосы грязными сосульками обрамляли узкое вытянутое лицо. – Я не знаю, смогу ли защитить тебя. Ты должна вернуться домой, Инес.

– Я не оставлю тебя. Ни за что.

Mamá обреченно закрыла глаза.

– И почему я так и не смогла обуздать твое упрямство? Инес, Египет – не Аргентина. Раньше я позволяла тебе немного свободы, но здесь этого не будет.

Я взяла ее за руку.

– Я думала, что потеряла тебя. Позволь мне помочь.

Мама открыла глаза, явно обдумывая следующие слова.

– Ты знаешь, кого твой дядя надеется найти на Филе?

Я кивнула.

– Клеопатру. Он думает, что она может быть похоронена под Киоском Траяна. Именно там они прокладывают туннель.

– Ты понимаешь всю важность такого открытия? Найти последнюю царицу Египта – все равно что найти Святой Грааль. Это мечта каждого археолога. Одно из величайших открытий, возможно, второе по значимости после Александра Македонского или Нефертити. Артефакты, найденные в гробнице Клеопатры, будут стоить миллионы на черном рынке. Твой дядя не должен продавать такие бесценные произведения искусства на «Торговых вратах».

– Вратах? Каких вратах? О! Ты имеешь в виду открытку? – выдохнула я. – Я нашла ее в вашем номере. На одной стороне были изображены ворота.

– Это незаконный рынок артефактов, – сказала Mamá приглушенным голосом. – В большинстве случаев Кураторы, которых называют торговцами, проводят аукцион с покупателями. Но метафорические врата всегда меняют местоположение, и аукцион очень трудно посетить, если у тебя нет приглашения.

– Вы именно этим и занимались, – сказала я. – Пытались отследить перемещающиеся врата, помешать Tío Рикардо участвовать в аукционах.

Mamá кивнула. Заправила прядь волос мне за ухо.

– Обстановка слишком опасна. Если с тобой что-нибудь случится…

– Но ты не сможешь остановить дядю в одиночку, – едва не закричала я. – Мне кажется, он почти нашел ее. Я сама почувствовала магию.

Mamá нахмурилась.

– Магию? Какую магию?

– В золотом кольце, которое прислал папа.

Она растерянно уставилась на меня. Ее недоумение перешло в глубокое потрясение.

– В кольце? – повторила она.

– Он прислал его по почте, – напомнила я. – Оно ведь принадлежало Клеопатре?

– Конечно. – Мамино лицо прояснилось, и она кивнула. – Кольцо. Я и забыла, что отец отправил его тебе на хранение. Это было несколько месяцев назад, незадолго до того, как он… Наверное, он знал… – Она замолчала. Тряхнула головой, словно пытаясь собраться с мыслями. – И что с ним?

– Когда я впервые надела его, то почувствовала, как магия проникает в меня. Часть энергии передалась мне. Я выяснила, что Клеопатра сотворила заклинание, желая сохранить свои воспоминания. Оставшаяся магия распознает все, что связано с ней и этим заклинанием. Я думаю, самый могущественный предмет, на котором сохранились следы магии, – как раз то самое золотое кольцо.

– В этом есть смысл, – пробормотала Mamá. – Если оно пролежало под землей несколько тысячелетий, магии было некуда податься. Очень немногие люди имели возможность прикоснуться к кольцу.