Словенская Русь - Николай Васильевич Соколов

Только через несколько дней выяснилась истинная причина ухода словен. Оказалось, что сам Буревой повел воинов к броду, где одна из стрел пробила его кольчугу. Ранение было серьезным, вот словенские судары и решили возвращаться в Кумень.

– Надо все же сплавать хотя бы до впадения Суды в Шексну, – Крут опасался какого-нибудь подвоха со стороны словен. – А там решим, что делать.

Глава десятая

Узнав о приближении варягов на почти девяти десятках ладей, Добровит решил оставить Ладогу. Наместник словенского князя понимал, что с четырьмя сотнями дружинников селение ему не отстоять. Тем более что часть воинов еще не полностью оправилась от ранений, полученных при штурме Любшанской крепости.

Отступив к волховским порогам, Добровит приказал строить засеку и, передав командование судару Тихомиру, отплыл в Словенск за подкреплением. К началу лета тестю Буревоя удалось набрать около тысячи человек, но вооружить их было нечем.

– Только у трех сотен полное вооружение, – с горечью признался Лютша. – У остальных из оружия – щиты, топоры да копья. Даже луков у большинства нет…

– И что? Будем дожидаться возвращения Буревоя?! – спросил раздраженно шелонский судар. – Очень сомневаюсь, что варяги, захватив Ладогу, на этом остановятся.

– Я уже отправил гонцов на Мсту, Ловать и Шелонь собирать дополнительное ополчение. Да и сына попросил, чтобы поторопил кривичей и чудских старшин.

Опасаясь выступления варягов из Ладоги, решили, что Добровиту надо быстрее вернуться в низовья Волхова. И уже на следующий день, отобрав пять сотен воинов хоть с каким-то боевым опытом, он повел их берегом к волховским порогам.

К счастью, враг не торопился захватывать пороги. Кроме попытки десятка ладей к ним подойти, о чем сразу доложил Тихомир, противник не проявлял активности. А на следующий день Добровит и вовсе узнал, что половина варяжских ладей покинула Ладогу, большая их часть повернула на Свирь, а остальные поплыли на запад.

– Ты это сам видел?! – с явным сомнением перепросил у Всемысла двоюродный брат Буревоя. – И почему не уехал вместе с нами из Ладоги?

– Ты слишком быстро оттуда уплыл, – напомнил словенский судар, усмехнувшись. – Разумеется, я не следил, куда они повернули, но плывущие в устье Волхова ладьи видел своими глазами.

– Значит, это всего лишь слухи.

– Конечно, слухи, – подтвердил Всемысл и попросил отпустить его домой. – От меня сейчас мало проку, рана опять кровоточит, поэтому и добирались сюда так долго.

– Пришлю лекаря, а потом решим, что с тобой делать. У меня каждый человек на счету.

Не то чтобы родственник Буревоя не доверял Всемыслу, но информация была слишком важной, поэтому Добровит должен был убедиться в ее достоверности. Для этого он отправил в Ладогу и на реку Сясь людей, которые дней через десять все подтвердили. Один даже сообщил, что варяги ждут подкрепления из-за моря.

– Как самочувствие? – спросил шелонский судар, навестив Всемысла.

– Рана вроде затянулась, – приподнявшись, ответил тот. – Но лекарь советует не вставать и не делать резких движений.

– Твои сведения подтвердились, – сообщил Добровит. – И у меня к тебе просьба: я дам твоим людям лодку, но вы заедете в Словенск, где ты скажешь Лютше, что варягов в Ладоге осталось около полутысячи. И что такого случая разобраться с ними может больше не представиться.

Проводив Всемысла, шелонский судар отправил в Словенск еще одного гонца, опасаясь, что тесть Буревоя не воспримет сообщение Всемысла всерьез, да и с раненым сударом могло всякое в дороге случиться.

А на третий день после отправки гонца Добровиту доложили, что у начала порогов причалило полтора десятка ладей. И через пару часов он уже обнимал Лютшу, приведшего полуторатысячный отряд кривичей, основная часть которого шла берегом.

– С такими силами мы и сами вышвырнем варягов из Ладоги. Пусть даже наши воины хуже их вооружены.

– Не стоит недооценивать противника, – предупредил псковский старшина. – Но и затягивать с выступлением нельзя. У нас мало продовольствия, дней через десять будет нечем кормить людей.

– Дадим воинам отдохнуть день-другой – и выступаем, – заявил Добровит.

– А что в Ладоге делается? – полюбопытствовал Лютша.

– Мне докладывали, что варяги на месте торга начали возводить крепость, а свой лагерь устроили рядом с княжеской усадьбой.

Основной удар Добровит предложил нанести вдоль дороги, идущей к центру селища, а потом штурмовать окруженный варяжский лагерь. Тесть словенского князя бывал в Ладоге только однажды и плохо знал окрестности. Псковский старшина только заметил, что в безвыходном положении враг всегда отчаяннее сопротивляется.

– Может, лучше не окружать лагерь полностью, оставив варягам возможность бежать?

– И гоняйся за ними потом?! – возмутился Добровит. – Нет уж. Они должны навсегда забыть сюда дорогу.

Лютша не стал спорить. Но когда, выступив к поселку, он увидел слева от дороги заболоченную речку, а справа – пологий склон, возвышающийся к берегу Волхова, тесть Буревоя попытался уговорить наместника Ладоги изменить план.

– Хорошо, атакуй одновременно со мной их лагерь, – разрешил Добровит. – Отвлечешь на себя часть сил.

– Но у меня всего пять сотен воинов.

– Вот и побереги людей. Если нарвешься на сильное сопротивление, лучше отступи и, как договорились, прикрывай мой тыл.

Потеряв в первой же атаке сотню человек, Лютша не решился ее повторять и, отведя воинов на расстояние полета стрелы, стал ждать известий от Добровита. Что варяги не препятствовали продвижению словен, а потом атаковали со всех сторон, он узнал от раненого в ногу Тихомира, которого вынесли из боя его люди.

– …А что творится впереди, можно только догадываться. Похоже, мы угодили в ловушку, – предположил волховский судар.

Окончательная картина трагедии сложилась у Лютши на следующий день после расспросов спасшихся в той мясорубке воинов. Прорвавшиеся на окраину Ладоги словене были атакованы варягами не только с тыла, но и с правого фланга, а после удара конницы воины Добровита дрогнули и побежали.

Спастись беглецы надеялись, переправившись на противоположный тоже заболоченный берег речушки Заклюки, но добраться туда смогли немногие. Тестю словенского князя, отступившему к волховским порогам без потерь, удалось собрать из разбежавшихся только три сотни воинов.

«Теперь остается ждать возвращения Буревоя, – думал Лютша после подтвердившихся слухов о гибели Добровита. – И главное сейчас – не дать варягам захватить волховские пороги».

Глава одиннадцатая

После встречи с жупанами у полабского князя прибавилось забот: кроме укрепления приграничных крепостей, приходилось заниматься вооружением и обучением прибывавших в Ратибор общинников. Пока выручали деньги, полученные Радмиром за поход в Константинополь, но они быстро исчезали в карманах купцов и ремесленников.

Прибыла и обещанная Мстивоем конная сотня во главе с Изяславом. Полабский князь разделил ее на три отряда, два из которых сразу же отправились на берега Лабы и Травы, а оказавшиеся