Черная Песнь - Энтони Райан

"Пожалуйста..."

Голос, слабый до хрипоты, отвлек взгляд Ваэлина от костра на привязанного к дереву человека. Он был обнажен, руки отведены назад под достаточно острым углом, чтобы сломать их перед тем, как закрепить вокруг ствола. По его телосложению Ваэлин принял бы его за какого-нибудь атлета, но посчитал слишком маленьким для бойца. Может быть, акробат? Однако больше всего в облике мужчины бросалась в глаза не худоба, а внутренности, частично вывалившиеся из разреза в животе. Некоторые из блестящих кишок распутались и свисали на землю, но Ваэлину показалось, что тот, кто это сделал, приостановил свою работу, оставив жертву страдать.

За связанным человеком он уловил движение: в отблесках костра виднелись еще три обнаженные фигуры, каждая из которых также была привязана к дереву. Повреждения у всех были разные. Один был ослеплен, предположил Ваэлин, прежде чем ему вспороли грудную клетку и вытащили сердце. У того, кто лежал справа от него, ноги были отрезаны ниже колена, а обрубки почернели и обгорели, предположительно для того, чтобы остановить кровотечение и продлить агонию. Его внимание привлек третий: он все еще дергался, какой-то остаток жизни медленно улетучивался, несмотря на мечи, вонзенные в каждое плечо, и третий, торчащий из паха.

"Кух..."

Взгляд Ваэлина вернулся к растерзанному человеку, и он увидел, что тот напрягается, борясь с узами, забрызганные кровью черты лица изрезаны болью, глаза расширены и умоляют. "Убейте меня. ." - шипел он, глядя, как кровь стекает по его подбородку. "Пожалуйста... убейте... меня..."

Черная песня, которая до сих пор затихала, превращаясь в привычную боль, снова зазвучала, полная издевательского наслаждения. Он изнасиловал ребенка в деревне, вспомнил Ваэлин и вздрогнул, когда в голове промелькнуло воспоминание об извлечении этой информации. А потом перерезал ей горло. Я дал ему слишком милосердный конец.

Раздался тяжелый щелчок арбалетной тетивы, а затем стук болта, нашедшего тело. Он вонзился в грудь связанного человека до самого оперения. Он дернулся, испустил последний, хриплый вздох и обмяк.

"Значит, ты их нашел, - сказал Чо-ка, появляясь из темноты с арбалетом в руках. "Взял его у часового, которого ты оставил в лесу, - пояснил он, поднимая оружие и осматривая место происшествия. Выражение его лица было напускным весельем, но вскоре сменилось страхом и отвращением, когда он переводил взгляд с одного изуродованного дезертира на другого. "Не стану утверждать, что наказание не было заслуженным, лорд. Но это..."

Мелодия песни снова изменилась, приобретя гневную ноту, словно она возмущалась суждением разбойника. Я мог бы просто убить и его, - размышлял Ваэлин, пока песня крутилась вокруг его мыслей. Он не так уж сильно отличается от этого мерзавца. Найти Храм Копья не так уж сложно...

"Нет!" - зашипел он, отшатываясь и сжимая обе руки в кулаки, чтобы прогнать желание схватиться за меч. Черная песня зазвучала, заставляя его спотыкаться, как пьяного, пока он пытался подавить ее голодную какофонию и уродливые мысли, которые она порождала. В самом деле, зачем вообще ехать в храм? Темный Клинок находится к северу, и я должен рассчитаться с ним. То, что я сделал с этой кучей, покажется детской игрой по сравнению с этим...

"Стой!" Он стоял на коленях, упираясь в землю двойными кулаками и покачивая головой, и, несомненно, напоминал самого жалкого просителя у равнодушных богов. Он всегда считал таких людей либо глупцами, либо заблуждающимися, но теперь понял, что это действия отчаявшейся души. Ты - не я, - сказал он песне. Это не я.

Песня немного стихла, в ее мелодии появились веселые нотки, но в то же время в ней слышался оттенок лжи.

"Лорд?" Чо-ка присел рядом, благоразумно держась на расстоянии вытянутой руки.

"Как ты нашел меня?" спросил Ваэлин, в его голосе слышалось отчаяние и усталость.

"Мы всего в паре миль от деревни, а твоя лошадь оставляет глубокие следы. Этим говнюкам следовало бы увеличить расстояние между собой и своим преступлением".

Ваэлин взглянул на Дерку, прижавшуюся к можжевельнику на краю поляны. Если произошедшее здесь и взволновало его, то это никак не отразилось на его спокойном жевании.

"Тебе лучше уйти, - сказал Ваэлин Чо-ка. "Тебе небезопасно путешествовать со мной".

Взгляд Чо-ка скользнул по кровавой бойне в лагере, и он нахмурился в раздумье. "Это ведь не просто безумие, верно? Что-то толкает тебя на это".

Вздохнув, Ваэлин кивнул и откинулся на спинку стула, подняв лицо к небу. В такую ясную ночь звезды представляли собой величественное зрелище, которое казалось оскорблением. Какое право я имею смотреть на красоту? "Благословение Небес, которое я несу, - сказал он, - это не благословение. Когда-то, много лет назад, я обладал подобным даром. Но он вел меня, спасал меня больше раз, чем я могу сосчитать, спасал и других. Я потерял его и долго горевал о потере. Когда он вернулся ко мне, я подумал..." Он покачал головой и издал тихий, пустой смешок. "Я был глупцом. Тьма всегда требует плату, но я никогда не знал, что она может быть такой высокой. Я не знаю, почему она другая. Я не знаю, почему она заставляет меня делать... то, что я сделал здесь. Но я знаю, что, возможно, никогда не освобожусь от него, и поэтому не должен находиться в этом мире".

Он поднялся на ноги и направился к Дерке. "Я еду на север, - сказал он Чо-ка, - где убью Кельбранда Рейерика и положу конец этой войне".

"Это было бы безумием". Чо-ка поспешил преградить ему путь, вызвав опасный ропот черной песни. "Тысячи его последователей стоят между тобой и им. Я не сомневаюсь, что ты убьешь многих, но ты должен знать, что никогда не приблизишься к нему, если только он сам не пожелает этого, а он сделает это только ради удовольствия продлить твою смерть".

"Я не могу..." Ваэлин замялся, с трудом подавляя рожденный песней порыв укокошить разбойника. "Я не могу больше быть таким!" - прорычал он, и плевки полетели со стиснутых зубов, когда он сделал шаг вокруг Чо-ка. "Я буду рад смерти".

"А твои друзья?" спросил Чо-ка, снова преграждая ему путь. "Мужчина, которого ты называешь братом, девушка, которую ты называешь племянницей. Охотник, целительница. Примут ли они это?"

"Я представляю для них такую же опасность, как и Темный Клинок. Если эта песня будет звучать и дальше..."

"А если нет?"

Ваэлин снова начал обходить его, но остановился, услышав искреннюю настойчивость в голосе Чо-ка. "Что?"

"Они пропустили не только монеты Лон-ва". Порывшись в куртке, разбойник достал большой кожаный кошелек и,