Лесная обитель - Мэрион Зиммер Брэдли

Славим мы, луна, твое рожденье!

Славься, о возлюбленная дева!

Ты даруешь нам любовь и радость!

Ты даруешь благодать и милость!

Ты над нами проплываешь в небе,

Ты являешь нам свой лик лучистый,

Юная луна, царица ночи!

Взгляд Кейлин утратил четкость, ритм песнопений все глубже погружал ее в транс. С каждым разом ей это давалось все легче. Было время, когда для нее все в жизни словно бы утратило смысл. Но, благодарение Великой Богине, этот бесплодный период упадничества вроде бы миновал. С окончанием ее лунных циклов отверзлись врата духа, и по мере того, как сменялись времена года, Кейлин все отчетливее ощущала прилив силы.

«Это все благодаря тебе, Эйлан, – думала жрица, мысленно переносясь в Лесную обитель, что темнела за стеною деревьев. – Слышишь ли ты, как дивно поют твои дочери?»

Кейлин безотчетно раскинула руки; хоровод дев словно бы одело мерцающее марево.

Царственная дева, путеводный светоч,

Царственная дева, вестница надежды,

Царственная дева, госпожа ночная!

Снова переливчато зазвенели колокольцы, пение смолкло. Воцарилась напряженная тишина – тишина эта вибрировала, полнилась неведомой силой. Кейлин шагнула вперед, а в следующий миг нахлынуло ощущение завершенности: Диэда и Миэллин с двух сторон сжали ее ладони. Недвижное безмолвие снова дрогнуло: девы взялись за руки в кругу.

– Узнайте же, о сестры мои, что могущество луны – это Власть женщин, свет, что сияет во тьме, приливы и отливы, подчиняющие себе сферы духа. Дева-луна направляет рост всего сущего и повелевает всеми истоками, началами начал; вот почему мы черпаем ее мощь для тех целей, где требуется наша помощь. Сестры, готовы ли вы вложить свою силу в наши нынешние труды?

Над хороводом дев зашелестел шепот: «Да, мы готовы». Кейлин шире расставила ноги в прохладной траве.

– Мы призываем Великую Богиню, Владычицу Жизни, облачение ее – звездные небеса. Она – непорочная невеста, Она – матерь всего живого, Она – мудрость за пределами кругов мира. Она воплощает в себе всех богинь, и все богини едины в Ней одной; во всех Ее ипостасях, во всех наших лицах – как сияет Она в небесах, так сияет Она в нас всех! – Кейлин задыхалась: в лицо ей словно бы ударил ветер. – Великая Богиня, услышь нас… – воззвала она.

– Великая Богиня, пребудь с нами… – эхом откликнулись юные жрицы.

– Великая Богиня, услышь нас ныне! – Напряжение сделалось почти непереносимым; Кейлин ощущала, как оно пульсирует в пальцах Диэды и Миэллин, сжимающих ее руки.

– Мы призываем эту силу, дабы исцелить Беток, мать Амбигатоса!

Диэда пропела первую ноту исцеляющего аккорда: четверть круга вторила ей – низкий звук, вибрирующий как струна арфы, но глубже, сладостнее, громче, длился, не умолкая. К первой ноте добавилась вторая; теперь пела половина круга; высокая третья нота дополнила и завершила гармонию – а над нею чистым звенящим дискантом воспарил голос Диэды – точно жаворонок в небеса. Такие созвучия использовали арфисты Эриу в своей магии, но это Эйлан придумала разложить их на разные голоса, а Диэда разработала технику исполнения и обучила послушниц. Слышать такое пение повсюду вокруг себя – все равно что оказаться внутри арфы. По мере того как голоса девушек сливались в общий хор, Кейлин все отчетливее ощущала связь с их душами.

«Я воспаряю ввысь на крылах света». Кейлин не знала, чью мысль она слышит, но это было и неважно – ведь в тот миг всеобщего единения она чувствовала то же самое.

«Я вижу радужный ореол вокруг луны… в солнечных лучах… над водопадом… весь мир переливается и мерцает…»

«Прохлада воды… тепло огня… мягкий пух утенка… материнские объятия…»

В этом слиянии звуков смешались все чувства. Только Диэда сохраняла ясность разума: она придирчиво следила за происходящим словно бы со стороны – все еще не вполне довольная тем, что слышит.

«Вдохните глубже – и задержите дыхание… У Танаис голос дрожит. Стойте, стойте – здесь должна вступать Риан с пятым звуком – вот, так лучше. А теперь выше, выше – идем вверх по гамме – слушайте меня, вы все, не выбивайтесь вперед! – держите гармонию!»

Последние шероховатости исчезли. Хор женских голосов устремился ввысь – становясь Гласом Великой Богини. Даже внутренний монолог Диэды на время смолк. Кейлин почувствовала, как Диэда позволила себе слегка расслабиться: аккорд завибрировал нечеловеческой мощью. И хотя Кейлин в музыке была самоучкой и не смогла бы описать словами правильность звучания, пела она достаточно неплохо, чтобы понимать, с каким восторгом опытный музыкант воспринимает полную гармонию.

Кейлин с усилием взяла себя в руки, открылась навстречу незримым волнам, что колыхались вокруг нее, и вобрала эту силу в себя, удерживая в уме образ недужной женщины, ради которой жрицы сейчас трудились сообща. Вот теперь Кейлин воочию видела сияющее марево силы, что разгоралось все ярче с каждым вдохом.

Старшая жрица направила Силу внутрь, на образ страдалицы. Теперь уже все видели мерцающую дымку над каменным алтарем. Звук нарастал – Кейлин казалось, она уже не в силах его выносить. Она вскинула руки – все непроизвольно последовали ее примеру. Мощная струя Силы ударила вверх столпом яркого света, волной чистого звука – посылая исцеление недужной женщине. Миг – и видение погасло. Все уронили руки, тяжело дыша, словно после долгой пробежки; зная, что преуспели.

Тем вечером жрицы еще дважды призывали Великую Богиню для исцеления страждущих, а в последний раз пропели заклинание очень мягко, негромко, чтобы восстановить собственные утраченные силы. Когда обряд завершился, даже в глазах Диэды читалось умиротворение. Под конец, прошептав слова благодарности, послушницы вереницей удалились в Лесную обитель – ужинать и спать. Но Кейлин, как бы она ни устала, направилась к отдельно стоящему домику, в покои Верховной жрицы – сообщить Эйлан о том, как прошла церемония.

– Можешь ничего мне не рассказывать, – промолвила Эйлан, едва старшая жрица переступила порог. – Я даже отсюда вас слышала – даже отсюда я ощущала Силу. – Кейлин словно светилась изнутри.

– Это правда, Эйлан! Вот оно, наше истинное предназначение! Когда я еще девочкой прислуживала Лианнон, я о чем-то таком и мечтала, но потом друиды заперли нас здесь, и видение сгинуло. При всех моих познаниях я ведать не ведала, как воскресить его снова, пока ты не показала мне путь.

– Ты обошлась бы и без меня… – Эйлан села на постели и вымученно улыбнулась. Ей все еще нездоровилось, все тело ныло, как оно нередко случалось под новолуние. Молодая женщина все