Сесилия - Фанни Берни

пытался высмеять их опасения. Сесилия держалась хладнокровно. Страхи мистера и миссис Делвил казались ей столь преувеличенными, что ее собственное беспокойство благодаря этому скорее уменьшилось.

Вскоре приехал доктор Листер. Это был превосходный врач и здравомыслящий человек. Делвил, весело пожав ему руку, заметил:

– Полагаю, доктор Листер, вы вряд ли ожидали увидеть пациента, который вполне может без вас обойтись.

– С такой горячей рукой, как ваша? – возразил доктор. – Не вам учить меня ремеслу. Я прихожу к больному, чтобы самому выносить суждения, а не выслушивать их.

– Значит, он болен! – воскликнула миссис Делвил. – О, Мортимер, зачем ты нас обманывал!

– Что с ним? – спросил мистер Делвил. – Давайте вызовем подмогу. За кем нужно послать, доктор?

И он снова принялся звонить в колокольчик.

– Что, если человек не совсем здоров, значит, он умирает? – невозмутимо заметил доктор. – Нам никто не нужен. Надеюсь, я еще способен вылечить простуду, не созывая консилиум! Прошу вас, сэр, имейте терпение. Мы с мистером Мортимером побеседуем наедине.

И доктор отправился с Делвилом в его комнату.

Сесилия поднялась наверх и стала нетерпеливо ожидать известий; но прошло полчаса, все было тихо, и она снова спустилась в гостиную. Туда вскоре туда явились леди Онория и лорд Эрнольф. Ее милость, довольная тем, что что-то происходит, страстно желала поделиться новостями.

– Ну, милочка, – воскликнула она, – я знаю только, что этот странный недуг целиком ляжет на вашу совесть.

– На мою совесть? Почему же?

– Этот хилый цыпленок простудился на прошлой неделе в грозу и подхватил лихорадку.

– Прекрасный молодой человек, – заметил лорд Эрнольф. – Мне жаль, что он захворал.

Разговор был прерван появлением доктора Листера.

– Итак, сэр, – осведомилась леди Онория, – когда же меня призовут оплакивать кузена Мортимера?

– Очень скоро, – отвечал тот, – если вы о нем не позаботитесь. Он мне признался, что в прошлую среду попал под грозу, а потом весь вечер просидел в мокром платье. Это может повредить и более крепкому мужчине, чем мистер Делвил. Он же уверяет, что попросту забыл переодеться! Которая из вас, юные леди, не объяснила ему необходимости этого?

– А почему этого не может объяснить джентльмен? – воскликнула леди Онория.

– Не знаю, – сухо ответил доктор, – вероятно, по недостатку опыта.

Остаток дня прошел грустно. Впрочем, Сесилия нашла себе одно развлечение. У Делвила был любимый спаниель, всегда трусивший рядом, когда тот гулял или выезжал верхом. Теперь она взяла эту собаку, которую не пускали в дом, на свое попечение и почти весь день провела на воздухе главным образом для того, чтобы составить компанию псу.

На следующее утро Сесилия осталась дома, чтобы узнать мнение доктора Листера. Когда он появился в гостиной, она сидела с леди Онорией. Через несколько минут вошла миссис Делвил. Всем видом выражая материнскую обеспокоенность, она промолвила:

– Доктор, сразу скажите правду! Если существует хоть какая-то опасность, предупредите меня, чтобы я была готова!

– Полагаю, что никакой опасности нет. Надо победить лихорадку, а ежели насморк и кашель не пройдут, ему придется совершить небольшое путешествие в Бристоль[25].

– В Бристоль! О, значит…

– Я посылаю его в Бристоль вовсе не потому, что он плох, ему просто-напросто нужно окончательно поправиться.

– Тогда позвольте ему уехать тотчас. Зачем подвергать его опасности, оставляя здесь? Я прикажу…

– Погодите! Я сам знаю, что делать! Однако это странно: люди все время учат меня моему ремеслу! Нет никакой опасности! Я посылаю молодого человека в обычную увеселительную поездку. Уверен, там он будет в большей безопасности, чем здесь, запертый в доме с этими двумя девицами.

На сем доктор откланялся.

Целых три дня Сесилия провела в неопределенности. Ее терзали сожаления об отложенном объяснении и изводила своими неуместными насмешками леди Онория. Фидель, любимый спаниель Делвила, был почти единственным ее утешением, и дружба с верным псом принесла ей немало радости.

Глава VII. Сплетня

На четвертый день дела в доме пошли на лад. Лихорадка у Делвила спала, и доктор Листер позволил ему выходить из комнаты. Однако молодой человек все еще кашлял, поэтому было решено через три дня отправить его в Бристоль. Сесилия, зная, что Делвил должен спуститься вниз, сразу после завтрака покинула гостиную. Но уже через несколько минут за ней прибежала леди Онория и попросила ее вернуться.

– Ведь Мортимер в гостиной, и папенька с маменькой так измучили бедную деточку, что боюсь, как бы не довели его до полусмерти своими нежностями.

И леди Онория снова взялась уговаривать Сесилию присоединиться к остальным. Боясь, что ее отказ может показаться странным, девушка уступила. При ее появлении Делвил встал, и она, сумев сохранить самообладание, поздравила его с выздоровлением, а затем, заняв свое место, принялась вышивать каминный экран. Время от времени она принимала участие в беседе и не без удивления заметила, что Делвил смотрит куда веселей, чем до своей болезни.

Вскоре он приказал седлать лошадей и уехал в сопровождении лорда Дерфорда. Мистер Делвил увел лорда Эрнольфа в другую часть замка, чтобы показать ему, какие переделки он собирается предпринять, а леди Онория упорхнула в поисках каких-либо развлечений. Миссис Делвил, впервые за много дней пришедшая в хорошее настроение, послала за рукоделием и, устроившись подле Сесилии, стала болтать с ней, как раньше. Сесилия тоже повеселела и с удовольствием вступила в разговор. Так непринужденно прошла большая часть утра; но как только заговорили о том, что пора переодеваться к обеду, в комнату с ликующим видом влетела леди Онория.

– Ну, сударыня, – воскликнула она, – у меня есть новости, которыми я просто обязана поделиться, хотя сейчас вы наверняка рассердитесь. Помните, в Лондоне я рассказывала вам, что у мистера Мортимера есть любовница…

– Да! – высокомерно промолвила миссис Делвил. – А я, леди Онория, если помните, ответила, что…

– О, вы не поверили ни единому слову! А все это правда! Теперь ваш сын привез ее прямо сюда. Он послал за нею около трех недель назад и поселил в коттедже примерно в полумиле от ворот парка.

Сесилия, которой на ум тотчас пришла Генриетта Белфилд, почувствовала себя так нехорошо, что с трудом могла усидеть на месте, однако заставила себя продолжать рукодельничать. Миссис Делвил тем временем негодующе говорила:

– Леди Онория, если вы полагаете, что скандальные сплетни вроде этой не бросают тени на тех, кто их разносит, я вынуждена просить вас найти другого слушателя.

– Нет, сударыня, я расскажу вам все до конца, ведь это только половина истории. У него здесь и ребенок есть. Он его обожает и все время с ним возится. Верно, в этом и заключается причина его частых отлучек.

Не только