Россия и локальные войны. 1991–2023 - Димитрий Олегович Чураков

что в целом они контролируют ситуацию в республике и обладают достаточными, профессиональными и заслуживающими доверия военными ресурсами для решения оставшихся и любых новых проблем, связанных с безопасностью и борьбой с международным терроризмом у себя дома. Когда режим КТО был отменен с 0 часов 16 апреля 2009 года, многие не верили, что конфликт действительно закончился. Однако усилия республиканских и федеральных властей действительно дали свои результаты. Мирная обстановка на Северном Кавказе была восстановлена, а государственная граница Российской Федерации в южном направлении была укреплена в результате достижения нового баланса в этом регионе.

Проявив политическую волю, российское руководство смогло более успешно указать на свое значительное присутствие в некоторых локальных конфликтах, затрагивающих интересы нашей страны в будущем. В то же время ситуации, с которыми нам приходилось сталкиваться, могли быть самыми разнообразными. Об этом свидетельствуют события в Кыргызстане. На рубеже XX–XXI веков Кыргызстан переживал период почти непрерывных политических и социальных потрясений. Важным обстоятельством, послужившим отправной точкой кризиса, стало подписание в августе 1999 года соглашения о кыргызско-китайской государственной границе. Согласно этому документу, Кыргызстан обязался передать китайцам 90 тысяч гектаров своей территории, которую южный сосед объявил спорной. Соединенные Штаты увидели слабость властей Кыргызстана перед китайскими гегемонистами и поняли, что пришло время вмешаться, чему способствовала позиция Российской Федерации, которая оказала дипломатическую помощь Белому дому после теракта 11 сентября 2000 года. В Кыргызстане появилась американская авиабаза Манас, которая сразу же стала еще одним источником напряженности в стране.

Нестабильность кыргызской государственности наиболее ярко проявилась в том, что за первые 10 лет XXI века власть в стране дважды менялась. Оба раза – жестоко. В первом случае, в марте 2005 года, во время парламентских выборов, страна погрузилась в классическую цветную квазиреволюцию. Его целью было отстранение от должности многолетнего президента страны А. Акаева. По мнению некоторых исследователей, события 2005 года в Кыргызстане положили начало распространению цветных революций по всему Центральноазиатскому региону. Также отмечается, что сама интенсивность распространения цветных революций в этот период приобрела опасную тенденцию экстраполировать их влияние на другие государства постсоветского пространства, что благодаря эффекту резонанса создало основу для их постоянного воспроизводства.

Особенности модернизации Кыргызстана после распада СССР не позволили достичь стабильности и процветания. Была высока бедность, процветала коррупция, а бегство населения из страны усилилось. Государственность Кыргызстана, несмотря на демократический декор, превратилась в режим личной власти президента Акаева. По отношению к нему американцы хотели провести ту же рокировку, что и по отношению к Шеварднадзе – заменить своего бывшего протеже новым, еще более лояльным. Таким образом, Соединенные Штаты могли бы решить комплекс задач, связанных с Афганистаном и снабжением там своей военной группировки. В частности, Соединенные Штаты не были удовлетворены отказом Акаева в удовлетворении просьбы, сделанной в 2004 году, о размещении самолетов дальнего радиолокационного обнаружения системы АВАКС на авиабазе Манас. Кроме того, будет усилен санитарный пояс против Ирана и Китая. Особый интерес для Вашингтона представляло вытеснение России непосредственно из своей зоны влияния и ее консолидация в Центральной Азии.

По словам одного из лидеров оппозиции Розы Отунбаевой, киргизская оппозиция извлекла уроки из опыта Грузии и Украины. «Мы попытались сохранить основные технологии революций, которые там происходили», – сказала она в одном из своих интервью после победы. Действительно, сама Отунбаева могла бы познакомиться с опытом цветных квазиреволюций напрямую – дипломат с советским опытом, за годы независимости она пройдет долгий путь, побывав и послом своей страны в США, и министром иностранных дел Кыргызстана. И в 2002–2004 годах Отунбаева была заместителем специального представителя Генерального секретаря ООН по урегулированию конфликта в Грузии и Абхазии, поэтому она не понаслышке знала о событиях «революции роз». Именно с ее легкой руки события 2005 года в Кыргызстане получили название «тюльпановой революции». Отунбаева имела устойчивую репутацию проамериканского политика в республике и средствах массовой информации Российской Федерации. Отчасти тот факт, что именно она 22 декабря 2004 года по просьбе Майка Стоуна призвала Россию прекратить вмешательство во внутренние дела Кыргызстана и не поддерживать режим Акаева, также работал на подтверждение этого образа.

Хотя сами лидеры киргизской оппозиции настаивали на том, что они стремились сделать свою революцию еще более мирной, чем в Грузии и Украине, на практике результат был прямо противоположным. Сценарий государственного переворота в Кыргызстане оказался гораздо более жестким и трагичным. Некоторые города страны и сам Бишкек сотрясли массовые демонстрации, которые кое-где переросли в настоящие погромы. Разъяренные толпы громили машины и магазины. По традиции, захватываются официальные учреждения. Жители Бишкека, пережившие те дни, кто-то с раздражением, кто-то с насмешкой вспоминают, что президентский дворец – самое охраняемое здание в городе, как они и предполагали, сдался первым. Акаев и его семья были вынуждены бежать за границу[65].

В этот момент могло показаться, что очередная цветная квазиреволюция одержала свою победу и Российская Федерация потеряла еще одного близкого партнера.

Однако вскоре стало ясно, что методов «тюльпановой революции» было недостаточно, чтобы изменить пророссийский курс. Первоначально, как и на Украине, вмешательство Москвы в события в Кыргызстане в 2005 году казалось минимальным. Но Кремль постепенно проводил дипломатические маневры, связывался с представителями различных сил в Киргизии. Связи с местными правящими деятелями и оппозиционными кругами оказались достаточно прочными, что позволило влиять на их позицию по важным для Кремля вопросам. Очень важную роль в расстановке сил во время «тюльпановой революции» и после нее также сыграл тот факт, что дипломаты и политики из других стран СНГ фактически действовали в интересах российской стороны в республике. В частности, можно говорить о той важной роли, которую сыграл президент Казахстана Н. Назарбаев, которая заключалась в том, что он выразил готовность оказать посильную помощь киргизскому народу.

В то же время Белый дом переоценил свое влияние в Центральной Азии и не учел факторов влияния России в регионе. Просчеты во многом определяют шаткость американской позиции в Кыргызстане. Сила главного «оружия» продвижения американского влияния на постсоветском пространстве – маргинализованной прозападной интеллигенции и простых людей – здесь была невероятно слабее, чем на Украине. Работа по налаживанию связей внутри Кыргызстана велась американцами не так активно и не так давно, как на Украине, и это тоже имело свое значение. Наконец, киргизское общество оказалось более стабильным, однородным и традиционалистским, чем в Киеве и Львове. В целом, при отсутствии широких прозападных симпатий и демократической обстановки в республике знакомые Кремлю политические технологии оказались более эффективными, чем инструменты цветных квазиреволюций. Мы также не должны забывать, что Белому дому пришлось действовать крайне осторожно, поскольку на карту было поставлено