Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Уверенное представление Спеллинга плана сражения никого не обмануло. Если американцы и британцы, уже связанные эксклюзивным договором о прослушивании, известным как «Эшелон», начнут убивать или захватывать подозреваемых на европейской территории, и без того шаткому западному альянсу будет нанесен неисчислимый ущерб. Обида будет длиться годами. И это не говоря о риске – или, по мнению Херрик, о вероятности – того, что одно или другое европейское агентство заподозрит это и, из обоснованной обеспокоенности или просто из кровожадности, воспользуется ситуацией, арестовав подозреваемого и вынудив остальных бежать. Она также знала, что террористы – не кто иной, как близкие ученики западной разведки, и что тот, кто спланировал подмену в Хитроу, был именно тем…

Человек, который установил растяжки, чтобы заранее предупредить о подобной операции. Рано или поздно кто-нибудь обязательно наткнётся на них.

Все это понимали. Они также понимали, что находятся лишь в начале операции RAPTOR. Со временем ситуация изменится; грандиозный план будет нарушен случайностями и обстоятельствами. Они согласились на это, потому что во время операции политики – в данном случае не слишком умный президент и премьер-министр с синдромом дефицита внимания –

Они попали бы в зависимость от тех, кто реализовал их план. Всё это означало для тайных агентов огромные возможности: продвижение по службе, рост влияния и, в случае Виго, реабилитацию.

Но зачем показывать ей секретный механизм? Ответ, конечно же, заключался в том, что она совершила прорыв, собрала всё воедино, поэтому Спеллинг был вынужден включить её в список. Но почему не Дольф, Сарр и Лэппинг? Всё просто. Она написала двухстраничный отчёт, а затем дополнила его собственным расследованием в Хитроу. Она понимала всю операцию 14 мая, но не рассказала им об этом. Именно это её и отличало, и именно поэтому Спеллинг должен был привлечь её на свою сторону.

Спеллинг сдвинул бумаги и оглядел стол. «Думаю, мы уже почти всё обсудили. Айсис, есть вопросы? Вас, конечно же, проинформируют на следующей неделе. А пока предлагаю вам взять отпуск, скажем, на два дня. Увидимся в среду. Завтра вы получите инструкции о времени и месте».

«Есть один момент, — сказала она. — Я хочу ясно понять, почему мы, как само собой разумеющееся, исключаем европейские агентства».

«Потому что так решили наши политические хозяева», — решительно ответил Спеллинг. «И именно об этом вождь договорился с премьер-министром и министром иностранных дел сегодня утром в Чекерсе».

Обращение ко всем этим авторитетам показалось слабым, по-видимому, даже Виго, который, как она теперь была уверена, был обязан своим местом на тайных совещаниях чему-то большему, чем вербовкой Юсефа Рахе. Он закрыл глаза с лёгким раздражением, и у Херрика возникло странное ощущение, что Виго всё равно наблюдает, открыты они или закрыты.

Через несколько минут её отпустили, и она ушла, убеждённая, что уже всё испортила, заговорив о европейцах. Это было грубо с её стороны, особенно учитывая, что теперь она понимала, что единственная цель встречи — проверить её надёжность, понять, подходит ли она для игры, в которую играют только взрослые.

Она подошла к столу, взяла сумку и оставила записку, в которой говорилось, что её не будет пару дней, и что в случае каких-либо проблем следует позвонить Гатри или Спеллингу. Она видела несколько человек – тени, которые всегда мелькали по ночам на Воксхолл-Кросс, – но не было ни следа Дольфа, Сарра или Лаппинг, которых, как она знала, сочтут её сообщниками. Их тоже увидят, но она не думала, что им достанется такая же участь, как мадам Селви, Уолтер Виго и загадочная парочка из JIC.

Она вышла из здания, забрав мобильный телефон, который всегда нужно было сдавать у главного входа. Выйдя на унылую, безлюдную территорию набережной Альберта, она заметила, что ей пришло текстовое сообщение.

«Пьём сегодня в любое время – Дольф».

Она ответила: «Нет, спасибо. Умерла».

OceanofPDF.com

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Хан ожидал, что албанцы спустятся в долину, как только перейдут через Македонию, но они двинулись дальше в горы, выбирая всё более нехоженые, опасные тропы, из-за которых шесть мулов время от времени останавливались, фыркали и встряхивались, словно поправляя груз. После первого обмена репликами с вождём, назвавшимся Вайгелисом, они мало говорили с Ханом и, казалось, намеревались покрыть как можно больше места до середины дня. Двое юношей плелись позади, по-видимому, размышляя о нём и его тюке с пожитками, который они время от времени тыкали палками. Он обернулся и ухмыльнулся им, но единственным ответом было угрюмое поднятие подбородка, давая понять, чтобы он не спускал глаз с дороги.

Когда солнце достигло зенита, они остановились в тени сосен и присели, чтобы съесть немного холодного мяса с луковым рагу, приготовленного из высоких фляг. Они предложили ему это, сказав: «Конлек, ешь Конлек». В ответ он предложил им еду, украденную с македонской кухни, а затем попросил воды. Они неловко дали ему и теперь, казалось, шутили над ним. Он улыбнулся, кивнул и поблагодарил их. Он вспомнил, что они говорили в Боснии, рассказы о дикости и бесконечной резне среди своих мусульманских собратьев в Албании. Почти тридцать лет страна была единственным в мире официальным атеистическим государством, и при Энвере Ходже народ с радостью сносил свои мечети или превращал их в кинотеатры и склады. Цивилизованные боснийцы содрогались от безбожного варварства того, что творилось при марксистах. Но опять же, подумал он, он видел много подобного в Афганистане, ничего не делая: разрушение памятников; казнь хнычущего мальчика, пойманного за прослушиванием музыкальной кассеты. Он видел это и, вольно или невольно, сам участвовал в этом.

Поев, албанцы разбрелись по лесу спать, оставив пару человек стеречь мулов. Хан откинулся на спину, где сидел, на ковре из сосновых иголок, и, прижимая к животу ружьё и рюкзак, сказал себе, что нужно урвать остальное, пока есть возможность. Он закрыл глаза в безмолвном, сухом лесу и уснул, думая, что…

Теперь ему придётся отправиться в Италию, а не в Грецию. Там народ был более терпимым.

Казалось, совсем скоро он проснулся от того, что кто-то дёргал его за пистолет. Дуло пистолета приставили к его щеке. Он поднял глаза.

Двое молодых людей, следовавших за ним утром, присели по обе стороны от него.

«Иди, моджахед. Хорошо. Иди». Над ними стоял Зек, один из охранников мулов, который наступил ботинком на АК-47, пока один из молодых людей осторожно вырвал его из рук Хана. Третий, державший пистолет у