19 ноября 1942. Сталинград от наших и ненаших - Николай Николаевич Яковлев

по ликвидации немецких войск, окруженных под Сталинградом. 29 ноября Жуков в своем ответе указал: «Окруженные немецкие войска сейчас, при создавшейся обстановке, без вспомогательного удара противника из района Нижне-Чирская – Котельниково на прорыв и выход из окружения не рискнут.

Немецкое командование, видимо, будет стараться удержать в своих руках позиции в районе Сталинграда и в кратчайший срок собрать в районе Нижне-Чирская – Котельниково ударную группу для прорыва фронта наших войск…

Чтобы не допустить соединения нижне-чирской и котельниковской группировок противника со сталинградской и образования коридора, необходимо: как можно быстрее отбросить нижне-чирскую и котельниковскую группировки и создать плотный боевой порядок на линии Обливская – Тормосин – Котельниково. В районе Нижне-Чирская – Котельниково держать две группы танков, не менее 100 танков в каждой в качестве резерва». Лишь за отражением неизбежного натиска извне, подчеркивал Жуков, придет черед ликвидации группировки Паулюса. Это надлежало выполнить так: «нанести рассекающий удар в направлении Бол. Россошка. Навстречу ему нанести удар в направлении Дубининский, высота 135. На всех остальных участках перейти к обороне и действовать лишь отдельными отрядами в целях истощения и изматывания противника».

Документ ушел Сталину с Калининского фронта 29 ноября 1942 года.

Жуков продемонстрировал стратегический гений, способность проникнуть в планы противника. Под руководством генерал-фельдмаршала Манштейна штаб группы армий «Дон» аналогичным образом оценил положение 6-й армии и пришел к выводам, предсказанным Г. К. Жуковым, а именно: «6-я армия на первом этапе не могла рассчитывать на помощь немецких войск, даже если бы ей удалось прорвать вражеский фронт окружения в юго-западном направлении… Было ясно, что рано или поздно армия, не поддержанная другими немецкими войсками, была бы вновь остановлена противником в степи, не имея достаточного количества боеприпасов, горючего и продовольствия! Уничтожение 6-й армии было бы предрешено!.. Был, видимо, упущен момент, когда армия без помощи извне смогла бы завоевать себе свободу».

По плану Манштейна войска группы «Дон» должны были действовать точно так, как предвидел Жуков: «начать наступление основными силами из района Котельниково». Это направление Манштейн избрал, по его словам, ибо тогда «не приходилось бы преодолевать Дона. Можно также надеяться, что противник меньше всего будет ожидать такое наступление на восточном берегу Дона. При существовавшей на фронте обстановке сосредоточение в этом районе крупных сил связано для немцев с большим риском. Поэтому противник вначале выдвинул только относительно слабые силы в направлении на Котельниково».

Если же, планировал далее Манштейн, «количество войск противника перед Котельниково значительно возрастет», тогда «приказом был предусмотрен запасной вариант: танковые дивизии срочно и скрытно перебрасываются по западному берегу Дона на север, на донско-чирский плацдарм у Нижне-Чирской, и наносят главный удар отсюда». Все учли немецкие штабисты, и первый из них Манштейн, кроме стратегического предвидения Г. К. Жукова.

Через несколько десятилетий в своих мемуарах Маршал Советского Союза Г. К. Жуков напишет: «После доклада Верховному (29 ноября) я разговаривал по ВЧ с А. М. Василевским. Он согласился с моими соображениями». Можно не сомневаться, что Жуков был глубоко удовлетворен – его замысел будет претворен в жизнь. На деле случилось совершенно иное. Ставка, а следовательно, Сталин, Василевский, согласившийся с Жуковым, Рокоссовский и Еременко принялись готовить в первую очередь разгром окруженной 6-й армии, а не отпор Манштейну. Усилием коллективной мысли они забраковали план Жукова – рассечь группировку Паулюса по кратчайшему расстоянию с севера на юг – и организовали наступление с запада, чтобы в конце концов выйти к развалинам Сталинграда. Навстречу должны были наступать наши войска с юго-востока на запад. Донскому фронту предстояло идти по дороге армии Паулюса летом 1942 года. На ее пути тогда были созданы оборонительные рубежи, ряд из них был оставлен без боя и, значит, неповрежденными. Теперь роли поменялись: в укреплениях – дотах, дзотах и блиндажах – засели немцы, а штурмовать их пришлось нашим войскам, видным, как на ладони, в бескрайней, зимней степи.

Командующий 57-й армией Ф. И. Толбухин сокрушался, показывая в штабах нашим стратегам карты и схемы этих укреплений с собственной резолюцией: «Утверждаю». Летом 1942 года он руководил возведением оборонительных рубежей на дальних подступах к городу. «Эх, на свою же голову построил я все это», – твердил Ф. И. Толбухин.

А. М. Василевский сообщает в мемуарах:

«Выполняя указания Ставки, мы в первых числах декабря снова попытались расчленить и уничтожить окруженную группировку. Однако и на этот раз сколько-нибудь значительных результатов не достигли. Противник, опираясь на сеть хорошо подготовленных инженерных оборонительных сооружений, яростно сопротивлялся, отвечая ожесточенными контратаками на каждую нашу попытку продвижения. Безусловно, некоторую отрицательную роль при этом сыграли и допускавшиеся нами ошибки. На них мне указал в телеграмме от 4 декабря Верховный Главнокомандующий. Вот ее содержание: «Тов. Михайлову (Василевскому). Ваша задача состоит в том, чтобы объединять действия Иванова и Донцова (Еременко и Рокоссовского). До сего времени у вас, однако, получается разъединение, а не объединение. Вопреки вашему приказу 2 и 3 числа наступал Иванов, а Донцов не был в состоянии наступать. Противник получил свободу маневра. 4-го будет наступать Донцов, а Иванов окажется не в состоянии наступать. Противник опять получает свободу маневрировать. Прошу вас впредь не допускать таких ошибок. Раньше, чем издать приказ о совместном наступлении Иванова и Донцова, нужно проверить, в состоянии ли они наступать».

Полководцы учли замечание Ставки и указали – нужны дополнительные силы, чтобы справиться с окруженной группировкой. Василевский попросил «в качестве основной ударной силы» для ее ликвидации передать из резерва Ставки 2-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского. Сформированная из отборных соединений в районе Тамбов, Раненбург, Мичуринск, эта армия должна была сыграть роль оперативного эшелона развития прорыва в операции «Сатурн» – выйти в район Ростова. Ее войска уже прибывали на Юго-Западный фронт. 4 декабря Ставка постановила: пусть 2-я гвардейская в качестве «предварительной» задачи добьет Паулюса – и соответственно переадресовала ее на Донской фронт. Срок завершения сосредоточения – 18 декабря. Севернее «котла».

В напряженной, творческой обстановке разработали план операции «Кольцо» – разгрома 6-й армии. Послали его в Ставку, которая 11 декабря утвердила этот плод стратегической мысли практически без поправок. 2-й гвардейской армии предстояло наступать на «котел» в юго-восточном направлении: срок начала операции – 18 декабря, уничтожение группировок противника, кроме находившейся непосредственно в городе, – к 23 декабря. Все предусмотрели, но, сокрушался Василевский в послевоенных мемуарах, «не замедлил внести свои коррективы противник».

Горячий снег

Хотя внешний фронт советских войск у Дона местами прямо на запад только на 40 километров отстоял от внутреннего фронта окружения, Манштейн, как и предвидел Жуков, решил начать наступление из района Котельниково, откуда до армии Паулюса было примерно 100 километров. Здесь он рассчитывал встретить более слабое сопротивление и, воспользовавшись равнинной местностью, двинуть танки вдоль железной дороги Тихорецк – Сталинград. Опытнейшему немецкому генералу-танкисту Готу, командовавшему ударной группировкой, поручалось на узком участке пробить советскую оборону и выйти к 6-й армии. Когда деблокирующая группировка прорвется к высотам в районе Ерико-Крепинский, то есть окажется примерно в 30 километрах от окруженной армии, последняя нанесет встречный удар. Операция группы Гота получила претенциозное название «Зимняя гроза», а встречный удар из «котла» заранее обозвали «Удар грома».

Армейская группа Гота сумела перейти в наступление только 12 декабря вместо первоначально намеченного срока 8 декабря. В ней насчитывалось 13 дивизий, включая две полноценные танковые дивизии. Особые надежды возлагались на новейшие тяжелые танки «тигр». Из этих машин, имевших 88-миллиметровое орудие, толстую лобовую броню, был сформирован отдельный танковый батальон, приданный армейской группе Гота.

В полосе советской 51-й армии, на которую обрушился первый удар, врага встретили «наши 3 довольно слабые стрелковые, 2 кавалерийские дивизии и одна танковая бригада» (Василевский). Гитлеровцы имели шестикратное превосходство в танках: 500 против 77. В лютую стужу в голой степи развернулось упорнейшее сражение.

По всему «котлу» разнеслась радостная весть – «Манштейн идет!». Германская солдатня воспрянула духом: к ним пробиваются войска под командованием полководца, сумевшего обойти линию Мажино в 1940 году, возглавлявшего штурм Севастополя полгода назад. Наслаждаясь былями и небылицами о свершениях Манштейна, уже отощавшие солдаты 6-й армии бодро подшучивали над своим временным