Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

Х. Геер, являлся «порождением не тактических соображений, а реально существующей расистской идеологии – евреи и партизаны при всем их различии в равной степени» были «чужды и враждебны немецкой расе – их союз считался естественным как по общности крови, так и по общности идеологии»[869]. Руководство ОКВ поддерживало такое понимание антисемитского пиара. Подчиненные Хассо фон Веделя сеяли ненависть к евреям словом и изображениями[870]. Агитаторы в армейской форме помогали оперативным группам полиции безопасности и СД в их кровавом ремесле, например, в пропагандистском сопровождении расправ в Житомире и Киеве[871]. По такому же образцу велась работа в Харькове, где евреев объявили «декадентскими расточителями», «ленивыми симулянтами и ворами еды»[872].

Образы врага – «большевика», «еврея» и «партизана» – сливались в единое целое. На антипартизанских курсах, организованных генералом фон Шенкендорфом в Могилеве с 24 по 26 сентября 1941 г., старшие офицеры вермахта, СС и полиции рассказали о своем опыте. В докладе командира 2‑го кавалерийского полка СС штурмбаннфюрера Густава Ломбарда выдвигался лозунг: «Где есть партизан, там и еврей, и где еврей – там и партизан». Это заявление и стало квинтэссенцией учебных сборов, в ходе которых участники также наблюдали за операцией в деревне Княжицы, где было расстреляно 32 еврея[873]. На этом этапе, замечает историк В. Лоуэр, «антипартизанская война» служила прикрытием для уничтожения еврейского населения, и соучастие армии в данном процессе, как и военных органов пропаганды, оказалось весьма заметным[874].

По сообщению «народных мстителей», германское командование считало партизан «кучкой бандитов», состоявшей из «жидов и коммунистов». Это якобы не давало членам советского сопротивления права именовать себя патриотами[875]. Партизанам отводилась роль «пушечного мяса» большевистской системы, бросившей людей на произвол судьбы. В одной из агиток 1941 г. говорилось:

«Партизаны!

Московское жидовское правительство послало вас, как скотину, на убой в леса и болота в тыл германских войск, зная, что никто из вас не вернется живым.

Это преступление!

Московское жидовское правительство надеется таким образом спасти свою собственную шкуру. Ему безразлично, где и за что вы подохнете, будут ли ваши родные вас оплакивать или нет.

Это преступление!

Московское жидовское правительство приказало вас все уничтожать, чтобы задержать движение германских войск. Все, что вы уничтожите, принадлежит русскому народу, который осужден будет мерзнуть и пухнуть с голоду. Этим вы вредите не немцам, а безвинным вашим детям, женам и старикам.

Это преступление!

…Московское жидовское правительство послало вам с летчиками листовки. Это все, что оно могло сделать для вас…»[876]

Партизанское движение квалифицировалось германскими пропагандистами как «еврейско-большевистский бандитизм», направленный на убийство людей, не пожелавших поддерживать «народных мстителей»[877].

Труд нацистов, разжигавших ненависть к евреям, оказался не напрасным. Антисемитизм быстро возрождался на оккупированных территориях и проникал даже в партизанскую среду. Так, в отчете отдела пропаганды «Остланд» о деятельности отряда «Вайссрутения» в мае 1942 г. сообщалось об удачной работе агентуры германских спецслужб. По информации осведомителей, в партизанских отрядах дало о себе знать явление, «весьма продуманное в пропагандистском плане». Чтобы доказать, что они настоящие патриоты, партизаны «убрали из своих рядов евреев и другие асоциальные элементы, столь непопулярные среди населения»[878].

Учитывая антисемитские настроения в партизанских формированиях, немцы иногда напрямую обращались к советских патриотам, чтобы они изгоняли из своих рядов евреев. В листовке начальника СС и полиции округа «Волынь – Подолия» отмечалось: «Не следуйте больше за евреями! Этот преступный народ приближается к своему уничтожению! Не дайте и себя уничтожить!» Партизанам, решившим сложить оружие, обещали не только свободу, но и награду «за каждого приведенного с собой еврея»[879].

В 1942 г. отделы пропаганды вермахта, работавшие в захваченных областях СССР, докладывали в Берлин, что после ликвидации евреев подразделениями СД и СС «еврейский вопрос» потерял свою актуальность[880]. Однако антисемитская пропаганда никуда не исчезла. Поскольку большевизм мог еще вернуться, нельзя было вести речь о том, что с евреями покончено. Следовало продолжать ту же самую пропагандистскую деятельность, не снижая оборотов, а где-то даже увеличивая ее, так как страх перед «жидо-большевизмом» являлся важным средством формирования нужной для оккупантов атмосферы[881].

Разумеется, не ушел в тень и образ еврея-партизана, который дополнялся самыми разными характеристиками. Например, отдел пропаганды «В» выпустил в 1943 г. листовку, текст которой изобиловал сценами извращенного садизма, а образу еврея придавались каннибалистические черты. Согласно этой листовке, командир одного из партизанских отрядов, «жид-политрук Железин», любил, чтобы ему готовили блюда из половых органов пленных немецких солдат, захваченных во время налетов на обозы германских войск[882].

В 1943 г. немецкими пропагандистами была выпущена полноцветная брошюра с броским названием «Выбирай!». Внутри брошюры содержалось шесть красочных рисунков по наиболее распространенным темам: «аграрная реформа», работа на своей земле во имя мирного будущего, помощь германским вооруженным силам, террор НКВД, разрушение собственного жилья, разорение и голод. Не ушла от внимания пропагандистов и проблема борьбы с евреями-партизанами. На одной из страниц, где рассказывалось о преступлениях НКВД, помещен рисунок, позаимствованный из брошюры «Недочеловек»[883], с изображением лиц еврейских комиссаров. Рядом с рисунком стояла страница с черным фоном, на котором было написано: «Выбирай что хочешь! Беду и гибель для себя и своей семьи, и иди тогда к красным бандитам, или же счастье, благоденствие, землю и собственность, возрождение твоей родины. Помогай тогда общему делу! Ты не можешь остановить победу германцев! Красные бандиты исчезнут. Новый порядок останется!»[884]

Образ еврея-партизана также присутствовал в оккупационной прессе. В частности, 1 сентября 1943 г. В.Е. Любимов опубликовал в коллаборационистской газете «Заря» заметку «Кровавое племя». Материал сообщал о преступлениях евреев-партизан, которые убивали в немецком тылу стариков и женщин[885]. 16 января 1944 г. газета «Голос Крыма» напечатала статью из трех частей под названием «В плену у бандитов». Одна часть, имевшая подзаголовок «Жидовка с винтовкой», рисовала отталкивающий портрет еврейки из партизанского отряда[886]. 15 марта 1944 г. в барановичской газете «Новый путь» вышла статья «Последний шанс», где встречается следующий вывод: «Во всем этом бандитизме виноваты евреи и большевики, и в Москве – массовый убийца Сталин»[887].

Одним словом, антисемитский компонент в рамках пропаганды против партизан занимал важнейшее место. Так как сам антисемитизм, говоря словами немецкого филолога В. Клемперера, «от начала и до конца был самым эффективным пропагандистским средством» НСДАП[888], то и его составная часть – ненависть к евреям-партизанам – представляла собой действенный инструмент для распространения юдофобии среди населения и даже внутри партизанских формирований[889].

Дискредитация партизанского движения