Колчаковский террор. Большая охота на депутатов - Сергей Станиславович Балмасов

Круглевскому донесли о заседаниях «учредиловцев», происходивщих на квартире Вольского, и он организовал налет на нее и другие места их пребывания. Однако наиболее видные из них (Вольский, Веденяпин, Климушкин, Чернов) успели скрыться.

Причем «круглевцы» не смогли арестовать даже всех застигнутых врасплох «учредиловцев». Так, Д.С. Розенблюм по одной версии спрятался среди дров во дворе и его не нашли[394], а по другой – и не искали, не имея точного списка участников сбора.

Всего согласно Мельгунову в Екатеринбурге, Омске и Уфе на начало декабря арестовали 30 депутатов Учредительного Собрания (реально большинство задержанных не имели к ним отношения).

На допросе Чрезвычайной Следственной Комиссии Политцентра начальник охраны КОМУЧ А.Н. Сперанский показал: «…2 декабря 1918 г. в Уфу прибыл отряд Круглевского для ареста Совета управляющих КОМУЧ и ЦК партии эсеров. Прибывшие опасались активного сопротивления, потому операцию провели очень поспешно, без соблюдения формальностей, системы и именного списка. Было захвачено и ограблено 27 человек (включая видных деятелей КОМУЧ и Учредительного Собрания В.Н. Филипповского, К.Г. Нестерова и др.).

Однако большинство представляли технический персонал, не имевший отношения к политике. Среди них оказались два мальчика-курьера, пулеметчик охраны, мелкие служащие Съезда и Совета управляющих, и т. д…[395]»

В результате ареста несовершеннолетнего Еремина (курьер) его разлучили с декабря 1918 г. по март 1919 г. с отцом, высокопоставленным состоятельным поволжским беженцем, даже не сообщив о судьбе его сына[396].

В общем же и целом результаты «уфимского десанта» выглядят «пирровой победой» Колчака. Да, он сокрушил сопротивление «учредителей». Но с другой стороны, поймать удалось лишь второстепенные фигуры[397]. Около половины собранных Черновым депутатов устранились от дальнейшего участия в борьбе. Однако другая половина самых видных, около 40, улизнули и продолжили «войну»[398].

Роль «волжских генералов»

В первую очередь «учредиловцы» провалились из-за зависимости от чехов, которые сами не были самостоятельными фигурами в сибирской «игре», и потому «продали» депутатов их же «волжским» генералам, в свою очередь купленным за колчаковские мундиры. Свою роль, вероятно, сыграл и враждебное отношение к ним части офицерства Народной армии, настроенного монархически.

Впрочем, впоследствии проявленную ими пассивность при ликвидации «учредителей» в Омске припомнили. «Волжане», например, лидеры Ярославского выступления 1918 г. Перхуров и Гоппер жаловались, что их войска снабжались по остаточному принципу, а их стали «задвигать» при «производствах».

Чехословаки и крах «учредиловцев»

Не меньшую роль в «учредиловском» крахе сыграли и чехи, занявшие «выжидательно-пассивную политику»[399] и фактически предавшие «учредительных» союзников. Причем часть представителей чехословацкого командования как говорилось выше, если не поддержали прямо Колчака, то подыгрывали ему.

Кроме того, арестовываемым в Уфе «учредиловцам» предъявляли санкционирующий их задержание приказ с подписью Сырового. Они, например, С.Н. Николаев, считали её поддельной. Основанием для таких выводов стало издание приказа в Челябинске, в котором Сыровый тогда отсутствовал[400].

Впрочем, если как мы знаем, издавались «приказы именем Гайды», то почему бы не появиться и соответствующим распоряжениям «имени Сырового» от того же Дитерихса?

Так, командующий Чехкорпусом препятствовал «учредиловцам» бороться против переворота и взаимодействию Колчака с Дутовым, и сорвал попытку перехвата эсерами пяти миллионов рублей, направленных из Омска оренбургским казакам[401].

По мнению Колосова, «При попустительстве чехов сибирские войска свергли остатки самарской власти в Уфе, арестовав ряд «учредильщиков, трагически погибших в Омске» и косвенно возлагает на чехословацких лидеров ответственность за их смерть[402].

В этой связи Колосов ссылается на слова майора Кратохвиля о сделанном Стефанеком заявлении, согласно которому «главное решение было за Версалем». То есть Францией, главным союзником Чехословакии. Которая, в свою очередь, была союзницей Британии и считалась с ее мнением.

В этой связи Колосов пишет, что он имел беседу с председателем Чехосовета Б. Павлу относительно его заявления с протестом против переворота и тот объяснил дальнейшее поведение чехов, пассивно сдавших Колчаку «учредителей» изменившимся «положением, Чехия стала самостоятельным государством, прерогативы Национального Совета становятся недействительными и вопрос об отношении к колчаковскому правительству нельзя решать прямолинейно.

Вместе со всеми союзниками чешские верхи, попав в орбиту международной дипломатии, делали ставку на Колчака, и откалывались от сибирской демократии[403].

Однако чехи подсластили пилюлю проигравшим «учредителям», укрыв некоторых из них[404]. Однако подобное милосердие не отменяло совершенного чехословацким руководством их предварительного предательства.

События в этом городе породили недоверие и даже враждебность между ним и чехословацким руководством. Причем вскоре их конфликт в результате дальнейших действий Колчака и его подчиненных углубился.

Наглядный пример тому – рапорт министру юстиции прокурора Миролюбова «4 января 1919 г.: «Ввиду недопустимого и оскорбительного отношения чешской контрразведки к русскому офицерству…, о преступных деяниях Любек прокурор Суда собрал материал, который в ближайшее время будет передан им начальнику штаба командующего группой войск Екатеринбургского района»[405].

Причину негодования прокурора понять можно – чехословацкий «рыцарь плаща и кинжала» способствовал неудаче колчаковцев в расправе над Черновым и Ко, и спасению последних. Как и отъезду туда, где справиться с ними было сложнее.

Заметим, что в интересах Колчака было как можно быстрее сгладить конфликт с чехами. Однако вместо этого его подручные лишь усилили с ними напряженность. Например, 16 февраля 1919 г. во время переговоров Колчака с чехословацким командованием в Екатеринбурге его часовые убили проходившего мимо его состава капитана Чехкорпуса Тихого. В результате их отношения дополнительно ухудшились[406].

В любом случае, «учредильный» фактор, с которого начались расхождения между «антибольшевиками», сыграл важную роль в его отношениях с чехами и судьбе Колчака.

Столь противоречивая политика осложнила чехословацкие отношения со многими левыми «антибольшевиками». В результате чехи «потеряли лицо», став в их глазах «предателями» и союзниками «узурпатора Колчака», похоронившего «зачатки русской демократии».

Подобная ситуация вызывала у солдат интервентов всё большее непонимание целей своего пребывания в Сибири, и прогрессирующее желание вернуться домой.

Последствия колчаковского переворота

Учредительное Собрание и национальные автономии

Начавшиеся колчаковские гонения против членов Учредительного Собрания имели массу негативных последствий для белогвардейцев, попытавшихся после захвата власти разрушить достижения «учредиловцев».

Однако они невольно подложили им бомбы замедленного действия, поставив белых в уязвимое положение перед большевиками. Речь в том числе идет об обещаниях дать автономию (самоуправление, предоставление гарантий развития собственной культуры в рамках единого государства) нацменьшинствам.

Так, например, контрразведка Ставки Колчака указывала в «Сводке за 24 апреля – 1 мая (1919 г. – ред.) Автономия киргизами понимается так: должно быть образовано особое ханство /ханом намечен присяжный поверенный Букейханов/… Создание автономии поддержал КОМУЧ, образование автономий лежало в основе его политики. Высшие круги киргиз сочувствуют ей…