Красная Москва - Валерий Георгиевич Шарапов

Никитин сам обошел машину, открыл дверь фургона, посмотрел на товар.

— Георгий Дмитриевич, а чем вы занимаетесь, кроме развозки товаров?

Кисельман вскинул брови, словно хотел сказать, что тут никакой тайны нет, все яснее ясного.

— Работаю водителем в продтресте. Официально.

— А неофициально?

— Ничем особенным.

— Не торгуете?

— Может, иногда что-то продам знакомым. По дружбе.

Никитин кивнул. Он уже понял, с кем имеет дело. Кисельман явно был не простым водителем, а спекулянтом.

— Где вы живете?

— Улица Пречистенка, дом тридцать два. Квартира пять.

— Комната в коммуналке?

— Ну… — неуверенно протянул Георгий Дмитриевич и стал поглаживать раненое плечо.

— Отдельная квартира?

— Ну да…

— Да рассказывайте вы уже все! Иначе сейчас пойдем к вам в гости! — жестко добавил Никитин.

— Трехкомнатная.

— С полной обстановочкой, так? Антикварная мебель. Фарфор. Хрусталь. Серебряные вилочки. Так?

— А что — это запрещено? — с вызовом спросил Георгий Дмитриевич.

— Дача есть?

— Есть.

— И персональный легковой автомобиль?

Георгий Дмитриевич лишь вздохнул в ответ.

Никитин перестал записывать. Все было ясно — обычный водитель не мог позволить себе такую роскошь.

— Вы судимы?

Кисельман помолчал.

— Был эпизод. За спекуляцию. Дали два года.

— Когда?

— В сорок четвертом. Освободился в сорок шестом.

— И сразу стали жить так богато?

— Работаю много и честно!

— Не сомневаюсь. А почему сразу не обратились в милицию после нападения?

— Хотел сначала товар довезти. Материальная ответственность.

— Понятно. А не думаете, что на вас напали не грабители, а кто-то, кто хочет вам отомстить?

— Какая месть? За что? Я же сказал — работаю простым водителем.

— Конечно. И живете на зарплату водителя в трехкомнатной квартире с дачей и машиной.

Кисельман отвернулся.

— Это был обычный грабитель. Хотел товар из машины украсть.

— Хорошо. Поедете в больницу, а завтра приедете ко мне на допрос. Более подробный.

— Зачем? Я же все рассказал.

— Не все. Завтра расскажете остальное.

Никитин отошел в сторону. Картина была знакомой — очередной спекулянт, на которого напала банда. Но на этот раз жертва осталась жива. И это давало надежду узнать больше.

Нужно было проверить биографию Кисельмана, его связи, масштабы торговли. Возможно, он знал что-то о других жертвах банды.

Глава 20

Больничные беседы

Больничный коридор пах карболкой и лекарствами. Никитин медленно шел по линолеуму, прихрамывая и стуча тростью. В руке он нес небольшой сверток — кольцо «Одесской» колбасы, которую с трудом достал через знакомых.

Левин лежал в палате на четверых, но других больных не было. Он выглядел гораздо лучше — лицо порозовело, глаза стали ясными.

— Аркадий Петрович! — обрадовался он, увидев следователя. — Как хорошо, что зашли!

— Как дела, Семен Маркович? — Никитин сел на стул рядом с кроватью и положил сверток на тумбочку. — Принес вам гостинец.

— Что это? — Левин развернул бумагу. — Колбаса! Да еще «Одесская»! Где же вы раздобыли такую роскошь?

— Есть свои источники. Как рука?

— Лучше стала. Врач говорит, еще дней пять — и выпишут. Воспаление спало.

— Отлично. А настроение?

— Нормальное. Только скучно лежать. Читать особо нечего, больные попадаются неразговорчивые.

Никитин достал папиросы, закурил.

— Семен Маркович, хочу вас кое о чем спросить. Знаете ли вы женщину по имени Инга Штольц?

Левин нахмурился, как будто вспоминая.

— Нет, не помню такой. А кто это?

— Женщина лет тридцати, среднего роста, стройная. Темные волосы, серые или голубые глаза. Говорит грамотно, образованно. Возможно, с небольшим акцентом.

— Нет, — покачал головой Левин. — Такую не встречал.

Но Никитин заметил, как на мгновение дрогнули веки, как чуть напряглись мышцы шеи. Профессиональный взгляд следователя улавливал малейшие признаки волнения.

— Уверены? Может быть, видели где-то мельком?

— Точно говорю — не знаю никакой Инги, — твердо ответил Левин, но пальцы его слегка дрожали.

— Хорошо. Просто проверяю все связи. — Никитин затянулся папиросой. — Знаете, Семен Маркович, меня беспокоит ваша безопасность.

— Почему?

— Банда может узнать, что вы здесь. И тогда попытается довести дело до конца и убрать вас.

Левин побледнел.

— И что делать?

— Пока вы в больнице — относительно безопасно. Охрана есть. А вот после выписки нужно будет быть осторожным.

— Как именно?

— Не ходить в одиночку в темное время. Менять маршруты. Остерегаться незнакомых людей.

— А работать как?

— Пока лучше взять отпуск. По болезни.

Левин кивнул, но было видно, что волнуется.

— Аркадий Петрович, а как вы думаете, что это за люди? Почему они так действуют?

— Сказать сложно. Слишком профессионально работают. Но есть одна особенность.

— Какая?

— Они убивают не всех подряд. Выбирают жертв по какому-то принципу.

— И по какому же?

— Пока непонятно. Может быть, связано с масштабами торговли. Может быть, с чем-то другим.

— А со мной что? Я же мелкий торговец.

— Вот это и странно. Почему банда обратила на вас внимание?

Левин задумался.

— Может быть, кто-то донес? Из завистников?

— Возможно. А может быть, дело в вашем прошлом.

— В каком прошлом?

— В штрафбате. В боях под Харьковом. Может быть, вы встречались с кем-то из банды на войне?

— Там много народу было. Откуда мне тогда знать, кто будет бандитом после войны, а кто нет.

— Попробуйте вспомнить, у кого из сослуживцев были криминальные задатки. Может, кто-то делился планами на будущее? Это важно.

Левин закрыл глаза, как будто пытался что-то припомнить.

— Знаете, Аркадий Петрович, после войны я стараюсь не вспоминать те времена. Слишком тяжелые воспоминания.

— Понимаю. Но иногда прошлое догоняет нас.

— Да, наверное…

Никитин затушил папиросу.

— Семен Маркович, а вы интересуетесь психологией?

— Психологией? — удивился Левин. — Нет, а зачем?

— Просто подумал — может быть, вам стоит почитать что-нибудь на эту тему. Понять психологию преступников.

— Интересная мысль.

— Знаете что, после выписки зайдите в детскую библиотеку на Мясницкой. Там работает милейшая девушка — Варвара Краснова. Скажете ей, что от меня. Она подберет вам редкие экземпляры научных трудов по психологии. Очень образованная и отзывчивая девушка.

— Варвара Краснова? — переспросил Левин.

— Да. Библиотекарша. Прекрасно разбирается в литературе.

— Спасибо за совет. Обязательно схожу.

— Адрес записать?

— Не нужно. Мясницкая — найду.

Никитин поднялся со стула.

— Ну, мне пора. Поправляйтесь быстрее.

— Спасибо за колбасу. И за заботу.

— Не за что. Берегите себя.

А пока нужно было организовать охрану больницы. Если банда действительно решит убрать Левина, они это сделают. Но где взять охрану при таком жутком кадровом дефиците? В отделе всего трое, и те почти калеки.

Глава 21

Гнев полковника

Кабинет полковника Пинчука встретил Никитина тяжелой атмосферой. Начальник сидел за столом, не поднимая головы от документов, когда следователь вошел. Несколько минут длилось молчание, которое становилось все более напряженным.

— Садись, — наконец произнес Пинчук,