Обманщики - Джон Мастерс

Она почувствовала, как текут слезы, и яростно покачала головой. Она не плакала перед Джорджем. Ребенок шевелился внутри нее, и все одиночество месяцев охватило ее.

Слова падали ей на ухо крошечными и почти беззвучными. «Мемсахиб, это я, Хусейн. Впустите меня скорее».

Удивление держало ее без страха, и все же в течение нескольких недель она ожидала услышать этот далекий голос. Она открыла окна, через которые Чандра Сен пять минут назад вышел из бунгало. Луна ярко светила на подъездной дорожке, стене и дороге за ней. Хусейн проскользнул в комнату и встал у окон, где его не было видно с дороги.

Джордж начал. «Кто ты, черт возьми? Мэри, которая».

Хусейн проигнорировал его и заговорил с Мэри на медленном, ясном хиндустани. «Вашему сахибу нужна помощь. Он находится в Парсоле со многими Обманщиками. Он узнал все, что требуется. Расскажите теперь этому сахибу, что он делал. Заставь его послать за всей кавалерией и немедленно прийти с ними, иначе будет слишком поздно. Ваш сахиб в опасности».

По напряженному лицу и затравленным глазам Хусейна она поняла, что Уильяму угрожает не только физическая опасность. «Страх перед богами» — она вспомнила об этом, посмотрела на холодный лунный свет и повернулась к Джорджу.

Джордж сказал: «Мой добрый человек, я понимаю хиндустани лучше, чем мемсахиб. Что все это про Обманщиков? И «—он двинулся вперед, чтобы оказаться между Хусейном и окнами—«ты оставайся там! Я слышал о тебе. Вы — человек с опущенной головой, который был замешан в убийствах в Чихли и деле Бхадоры. Вы арестованы. Шер Дил!» Он повысил голос до крика.

Правая рука Хусейна дрожала у пояса. Затем он стиснул зубы и неподвижно стоял в объятиях Джорджа. Он сказал: «Сахиб, пошли за кавалерией! Из Сагтали или Кхапы, или из обоих. Они придут через полтора дня, а я тем временем все объясню. Не держи меня. Я не хочу убегать, потому что если я сейчас выйду на улицу, то, думаю, умру. Но если я останусь здесь, а ты ничего не сделаешь, Сэвидж-Сахиб умрет».

«Почему ты умрешь? Джордж зарычал. «Не то чтобы это имело значение. Я уже выгонял военных из-за тебя, лживая маленькая свинья! На эшафоте ты умрешь! Мы случайно знаем где на самом деле находится Сэвидж-Сахиб—и он не с Обманщиками и не преследует их. Чандра Сен, Патель из Падвы и Кахари, отправился за ним».

Хусейн опустил голову. Выражение его горя усилилось, но глаза заблестели, и он искоса посмотрел на Мэри. Мэри услышала, как Шер Дил шаркает по территории из помещения для прислуги». Шер Дил никогда не спешил подчиняться приказам Джорджа. Хусейн, казалось, уменьшился, и Мэри, наблюдая за ним, крикнула: «Джордж!» так что Джордж повернулся и посмотрел на нее. Хусейн вонзил свой костлявый левый локоть в живот Джорджа. Тупое изумление зияло в открытом рту Джорджа. Окна дребезжали, и Хусейна не стало.

Шер Дил вмешался. «Ваша честь звонила?»

Джордж схватился за живот и застонал. Мысли Мэри метались, но ее ноги были свинцовыми, и она не могла пошевелиться. Наконец Джордж сказал: «Мужчина … Хусейн… перекосил голову… напал на меня. Пошлите за полицией». Шер Дил вышел из комнаты.

Мэри подбежала к Джорджу и схватила его за руку. «Хусейн говорит правду! Я обещал не говорить тебе раньше, но Уильям вначале ушел с ним, чтобы выследить Обманщиков».

Джордж безвольно сел в кресло и посмотрел на нее. «Я не верю! А кто такие Обманщики?

«Вы обвиняете меня во лжи?» она прошептала с напряженной, болезненной яростью.

Он колебался, дрожа перед молнией в ее глазах. «Нет, вы обвиняете Чандру Сена во лжи. Я бы лучше поверил ему на слово, чем Хусейну, черт возьми. Маленькая свинья — убийца. Судя по словам Чандры Сена, мы были бы так же хороши, как убить Уильяма, если бы напали на него с эскадронами кавалерии. Это то, чего ты хочешь?» Он был загнан в угол и озлоблен.

Она сказала: «Ты собираешься послать за кавалерией?

«Нет».

Ее руки чесались царапать его красивое лицо, вытаскивать его золотые локоны пучками и разбрасывать их по полу. Она собралась с силами, наклонившись над ним в бессловесной ярости. Затем она выбежала из комнаты.

Утром в день распродажи Уильям шел в джунглях один и порознь. Хусейн может прийти в любое время с новостями. Тогда он мог оставить Кали позади, но не раньше, потому что были моменты ночью, когда она все еще была прекрасна в его снах. Когда солнце двигалось по небу и приближался час распродажи, он почувствовал физический страх. Чандра Сен может быть там. И все же он боялся не Чандры Сена или смерти. Кали стояла по правую руку от пателя и упрекала его горящими глазами, и он боялся ее.

Солнце садилось, и еще до захода полнолуния распродажа заканчивалась. Еще день или около того, и восемьсот Обманщиков отправятся к женам, домам и детям. И он среди них. Но он не осмелился встретиться с Мэри лицом к лицу и обнять ее, потому что принял жестокость Кали. Мэри сразу узнает, а он вспомнит девушку-блудницу в Маниквале. Он медленно шел по лесу, наклонив голову, и Хусейн к нему не подошел.

На закате, когда взошла луна, его люди достали драгоценности из воловьих повозок и погрузили их в седельные сумки на двух вьючных лошадях. Гиена издала свой маниакальный крик; медведь шаркал и трудился на прощание. Пиру вел лошадей в тандеме, а Уильям шел позади. Трижды на пути через джунгли голос бросал им вызов с луны тьма. Трижды Пиру предварял свое ответное приветствие словами: «Али, мой брат». Уильям никогда не видел ни одного из претендентов.

В Парсоле горел свет, а движущиеся, кружащиеся люди придавали этому маленькому месту волнение большого города. На улице толпились люди и вьючные животные — лошади, ослы, быки—. Пиру повернул голову и сказал: «Мы единственная группа, которой нужно два лошади».

Они пришли в сарай. Это было большое невысокое здание, построенное из земли и коровьего навоза, пережиток прошлых времен, когда местный землевладелец построил его для хранения своей дани продуктов. Уильям знал это; официально он уже несколько лет не использовался. Соломенная крыша обветшала и свисала вниз, словно шляпка старой пьяницы, с внешней стороны стен. Сбоку от улицы выглядывали четыре незастекленных окна, а в этой стене