Владек Шейбал - Лейла Элораби Салем

выразить ими переполнявшие чувства. Меж ними протянулась светлая радостная дорога - может, впервые в жизни. Позади остался весь мир, и им неведом был страх перед новым - еще одним расставанием. Янина покрылась румянцем, вспыхнувшем на ее бледных щеках. Тяжкая болезнь унесла всю красоту севера, но для Влада она оставалась все такой же прекрасной, как в день их первой встречи.

Вот и свиделись мы вновь, - тихо проговорил молодой человек, с нежным взором, полным любви, глядя на девушку сверху вниз.

Как же я скучала по тебе. Сколько мы не виделись с тобой?

Около двух месяцев.

А мне казалось, что прошла целая вечность.

Владислав галантным жестом взял Янину под руку и усадил в машину. Он, наконец, решился на отчаянный шаг: пригласить любимую к себе домой, познакомить со своими родными. Станислава и Казимежа дома не оказалось, но зато молодых людей с распростертыми объятиями встретила Бронислава, у которой как раз гостила ее сестра - тетя София, горячо любившая племянника. Матери понравилась скромная, умная красавица, однако от ее пристального взора не ускользнула болезнь, оставившая глубокий след на челе девушки. Владислав познакомил Янину и с тетей, рассказал, как в детстве - таком счастливом, далеко ушедшем, София часто брала племянника в свой театр, где она была оперной певицей. Мальчику позволялось взирать на сцену не с зрительских рядов вместе со всеми, а прямо из-за кулис, вбирая в себя - в свое сердце и сознание, атмосферу театра, весь его таинственный волшебный мир, всю магию, запахи, звуки - прямо из другого пространства, сквозь кожу, в кровь. Потому, возможно, он и решил стать актером, вернуться туда - в тот самый мир, который лишился из-за переворота и войны.

Янина слушала его, вбирая сказанные слова каждой клеточкой своего тела. Перед ней раскрылся совсем другой человек, не такой, каким он представлялся ранее. Украдкой она сжала его левую руку в своих ладонях, не желая больше отпускать эту самую руку - такую теплую и родную. В душе она благодарила Господа, что Он послал ей этого человека. Единственное, с чем девушка никак не могла свыкнуться - это богатая обстановка в доме Владислава.Все здесь говорило о достатке: и резная мебель, и белый камин, и высокие потолки, и бархатные шторы с кистями. Все иначе представлялось в ее собственной крохотной квартирке, в которой одна комната служила и кухней, и гостиной, и спальней. Янина не была меркантильной, это-то и отличало ее от остальных девушек, но как раз и привлекло Владислава.

В конце недели молодые возлюбленные вновь стояли на перроне, держась за руки. Они ни о чем не говорили, просто молчали, распространяя вокруг себя невидимую вселенскую красоту, которую чувствовали, видели каким-то внутренним взором сами. Янина не плакала перед их последним - навсегда, расставанием, она просто глядела пустым взором на рельсы - самое страшное, что именно они вскоре определят их судьбы. Она и сама как бы плыла на волнах, оставляя за собой яркий свет, угасавший в дальнейшей судьбе. Влад чувствовал, сам того не зная, ее дрожание- невероятно нежное, грустное. И вот Янина до сих пор находилась рядом, в ее прекрасных зеленых глазах блестели слезы, она понимала больше Владислава, но скрывала свои чувства под грустной, натянутой улыбкой.

Любимый мой, я должна возвращаться домой, к своей работе, - девушка глянула на прибывший поезд.

Владислав ничего не сказал, не проронил ни слова. Он смотрел на множество людей вокруг, на темные вагоны, а в ладони продолжал держать руку Янины. Объявили посадку и любимая ушла, на прощание помахав ему рукой. Этот жест комом встал в его горле, разорвав сердце на мелкие частицы. Поезд тронулся, обдав провожающих легким ветерком, а Влад все еще стоял на перроне, глядя вслед удаляющимся вагонам - до тех пор, пока последний не скрылся из виду.

Через несколько дней от Янины пришло письмо, полное любви и самых нежных чувств. Влад перечитывал его, покрывал каждую строчку горячими поцелуями. Он был счастлив и несчастлив одновременно, он чувствовал ее - любимая находилась рядом, сказочное тепло, вся нежность вокруг нее наполняло воздух неизъяснимым блаженством, умиротворением.

А еще через пару недель пришло новое послание Янины: в нем девушка поведала о своей болезни и длительном лечении. "Врач сказал, что мой туберкулез приобрел тяжелую форму и лечение мое будет длительным, трудным. Как только мне станет лучше, я непременно вернусь в Краков навестить тебя". Но встреча их, такая долгожданная, не состоялась. В последнем своем письме Янина рассказала об ухудшении здоровья и только тогда молодой человек осознал, что больше никогда ее не увидит.

Письма от любимой перестали приходить. Владислав не мог, не смел спрашивать людей, знающих их обоих, что сталось с ней, будто боялся этим разрушить священную непонятную тайну между ними двоими. От Янины сохранилась в нем та нежная удивительная сказка, кою видел он, ощущал в счастливые дни их встреч.

Грустный путь, наполненный любовью и пониманием, волнами перекинутый сквозь их душевное существо.

Глава четвертая

Прошло немного времени. Владислав вернулся к театру, окунулся с головой в его мир фантазий и грез, полных нескончаемых сцен, костюмов, грима. Как завороженный, он вглядывался-всматривался в еще один мир, отрываясь от прежнего настоящего, реального. Большая потеря по смерти любимой оставила в его тонкой душе глубокую темную пустоту, которую он пытался заполнить в круговороте репетиций, вживания в роли персонажей и ярких блестяшек. Там Влад становился другим и весь сам больше не принадлежал себе. Кружась в красивых исторических костюмах, ощущая на своем лице театральный грим, он забывал обо всем на свете, будто в мире не было ничего и никого - всего лишь длинный сон, волнами уплывающий далеко назад. И только в прохладной тишине родительского дома, в своей темной уютной спальне Владислав вспоминал о Янине, в горестном сердце оплакивая эту страшную потерю. Он брал ее письма - там буквами отпечатались ее руки, вся душа ее, вся та любовь, что связывала их обоих невидимой нитью. Влад раз за разом перечитывал письма любимой, прикладывал к своей груди, и слезы текли по его щекам. Потом он вставал, одевался и ехал в тот самый парк их встреч - их святую обитель. Ровно год назад они прогуливались по этим самым тропинкам вдоль аллей, сидели на этих самых лавочках под сенью деревьев, любовались весенним миром, а прошлогодняя листва растворялась в дождевых лужицах. Влад мысленным, каким-то сокрытым внутренним взором видел следы Янины, навек отпечатавшиеся невидимым светом на длинной дороге;