Фернандо Магеллан. Том 3 - Игорь Валерьевич Ноздрин

Хуан Себастьян Элькано взял круче на юг, то чрез неделю или две наткнулся на Австралию. «Южная земля» была бы открыта почти на сто лет раньше, а не в 1616 году голландцем Виллемом Янсзоном. Хотя, возможно, судьба хранила «Викторию» от лабиринта коралловых рифов у побережья материка.

Некоторые ученые считают, будто китайский адмирал Чжунг Хэ первым посетил Австралию. Этот евнух двухметрового роста, с полутораметровым обхватом талии, в 1415 году возглавил армаду из 300 кораблей, 28 000 солдат и матросов, совершившую поход в южные моря. Чжунг Хэ плыл на джонке в 120 метров, имевшей 9 мачт и 9 изолированных отсеков.

Если бы погода позволила после острова Святого Павла повернуть на запад, то обнаружили бы остров Сен-Поль.

Если бы…

В Древней Греции царь послал в Спарту гонца с длинным письмом. Он грозил соседям войной, говорил, будто если завоюет их, то уничтожит города, вырубит виноградники, угонит скот, продаст жителей в рабство… Спартанцы отправили ответ из одного слова – «Если».

Как часто вспоминаешь эта историю у географической карты!

Корабль баска в Индийском океане, словно специально, обогнул побережье Австралии, не подозревая, что рядом на востоке лежит материк.

* * *

После острова Святого Павла шторм стих. Облака улетели на восток, обнажили светлое голубое небо, после серой сумрачности выглядевшее необычно чистым и высоким. Оно мутнело у воды беловатой дымкой, будто на горизонте сохранился туман.

В полдень капитан выходил на палубу с квадрантом, замерял высоту желтого слепящего солнца и по таблицам Региомонтана, Авраама Закуто, Мартина Бехайма, вычислял географическую широту. Элькано и Альбо довольно точно определяли местоположение судна относительно экватора, но долгота оставалась загадкой.

Следуя советам «Эфемерид», в лунные ночи пилоты искали угол между спутником Земли и какой-нибудь звездой, затем прибегали к помощи таблиц. Так как точных часов не существовало, а звезды и планеты находились в постоянном движении, то лунный метод изобиловал погрешностями. Поэтому чаще замеряли скорость хода каравеллы «по бревну», подсчитывали количество пройденных лиг на восток или на запад и по ним отмечали на карте долготу. Такой простой способ приводил к серьезным ошибкам, ведь судно редко плыло по компасу точно в направлении частей света. Курс лежал на юго-запад или запад-северо-запад. Ошибки с каждым днем накапливались. Офицеры считали, будто «Виктория» движется к мысу Доброй Надежды быстрее, чем на самом деле.

Ниже острова Святого Павла испанцы повернули на запад, поймали попутные ветры, стали забирать немного на север. После штиля и недельного шторма каравелла набирала ход. Мелкая зыбь шла с кормы, паруса наполнились ветром. Вшитые в углы шкаторины чугунные ядра оттягивали под бушпритом блинд. На прямых парусах добавили бонеты, увеличивавшие их площадь. Жизнь команды зависела от скорости судна. Плохо просоленное мясо портилось, черви множились. Их снимали с туш, выковыривали тонкими палочками. Очищенные куски подвешивали на ветру, коптили над печной трубой. Они продолжали гнить, снова появлялись черви. Запах тухлого мяса поднимался через вентиляционные люки трюма. Скоро запасы солонины выкинут в море, есть их будет нельзя.

Вода зацвела. В бочках появились бойкие букашки, похожие на вшей. Во время грозы набрали немного дождевой воды, но надолго ли хватит ее? Вот и не знает Антоний: просить у Господа ливень или хорошую погоду?

Земля скрылась на севере. Нет возможности пополнить запасы. Теперь до африканского побережья ближе, чем до португальских колоний в Индии. Никому не взбредет в голову проситься в Калькутту, Камбай, Кананоре, Гоа, Ормуз. Там – плен, неволя, но там и накормят.

* * *

Закончился март, начался апрель. Цинга появилась на корабле. Рыбы съели сгнившее мясо, остался только рис. Рис и вода, вода и рис – ежедневный рацион команды. Пока его достаточно, едят вдоволь, но здоровья не прибавляется. А ведь плыть до мыса Доброй Надежды больше половины пути! Дорог каждый день, каждый час. Приходиться ложиться в дрейф, чинить накопившиеся неполадки. Дважды занимались ремонтом до острова Святого Павла, и вот опять задержка.

Молится ослабевший Антоний, чувствует, как болезнь подкрадывается к нему. Оплывают восковые свечи, запах ладана смешивается с гвоздикой. Вздрагивает в руках замасленная книга.

«Море увидело и побежало; Иордан обратился вспять.

Горы прыгали, как овны, а холмы, как агнцы.

Что с тобою, море, зачем ты побежало,

И с тобою, Иордан, почему ты повернул назад?

Что вы прыгаете, горы, как овны, а вы, холмы, как агнцы?

Трепещи земля перед лицом Господа, перед лицом Бога Иаковлева,

превращающего скалу в озеро, камень – в источник вод.

Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу,

ради милости Твоей, ради истины»

(Пс. 113, 3–9).

Клонят головы моряки, вторят молитве. Просят исцеления, избавления от опасностей, встречи с богатой землей, мирными туземцами. Голос францисканца крепнет, набирает силу, наполняется верой в промысел Божий, в счастливое окончание перехода.

«Дом Израилев! уповай на Господа: Он – наша помощь и щит.

Дом Ааронов! Уповай на Господа: Он – наша помощь и щит.

Боящиеся Господа! Уповайте на Него: Он – наша помощь и щит.

Господь помнит о нас, благословляет дом Израилев, дом Ааронов;

Благословляет боящихся Господа, малых с великими.

Да приложит нам Господь более и более, вам и детям вашим.

Благословенны вы Господом, сотворившим небо и землю.

Небо – Господу, а землю Он дал сынам человеческим.

Не мертвые восхвалят Господа, не входящие в могилу;

Мы будем славить Его отныне и вовек. Аллилуйя»

(Пс. 113, 17–26).

Глава XXVIII

Война на Хальмахере

Шестого апреля «Тринидад» покинул Тидоре, взял курс на север к острову Хальмахера. В трюме судна лежало 50 тонн гвоздики, много плохо просоленного мяса и фруктов. Общая стоимость снаряжения составила более двести тысяч золотых дукатов, цифра огромная даже по меркам XXI века – свыше миллиона долларов. На корабле было в достатке пороха, пушек, товаров, продовольствия.

Прекрасно отдохнувшая команда легко и точно выполняла команды. Погода благоприятствовала плаванию. Солнце сгоняло с неба белые редкие облака. Ветер раздувал зыбь, торопил волну к острову.

У Хальмахеры испанцев встретила флотилия туземцев. Два десятка богато украшенных пирог окружили каравеллу, погнались за ней, знаками предлагали посетить землю. Эспиноса приказал убрать паруса. К борту причалила пирога раджи, властитель вскарабкался на палубу.