Россия и локальные войны. 1991–2023 - Димитрий Олегович Чураков

Понимая, что войны избежать нельзя, но необходимо выиграть время для подготовки к ней, правительство Слободана Милошевича, фактически оказавшись в дипломатической изоляции, пошло на подписание американских ультимативных требований, среди которых были: вывод сербских вооруженных сил из Косово, разрешение на ввод наблюдателей ОБСЕ в край, согласие на введение самоуправления в Косово и разрешение для самолетов гражданской авиации, а затем авиации НАТО следить за ситуацией в Косово одновременно с введением ограничений на системы ПВО.

Естественно, эти уступки привели к обострению террористической деятельности в регионе и ряду провокаций. Боевики ОАК начали массово стекаться в регион. Ситуация в регионе накалялась, американцы ждали повода для начала войны. Это была антитеррористическая операция в Рачаке, о которой говорилось выше.

В России неспровоцированное вмешательство НАТО произвело очень сильное негативное впечатление. Даже у тех, кто верил в возможность интеграции России в НАТО, в добрые, искренние намерения альянса по отношению к нам, начали возникать сомнения. Принципы «доверия», заложенные в программе «Партнерство во имя мира», показали свою условность и нереальность. Недавнее вступление Польши, Чехии и Венгрии в альянс придало особый подтекст действиям членов НАТО. Практически в ходе самой агрессии в НАТО формируется новая Стратегическая концепция. Она появилась в апреле 1999 года, в юбилейный для НАТО год, когда отмечалось его пятидесятилетие. Согласно ей, НАТО допустило «возможность проведения операций по реагированию на кризисы за пределами статьи 5 Вашингтонского договора», то есть за пределами территории стран – членов НАТО. «НАТО напоминает о своем предложении, сделанном в Брюсселе в 1994 году, обеспечить, в зависимости от конкретного случая и в соответствии со своими собственными процедурами, проведение миротворческих и других операций под эгидой Совета Безопасности ООН или под ответственностью ОБСЕ, в том числе путем предоставления своих ресурсов и опыта. В этой связи НАТО напоминает о своих последующих решениях, касающихся операций по реагированию на кризис на Балканах». Это означает, что НАТО может использовать любую причину для военного вмешательства в любую страну. Таким образом, прежняя международно-правовая система мирового порядка шла на слом, когда «закон силы» нивелировал решения международных организаций.

Запад не скрывал, что агрессия против сербов была предупреждением русским националистам и коммунистам: не смейте нам сопротивляться!

Реакция российских властей была, возможно, не столь эффективной, но иногда очень эффектной. На первых этапах возвращение России в ранг сверхдержавы вселяло оптимизм в российское общество. Таким образом, смелый демарш тогдашнего премьер-министра Российской Федерации Е.М. Примакова имел большой резонанс. 24 марта 1999 года, направляясь самолетом через Атлантику на официальную встречу с Альбертом Гором, получив известие о решении бомбить сербов, он приказал развернуть самолет прямо в воздухе. Позже Примаков откровенничал:

«…Если бы я этого не сделал, я бы поступил архинеправильно. Потому что Гор (Альберт Гор – бывший вице-президент США) сказал мне прямо, что принято решение о бомбардировках. Я говорю: “Вы совершаете огромную историческую ошибку”. Он меня просил подписать меморандум о том, что я откладываю визит – я отказался. Он предложил сесть даже где-то на территории Штатов – я отказался. Если бы я в этих условиях сел и начал свой официальный визит – я был бы настоящим предателем. Так что здесь не было никакого героизма».

В Соединенных Штатах поступок Примакова был встречен с большой озабоченностью. Американцы попросили не сообщать прессе истинную причину «разворота над Атлантикой». Но Примаков также проявил принципиальность в этом вопросе. Он считал, что агрессия НАТО сыграет роковую роль в диалоге между Западом и Россией, и он был прав.

После начала бомбардировок 24 марта Москва потребовала срочного заседания Совета Безопасности. Оно состоялось 26 марта 1999 года. Московский проект, осуждающий нарушение Устава ООН, был поддержан Китаем и Индией.

Руководство Российской Федерации видело свою задачу в том, чтобы положить конец бомбардировкам союзной Югославии. По словам Мадлен Олбрайт, президент Ельцин пригрозил НАТО направить российское ядерное оружие против НАТО и обвинил альянс в том, что он «поставил мир на грань глобального конфликта». Эти угрозы были повторены позже, но они не были восприняты всерьез и не остановили агрессию.

В свою очередь, Запад и Соединенные Штаты пытались убедить Бориса Ельцина оказать давление на С. Милошевича. НАТО потребовало от него уступок. Российские дипломаты получили от президента Сербии ряд гарантий: возвращение беженцев, прекращение огня, разрешение на внешнее наблюдение и начало переговоров. С этими гарантиями российским дипломатам удалось взлететь с аэродрома, после чего он был немедленно разбомблен. Запад не был заинтересован в результатах переговоров.

14 апреля 1999 года В.С. Черномырдин, далекий от дипломатических вопросов, был назначен представителем президента России по урегулированию кризиса в Югославии по просьбе американского президента Б. Клинтона, что замедлило переговорный процесс. Пока Виктор Степанович был погружен в проблемы, НАТО продолжало бомбить Югославию. Таким образом, в итоге Москва отказалась идти на конфронтацию с НАТО. И Черномырдину пришлось убеждать сербов сдаться и заключить мир на унизительных условиях.

Назначение Черномырдина произошло в очень важный и решающий момент. С одной стороны, как уже упоминалось выше, появилась новая стратегическая концепция НАТО, согласно которой альянс выразил готовность действовать без мандата Совета Безопасности ООН даже за пределами своей «зоны ответственности». С другой стороны, существовал выход из формирующейся новой геополитической парадигмы, выход, который предложил сам Милошевич, – создание Союза России, Беларуси и Сербии. 10 апреля 1999 года это предложение было поддержано парламентом Сербии, а 16 апреля – Государственной думой Российской Федерации. Эта панславистская идея была поддержана Коммунистической партией и национально-патриотическим крылом Государственной думы, российскими военными, президентом Беларуси А.Г. Лукашенко, который претендовал на лидерство в Союзе. Первоначальная реакция Бориса Николаевича Ельцина была довольно положительной.

Существовал еще один рычаг влияния на НАТО – единая политическая линия континентальных стран: России, Индии и Китая. В разгар агрессии НАТО против Югославии премьер-министр Индии А.Б. Виджпаи и министр иностранных дел этой страны Джасванта Сингх во время визита в Москву резко осудили действия Соединенных Штатов. В кулуарах индийские официальные лица сообщили российским дипломатам, что руководство их страны готово поддержать Россию в оказании влияния на НАТО для прекращения военного конфликта. Индийцы не понимали осторожности, с которой действовало российское руководство. «Вы не знаете, насколько вы сильны, и вы не знаете, как использовать свою силу», – сказали индийские дипломаты, сопровождавшие Дж. Сингха. Позицию Индии разделял и Китай, посольство которого в Белграде было «случайно» разбомблено 7 мая 1999 года. Коалиция с Индией и Китаем была вполне возможна, но руководство нашей страны предпочло другой вариант. Черномырдин продолжал оказывать давление на Милошевича в выгодном для Соединенных Штатов ключе.

В войне против Югославии Соединенные