Девять жизней октября - И. Ф. Сунцова

весь день он предвкушал эту встречу, ждал ее с нетерпением. Лилечка сегодня была чудо как хороша, просто очаровательна в желтом платьице с ярким синим ремешком на тонкой талии.

Его машина стояла рядом со входом, но на крыльце Лилечка все не появлялась. Женя, с утра принарядившись, надел широкий полосатый желто-синий галстух, который идеально сочетался с платьем Лили, неловко топтался возле своего «Москвича», глупо улыбаясь проходящим мимо коллегам.

Дверь вновь открылась, и показались рыжие Санькины вихры. Он шел под локоток с младшим лейтенантом Володей и что-то вкрадчивым голосом пытался тому внушить, Володя, как это было видно со стороны, не соглашался с ним и соглашаться не желал.

Так, нога за ногу, они доковыляли до Жени, остановились с ним переговорить, попрощаться.

– А ты чего домой не идешь? Еще поработать хочешь? – с хитрым прищуром поинтересовался Санька, склонив голову, как воробей.

– Да вот, Лилю жду. Не видали ее?

У Володи в глазах появилась некоторая мечтательность. Он протяжно вздохнул, подняв глаза к небу.

– Какая же она необыкновенная!.. Так бы и съел ее!

– Ну-ну, ты полегче. – Санька ткнул Володю в бок. Тот сразу же опомнился, его восторженные глаза приняли обычное выражение. – Она, конечно, необыкновенная, и съесть ее действительно порою и хочется, да только она не наша, да, Женька? И нет, не видали мы ее с обеда.

Распрощались. Санька вместе с Володей побрели дальше, их прерванный разговор возобновился. Женя проводил их долгим взглядом.

– А вот и я! Прости, что задержалась. – Лиля возникла перед ним из ниоткуда, она принесла с собой весенний аромат легких цветочных духов. – Давай купим торт? Я так давно не ела сладкого!

Женя расплылся в улыбке. Ему чрезвычайно захотелось порадовать ее, купить ей чего-нибудь, пусть даже и торт, к которому он вряд ли притронется сегодня вечером. Вообще последнее время у Жени появились какие-то проблемы с аппетитом: вроде бы и хотелось есть, но как только он принимался за прием пищи, голод моментально пропадал, а любой, самый крошечный, кусок вставал поперек горла. За обедом, например, он взял себе картофельное пюре с котлетой, но сумел проглотить лишь несколько ложек пюре, к котлете же и вовсе не притронулся, его почему-то замутило. Женя пока не смог определить, в чем дело.

Ненавистная соседка Лили вместе с матерью куда-то уехала, о чем поведала сама Лиля, больше никто не донимал жильцов ее этажа бесконечной игрой на фортепиано и злой руганью, поэтому было решено ехать к ней на квартиру сразу же после кондитерской.

Всю дорогу Женя наслаждался обществом своей подруги, сохранившей свежий цвет лица и особую солнечную энергию после полного рабочего дня машинисткой. Лиля неустанно болтала, непринужденно смеялась звонким, озорным, в меру кокетливым смехом, отчего стало бы весело и тепло на душе даже самому грустному человеку. Она то и дело бросала на Женю пылкие взгляды, и это залечивало все его раны.

Распогодилось. Небо, светлое и высокое, радовало белоснежными ватными облаками, раскинувшимися до самого горизонта. Душистый и игривый ветерок, какого почти не бывает в Ленинграде даже весной, не то что в середине осени, залетал в приоткрытые окна, развевал волосы, ласкал щеки. Садящееся солнце окрашивало верхушки зданий в пламенный, огненный цвет, и порою, если добавить чуточку воображения, казалось, что весь город занялся пожаром.

Уже за углом показалась кондитерская, вывеска над ней была яркой, сочной и до того похожей на разноцветный пряник, что хотелось ее съесть. Притормозили. Оставили машину там, где оставлять ее не стоило, о чем не на шутку забеспокоилась Лиля, но Женя убедил ее, что они нарушат правила всего-то на минуточку.

– Да и вообще: нам не страшны милиционеры, потому что мы сами они! – возгласил Женя, торжественно размахивая рукой. Ему снесло голову: из-за Лили и тех волшебных, волнующих чувств, пробудившихся в нем, он совсем позабыл обо всем на свете.

Багряные и рыжие, пятнистые и полосатые, в крапинку и в горошек, листья, будто разукрашенные искусным художником, медленно опадая с деревьев, ложились плотным ковром под ноги, шуршали. Женя с Лилечкой случайно соприкоснулись пальцами при ходьбе.

Стеклянная дверь в кондитерскую отворилась на улицу, брякнув колокольчиком, оттуда, споткнувшись о маленькую, но подлую ступеньку, вывалилась продавщица. Ее лицо было перекошено гримасой недовольства.

Женя с Лилей подошли ближе.

– Мы закрылись, – прогнусавила продавщица, окинув злобным, даже каким-то завистливым, взглядом взявшуюся за руки парочку.

– Но вы не могли бы продать нам… – начала было Лиля, сложив ладони в просящем жесте, но ее тут же грубо оборвали:

– Не могла бы! Мы закрылись! – твердо повторила продавщица. Стало очевидно: она не пойдет на уступки из принципа. – Вы что, слепые или читать не умеете? Написано, – она указала рукой на табличку перед входом, – закрываемся в шесть по четвергам!

Лилечка, прежде такая воодушевленная, как-то разом сникла.

– Ничего, – Женя подмигнул ей, – смотри, что я умею! – заявил он горделиво и неожиданно, без предупреждения, схватил продавщицу за толстое, опухшее запястья. Та вскрикнула, но Женя сжал пальцы сильнее: – Ты откроешь магазин и продашь нам торт!

Продавщица перестала вырываться, успокоилась, ее взгляд подернулся расплывчатой дымкой.

– Я открою магазин и продам торт, – ответила она бездушным голосом, от которого у Лили по спине пробежал неприятный холодок. В ее глазах появилось испуганное выражение, она отступила на шаг назад.

Женя выпустил запястье продавщицы из своей стальной хватки. Продавщица повернулась к входной двери, вставила в замочную скважину ключ, провернула его дважды.

– Прошу, проходите, – предложила она взмахом руки войти в торговый зал. Лиля боязливо скользнула мимо, пряча взгляд, лишь бы не встретиться с бесчувственными глазами продавщицы.

В застекленной витрине были выставлены классический «Ленинградский», «Киевский» с алыми кремовыми розочками, торт «Прага» с одноименной шоколадной надписью, «Север», украшенный милыми жизнерадостными пингвинами, а также пирожные «Птичье молоко» и «Картошка».

– Что выберем? – неуверенно поинтересовалась Лиля.

Женя пожал плечами.

– А что ты хочешь?

– Ну… – Лиля долго не разглядывала витрину, сразу ткнула пальцем в торт «Прага». – Пускай этот будет… Холодно что-то стало… – И она зябко поежилась в своем легком, почти летнем плаще, накинутом на плечи.

Женя сначала потянулся за деньгами в карман, но на полпути передумал:

– Бесплатно, за счет заведения? – спросил он у продавщицы вкрадчивым, сладеньким голоском.

– Да, конечно, за счет заведения, – кивнула та и подала ему торт, упакованный в коробку с красной завитой ленточкой. – Приятного аппетита! – пожелала продавщица, когда Женя с Лилей уже выходили.

Все очарование схлынуло, ушло в небытие. Лиля до машины шла молча, на определенном расстоянии от довольного собой и ничего не замечающего Жени. Солнце упало за город, начали