Демократия, не оправдавшая надежд - Александр Владимирович Быков

– Not at all[28], – ответил Берс.

У патруля были сани и пленных вскоре доставили в Кодиму.

Берс потребовал еды и время на отдых, пока придет ответ.

Командир кодимского отряда по телефону связался с Солодухиным, командиром полка, отвечавшего за кодимское направление. Тот телеграфировал в Вологду в штаб Шестой армии. Оттуда немедленно пришел ответ: пленных не трогать, ждать представителя Особого отдела из Вельска.

– Ну что, разобрались? – Спросил Берс командира отряда, который пришел в избу, где содержались пленные.

– Я не знаю, кто Вы, но пришел приказ, и теперь я за Вас отвечаю головой. Мы ждем кого-то из Вельска, он будет говорить с Вами.

– Поторопитесь, пошли уже вторые сутки, как мой батальон остался без командира, ребята могут в конец распоясаться, – ответил Берс.

– Кто Вы? – Удивился красный командир.

– Не задавайте лишний вопросов, – ответил Берс.

Когда командир красных ушел, британский капитан спросил Берса:

– Я ничего не понимаю, Вы говорите с ними, как будто не мы, а они у нас в плену.

– Вам ничего не нужно понимать, господин капитан, Ваша задача выбраться отсюда живым и вернуться в свою Англию. Остальное я беру на себя. Потом, если все мною задуманное удастся, я вас посвящу в некоторые детали дела.

Уполномоченный Особого отдела прибыл в Кодиму ночью. Пленные уже спали. Командир отряда разбудил Берса и вежливо проводил его в избу, где ротмистра уже ждали.

– Вы свободны, – сказал командиру отряда Уполномоченный, – и потрудитесь, чтобы нас никто не слышал, это дело большой государственной важности.

Командир снял караул и оставил ротмистра наедине с Уполномоченным.

– Так вот Вы какой, ротмистр Берс, – приветствовал его контрразведчик, – много наслышан, но встретить никак не ожидал.

– Я тоже, – ответил Берс, – но так сложились обстоятельства.

– Расскажите, как Вам удалось достигнуть таких успехов, мне поручено узнать все с самого начала, то есть с июля прошлого года.

– Хорошо, если Вы настаиваете, я кратко расскажу, подробно не буду, для этого потребуется по меньшей мере неделя.

Уполномоченный всем видом изобразил готовность выслушать ротмистра.

– Я с отрядом горцев прибыл в Архангельск за четыре дня до переворота. Сразу же стало ясно, город не удержать. И тогда я познакомился с господином Томсоном, оказавшимся капитаном второго ранга Чаплиным, и вступил в ряды заговорщиков.

Переворот прошел легко и даже весело. Ребята вдоволь постреляли, и в качестве военного приза я разделил между ними четыре миллиона наличными, которые мы сами и охраняли. Когда новое правительство спохватилось, случился страшный скандал. Я даже немного посидел в тюрьме, но благодаря новым друзьям – кавторангу Чаплину и британскому генералу Пулю, вернув незначительную сумму, вышел на свободу.

Потом я всецело поддержал Чаплина с его сентябрьским переворотом. Благодаря этому мероприятия по формированию добровольческих отрядов были сорваны. Это позволило вам выиграть время. Если бы все шло по плану, октябрь союзники встречали бы уже в Котласе, а ноябрь – в Вятке. Я настроил генерала Пуля на поддержку Чаплина, и это стоило ему должности. Британский дипломат Линдлей добился его отставки. На смену людям дела, таким как Чаплин и Пуль, пришли представители знаменитого русского «ничего» генерал Самарин, полковник Дуров. Вы должны сказать этим господам большое спасибо. Не будь их, русская белая армия на Севере была бы уже сформирована.

Потом мы так куролесили в Архангельске, что нас в конце концов отправили на фронт, и там, где появлялись мои парни, белые и союзники всегда терпели неудачу. Большинство из тех, кто служит под моим началом, считают себя лучшей частью белой армии, я тоже так считаю, но воевать, а тем более умирать за белое дело они не готовы. Поэтому при первой возможности бегут с поля боя.

Я присвоил себе звание полковника, сославшись на устный приказ генерала Пуля. Вместо Берса я велел именовать себя князем Эристовым, моя бабка была из этого рода. И хотя никаких прав на титул у меня нет, все иностранцы называют меня именно так. Одного английского штабного офицера я напугал, рассказав ему, что за пустяковую провинность расстрелял шестнадцать своих подчиненных. Он оказался болтлив, и теперь в штабе союзников ко мне относятся с большим уважением.

Может быть, Вам будет интересно, но я пресек патриотический порыв в обществе, когда госпожа Бочкарева стала агитировать вступать в женские батальоны смерти. Мы с ней так много пили, что ее миссия оказалась скомпрометированной, и генерал Марушевский с легким сердцем выгнал ее со службы.

– Солидный список дел, – заметил уполномоченный – А Кодима? Это тоже специально?

– Конечно, я подарил вам целую батарею легких пушек, а в декабре, когда вы не были готовы к обороне Кодимы, сорвал попытку ее захвата, заморозив пулеметы.

– Я поражен, – покачал головой представитель красного командования – У меня задание помочь Вам как-то выбраться из этой ситуации и вернуться в Шенкурск. Кстати, как по-Вашему, союзники будет защищать город?

– Они считают, что Шенкурск хорошо укреплен и неприступен. В городе склады ломятся от провизии и амуниции. Все это под контролем англичан, и они за свое будут сражаться. Часть моих казаков стоит на переднем крае в Усть-Паденьге. Можно не сомневаться, при первом же серьезном натиске они пустятся наутек. Ваша задача справиться с ротой американской пехоты, и путь на Шенкурск открыт. Сейчас мне необходимо как можно скорее вернуться в город.

– С вами английский капитан, предлагаю его расстрелять, свидетель будет лишним.

– Ни в коем случае. Он – моя гарантия. Без него я не смогу объяснить, где был столько времени, а с ним мне поверят.

– Но он может сдать вас в Военный контроль.

– Не думаю, он же не знает о нашем разговоре и пока находится в полном недоумении, как и ваш красный командир. По пути назад я постараюсь, чтобы он не сболтнул лишнего.

– Кстати, Андрей Александрович, – собеседник стукнул себя по лбу, как будто забыл что-то важное, – просили передать, что с Вашей семьей все в порядке. Сын Саша учится, хочет стать историком.

– Может быть, когда-нибудь ему расскажут правду об отце, – заметил Берс.

Той же ночью пленных на санях вывезли назад к Шенкурску и отпустили в лесу недалеко от города.

– Объясните мне, что происходит? – Спросил Берса британский офицер связи.

– Ничего особенного, просто Вы в России.

– Почему нас отпустили, меня даже не допрашивали?

– Потому, что у меня на той стороне есть человек, который мне обязан жизнью. Он всего лишь вернул долг.

– Я не могу поверить, – покачал головой капитан, – у нас в военном контроле решат, что вы