Искатель, 2004 №9 - Владимир Жуков

Отлично, карабин бьет по центру. Зубов перекинул затвор, поймал в кружок дальнего. Ему до края болота оставалось метров двадцать, а расстояние до Кости — метров шестьдесят. Прицел на грудь. Мужик в это время повернулся на звук выстрела. Спуск. Выстрел. Мужик повалился, раскинув руки. Зубов передернул затвор. Карабин не новый, но, видимо, был в хороших руках. Все притерто, подогнано, смазано, ни малейшей задержки. Затвор открывается идеально, рукоятка затвора закрывается мягко, плавно, без щелчков и каких бы то ни было усилий. Молодец мужик, смотрел за пушкой.

Молодой парень в военной фуражке, стоявший от Кости метрах в пятнадцати, видимо, понял, что пришла его очередь принять пулю. Круто развернувшись, с криком «Витька!» он сделал два шага и, сорвавшись с кочки, увяз в болотной жиже. Между кочками его стало плохо видно. Если б он остался там лежать, может, и остался бы живым.

Но страх, животный ужас смерти сделал свое дело. «Командир» вскочил на кочку и с диким криком попытался бежать по болоту. В прицел попал зад, с которого ручьями текла грязная ржавая вода. Нажав на курок, Зубов заметил, что кружок прицела находится между лопатками. «Командир» в очередной раз провалился между кочками, и пуля попала в спину.

Выстрела он не слышал, но от березы в десяти сантиметрах от носа полетела щепа. Вот он, четвертый. Где же ты? Зубов присел и перебежал вправо. В болоте диким голосом орал «командир».

Иной раз на охоте, ранив зверя, Зубов старался быстрее добить его, прекратить мучения. В охотничьей литературе есть много описаний, как кричат раненые зайцы. Да, жутковато. Но не каждый заяц кричит. Все звери принимают смерть по-разному. И людям в этом смысле, наверно, есть чему поучиться.

А человек орал неестественно. Пока был воздух в легких, он издавал один протяжный вой на высокой ноте. Потом тише, тише и затих совсем. Как будто при подаче сигнала воздушной сиреной из ресивера вышел весь воздух.

Остался один, с карабином. Самый опасный. Как его взять? И где он? Времени до темноты оставалось часа три, максимум четыре. Бегать по лесу три часа? Игра в войнушку. Хороша игра. Голову только резко поверни — и поймаешь пулю. Этого отпускать нельзя никак. Он видел документы. Найдут. К тому же он стрелял в Зубова. С ним особые счеты.

Лежа ниже гребня, Костя наблюдал. Разом вспомнились книги о снайперах, как они воевали друг с другом. По восемь часов лежали в снегу. Устраивали ловушки. И, конечно, наши всегда побеждали.

Что же сделать? Как выманить его? Или хотя бы обнаружить. Что-нибудь бросить? Может, он на звук пальнет? Если он действительно афганец и бывал в переделках, на этом его не поймать. А себя обнаружить можно. Но другого выхода нет, надо что-нибудь бросить.

Пистолет? Нет. Может пригодиться. Нож? Он с номером, его искать потом надо. Радиотелефон?

Радиотелефон. Это же балалайка с музыкой. Попробуем. Зубов достал его из кармана. Кнопка повторного вызова вот эта. Попробуем. Нажал. Тишина. Никаких звуков. Что же они, по номерам друг другу звонят? Здесь должна быть память. Значит, номер должен быть в памяти. Попробуем. Нажал одну клавишу, вторую — тишина. Ну-ка, вот эту звездочку…

В болоте, метрах в тридцати слева, запиликала электронная музыка. Радостно чирикая, с переливами, радиотелефон выдал своего хозяина. Лежал он, видимо, вон там, в камыше, за чахлой обломанной березкой. Точно, пошевелился. Качнулись метелки. Звук электронной музыки удалился и затих.

Зубов нажал звездочку вновь. Тишина. Отключил? Наверно, утопил в болоте.

Не спуская глаз с того места, где шевельнулась трава, Костя медленно подтянул карабин, выставил из-за бугра, направил ствол на сломанную березку. Медленно, не делая резких движений, пригнул голову к окуляру. С минуту приглядывался сквозь оптический прицел. Что-то просвечивало в камышах, но точно рассмотреть невозможно. Похоже, сквозь стебли видны плечо и темный вытянутый предмет. Или карабин вытянут вперед, или рука. Жаль, патронов мало. Один выстрел. Да и не успеть затвор передернуть. У того «СКС», там не надо затвор дергать, и к тому же девять патронов.

Зубов рискнул. Лежа на животе и держа подозрительное место на прицеле, поскреб носком правой ноги по земле. Зашуршала листва. Афганец или не услышал, или не обратил внимания. Под ногу попал сучок. Нажал посильнее. Хруст. Этого оказалось достаточно.

Длинный темный предмет качнулся в сторону звука. Метелки камышей пригнулись. Так и есть — это ствол карабина. Зубов сделал поправку вправо и мягко нажал на спуск. Выстрел. Тишина. Неужели все? Нет, наверное, затаился. Хотя карабина больше не видно.

Проходит минута, другая. Что там? Идти опасно, но все равно придется. Костя отложил карабин, взял в руки ружье. Добавить картечью по площади? Или на таком расстоянии и крупной дробью попробовать, в качестве провокации?

Камыш зашевелился. Послышались звуки и громкие крики:

— Козел! Сюда! Иди сюда! Трус! Иди. Я тебя и раненый кончу!

Медленно, цепляясь за кочки, из болота шел Виктор. Видимо, был ранен. Камуфляж в грязи, мокрый, а шляпа на голове.

— Ты где? Трус! Иди, я тебя голыми руками задавлю, гада!

— Что, видиков насмотрелся? Ты когда в меня стрелял, что же молчал? Вот тогда и надо было сразиться. Дешевка! Это ты трус! — С этими словами Костя нажал на первый спуск.

Заряд картечи с десяти метров разнес в клочья предмет, на который надевается шляпа. Сама шляпа с кусками кожи, сгустками крови и еще чем-то, похожим на веревки или оборванные провода, отлетела метров на десять. Глядя на бело-розовые кусочки, напоминающие фруктовое желе, Костя подумал, что зря ученые говорят о сером веществе, мозги-то все-таки розовые. Может, потом, когда мозг остынет и полежит, он становится серым, а свеженький — вон, светло-розовый, даже, можно сказать, кремовый.

Пройдя к тому месту, где лежал Виктор, Зубов нашел карабин. Вот и хорошо. Открыв затвор, осмотрел магазин. Патроны на месте. Один в стволе. Затвор на место.

Где-то треск. Подняв глаза, Зубов увидел убегающего человека. Дважды мелькнув между деревьями, силуэт пропал.

Пройдя по кромке болота и сосчитав трупы, Костя не нашел самого крайнего. Черт. Ушел. Надо догнать. Или промазал, или зацепил легонько. Он помчался в сторону садов, если возьмет правее, там выскочит на дорогу. Это хуже.

Если выйдет к садам, оттуда все равно придется выходить на дорогу. Так что надо к дороге и где-нибудь на кромке леса засесть.

Все равно выйдет к дороге. Будет голосовать. Вот здесь