Сесилия - Фанни Берни

Меж тем тонкая перегородка, разделяющая две комнаты, позволяла слышать каждое произнесенное по соседству слово.

– Разумеется, сэр, я буду рада вам услужить, – сказала миссис Белфилд, – но скажите, как вас зовут?

– Мне редко приходится самому объявлять свое имя, сударыня. А сейчас нет никакой необходимости его называть. Довольно будет заверить вас, что к вам прибыла весьма важная персона.

– Но как я буду толковать о вашем деле, сэр, если не знаю вашего имени?

– Я намерен говорить сам, ваша обязанность – слушать. У меня есть кое-какие вопросы, но вы сами все поймете, когда я задам их.

Пробормотав нечто вроде: «Наше вам почтение», миссис Белфилд пригласила гостя сесть.

– Простите, сударыня, – возразил он, – я к вам ненадолго, ибо слишком занят. Вы говорите, у вас есть сын. Действительно, я как будто слыхал о нем прежде. Я не намерен глубоко вникать в это дело, однако из-за неких семейных происшествий мне необходимо знать… Известно ли что-нибудь о том, что он делал предложение некой особе, располагающей довольно внушительным состоянием?

– Увы, нет, сэр! – ответила миссис Белфилд, к вящей радости Сесилии, сразу догадавшейся, что мистер Делвил спрашивал о ней.

– Тогда прошу прощения. Всего хорошего, сударыня, – произнес мистер Делвил тоном, выдававшим его разочарование, однако добавил: – И вы не знаете никакой молодой особы, которая благоволила бы ему?

– Дорогой сэр, не знаю никого, о ком стоило бы спрашивать! Есть, правда, одна весьма богатая юная леди, которая на него посматривает. Да ему все нипочем! Хотя он учился в университете и знает обо всем больше, чем любой другой.

– Так значит, – заметил мистер Делвил гораздо более довольным голосом, – дело не в девице?

– Господи, сэр, да нет же! Ему стоило лишь пальцем поманить! Она частенько к нему заявлялась. Втолковывала я ему, втолковывала – да все как об стенку горох.

Ужас Сесилии мог сравниться лишь со стыдом Генриетты, которая хоть и не знала, с кем говорит ее матушка, однако чувствовала, как гадок этот разговор.

– А что до той молодой дамы, – продолжала миссис Белфилд, – она разыскала его, когда никто из его родных знать не знал, где он! Она сама ко мне пришла, принесла весточку о нем! Любовь творит чудеса, сэр! А сын мой, верно, будет сомневаться, пока кто-нибудь попроворней не уведет ее у него из-под носа. Недавно пошел слух, будто она собиралась выйти за мистера Делвила-младшего, сына одного из ее опекунов.

– Гнусная сплетня, – злобно отрезал ее собеседник. – Мистером Делвилом-младшим нельзя распоряжаться столь бесцеремонно. Он сам знает свой долг перед семьей.

– Боже мой, сэр, – ответила миссис Белфилд, – чего ж еще желать его семье? Не слыхала, чтоб они были богаты; сдается мне, старый джентльмен, будучи ее опекуном, позаботился о том, чтоб сынок посмотрел в ее сторону, однако ничего у них не срослось, ведь о мистере Делвиле-старшем люди болтают, якобы…

– Люди слишком много себе позволяют, – гневно перебил ее мистер Делвил. – Довожу до вашего сведения, что не стоит при всяком удобном случае распространяться об особах такого ранга и положения.

У входной двери, которую ожидавшие мистера Делвила слуги держали открытой, вновь послышались шаги, которые Генриетта сразу узнала. Всплеснув руками и обернувшись к Сесилии, она прошептала:

– Что за невезение! Это брат! Я думала, он не вернется до вечера!

– Он, разумеется, сюда не войдет? – шепотом ответила Сесилия.

Однако в этот миг мистер Белфилд открыл дверь и вошел к ним. Он тут же извинился и хотел выйти, но Генриетта схватила его за руку и тихо объяснила, что заняла его комнату, потому что решила, что его весь день не будет дома, но просила его не шуметь, так как малейший звук выдаст их присутствие.

Белфилд замолчал, но Сесилия находилась в крайнем замешательстве. Она рассердилась на Генриетту за то, что та не сказала, чья это комната. Однако теперь нечего было и думать, чтобы выйти и показаться на глаза миссис Белфилд и мистеру Делвилу, поэтому Сесилия продолжала сидеть на месте, ежеминутно меняясь в лице.

Вскоре послышался голос мистера Хобсона, только что появившегося в гостиной.

– Что здесь творится? – весело воскликнул он. – Портшезы, ливрейные лакеи! Вы, сударыня, по каким дням принимаете? Ваш покорный слуга, сэр. Да не присесть ли нам? В ногах правды нет, знаете ли.

– Можете ли вы, сударыня, сообщить мне что-либо еще? – с важностью осведомился мистер Делвил.

– Нет, сэр, – довольно сердито ответила миссис Белфилд. – Не стану я ничего сообщать джентльмену, которого даже не знаю, как звать. Мистер Хобсон, вы ведь знакомы с этим джентльменом?

– Знаком? Со мной? – иронически повторил мистер Делвил.

– Громко сказано, сударыня, – заявил мистер Хобсон. – Мне всего однажды довелось побывать в его обществе. Но, сэр, вчера поутру у сквайра Монктона было так неловко. Все оказались хороши, как говорится. Впрочем, не хочу быть назойливым, сэр, и коли вы по делу…

– А что еще, по вашему мнению, могло привести меня сюда? Я должен сказать еще несколько слов этой даме.

– Я теперь же оставлю вас с дамой, сэр. Однако я видел у входа несколько портшезов и решил, что застану в гостиной дам, ибо не думал, что джентльмены стали бы передвигаться таким образом – по крайней мере, я бы не стал. Конечно, вы вольны поступать как угодно. Позвольте только осведомиться у дамы, перед тем как я уйду, почему я вижу перед входом пару портшезов, а в гостиной – лишь одного гостя? Ведь джентльмен-то не мог прибыть сразу в двух! Ха-ха-ха!

– Да, и я теперь вспомнила, – подхватила миссис Белфилд, – я тоже видела у дома портшез, когда вернулась. Я как раз собиралась узнать, кто приехал, но явился этот джентльмен, и у меня все вылетело из головы.

– Ну и фокус-покус, как говорится! – сказал мистер Хобсон. – А вот пойду и спрошу носильщиков, кого они ждут.

Но миссис Белфилд опередила его. Выскочив в переднюю, она рявкнула:

– Чего это вы здесь делаете, господа хорошие? От дождя, что ли, прячетесь? У меня перед входом не стоянка для портшезов, скажу я вам!

– Мы ждем даму, – ответил один из них.

– Чушь, нет здесь никакой дамы и вообще никого. И коли вы думаете, что я позволю двум здоровенным детинам слоняться без дела у себя в передней, так вы сильно ошибаетесь. Тут и без того не слишком чисто. А за вами кто прибирать будет?

– Это не наше дело. Дама приказала нам ждать, –