Черная Песнь - Энтони Райан

сквозь туман пробивались звуки возвышенных голосов и ворчание сражающихся людей. Моргнув, Ваэлин оглядел широкий каменистый склон, большая часть которого была скрыта дрейфующим туманом, говорившим о том, что они наконец-то достигли гор. Звуки, похоже, доносились слева, хотя он мог различить лишь смутную пляску теней. Скорее благодаря инстинкту, чем намерению, он потянулся через плечо, чтобы достать меч, несмотря на то что тусклый уголок сознания предупреждал, что в нынешнем состоянии от него будет мало толку. Он уже наполовину вытащил клинок, когда шум резко затих, и Ваэлин различил слабое бульканье человека, захлебывающегося собственной кровью.

"Пара дерьмовых фермеров пытается заниматься бандитизмом", - сказал Чо-ка, убирая меч в ножны и выходя из тумана. "У человека должно быть достаточно ума, чтобы заниматься тем, в чем он хорош".

"Разбойники?" медленно пробормотал Ваэлин, все еще сжимая в руке меч.

"Называли себя стражами горы". Чо-ка взобрался на спину своей кобылы и пустил ее вскачь. "Хотели взимать плату за безопасный проход. Я дал им шанс убежать, повелитель, но голодные люди никогда не страдают недостатком храбрости".

Я мог бы их обезоружить, подумал Ваэлин, когда ветерок разогнал туман, явив две безжизненные фигуры в потрепанной одежде. Отправил бы их в путь с побоями. Видимо, эта мысль достаточно позабавила черную песню, чтобы она смогла преодолеть его щит одурманенного оцепенения. Музыка, полная жестокой насмешки, вспыхнула в его груди, не оставляя сомнений в том, что, какими бы милосердными инстинктами он ни обладал, песня оказалась сильнее.

Он попятился, когда звук песни стал оглушать его, и Дерка громко заскулил, когда он выпал из седла. Он лежал на каменистой земле, крепко прижимаясь к земле, пока песня наконец не стихла, и, открыв глаза, увидел Чо-ка, который смотрел на него, глубоко нахмурив брови.

"Я сейчас заправлю трубку", - сказал он, поднимаясь и отстегивая одну из седельных сумок. "Но это последнее, повелитель".

"Оставь". Ваэлин застонал и опустился на колени, оказавшись слишком слабым, чтобы стоять без помощи разбойника. "Это больше не работает". Из-за дрожи в руках ему пришлось нелегко, но после некоторого напряжения ему удалось отстегнуть меч. "Возьми его, - сказал он, сжимая его в рукояти Чо-ка. Он также передал ему свой охотничий нож и пять метательных ножей, спрятанных при нем. "Возможно, тебе придется убить меня, - сказал он разбойнику. "Если так, не медли".

"До храма еще ночь и день", - сказал Чо-ка. "Как... ?"

"У тебя ведь есть веревка, не так ли?"

Ехать верхом, крепко связав обе руки и обмотав руки и грудь толстой веревкой, оказалось слишком трудной задачей уже после первой пары миль, и он был вынужден сойти с коня и идти пешком. Чо-ка не выпускал из рук веревку, связывавшую его, поэтому любому наблюдателю они должны были показаться похитителем и пленником. Дерка не нуждался в привязи и рысил следом за ними, время от времени забегая на окрестные склоны, чтобы пощипать редкий чабрец, прорастающий среди камней. Черная песня становилась все громче, а Нефритовая лисица уходила вместе с обильным потом, струившимся из пор Ваэлина. Он знал, что его тело изголодалось по наркотику, что его зависимость теперь сравнима с жаждой Нортаха. Вспышки лихорадки сменялись ознобом, причиняя ему сильнейшую боль, и каждый шаг становился испытанием, когда он боролся с желанием упасть на землю и вымолить у Чо-ка все, что осталось от наркотика. Как ни странно, он обнаружил, что приветствует волны боли и пота; чем сильнее был дискомфорт, тем менее громкой была песня.

"Никогда в жизни не забирался так высоко, господин", - сказал Чо-ка, когда склоны, которые они преодолевали, стали еще круче. С тех пор как Ваэлин настоял на том, чтобы его связали, он постоянно вел беседу. В основном он рассказывал истории из своей преступной карьеры, перемежая их замечаниями о нелепости жизни в Торговых Королевствах. Ваэлин полагал, что разбойник пытается отвлечь его от своих мучений или успокоить собственный страх, который становился все более явным по дрожащему тембру его голоса, чем выше они поднимались.

"Однажды он взобрался на гору на севере, чтобы ограбить гробницу, вырытую в скале, - продолжал Чо-ка. "Но даже это было ничтожно мало по сравнению с этим. Это была прекрасная гробница. Чудесные колонны и статуи, высеченные из голого камня, так давно, что никто даже не был уверен, чье тело лежит внутри. Мы думали, что там будут драгоценности или хотя бы золото. Но все, что мы нашли, - это гроб, полный пыли, и несколько очень странных картин, нарисованных на стенах. Один из моих братьев упал и сломал себе шею, когда спускался вниз. С тех пор я стараюсь избегать гор..."

Голос Чо-ка затих, и он резко остановил свою кобылу, заставив Ваэлина споткнуться и упасть на колени. Подняв голову, он увидел, что разбойник неподвижно смотрит перед собой, а Ваэлин различил высокую фигуру сквозь клубящийся пар, который постоянно задерживался на склонах. Фигура некоторое время стояла, молча разглядывая их, а лошадь Чо-ка все это время беспокойно дергалась, чувствуя волнение своего всадника.

"Мы ищем убежища в самом почитаемом храме во всех Торговых Королевствах!" наконец прорычала Чо-ка, протягивая руку к стоящему на коленях Ваэлину. "Это великий воин из-за моря, прославленный враг тех, кто приходит опустошать наши земли..." Его голос стал тише, когда высокая фигура начала спускаться по склону, превратившись в мужчину внушительного роста, облаченного в черную мантию без украшений. В руках у него был простой деревянный посох, а длинные волосы развевались на жестком горном ветру, когда он приближался. Ваэлин подумал, что это, пожалуй, самый крупный человек, с которым ему доводилось сталкиваться на Дальнем Западе: он был даже выше Обвара, громадного и, к счастью, покойного чемпиона Темного Клинка.

"Он нуждается в милосердии Небес", - прокашлявшись, продолжил Чо-ка, и его следующие слова прозвучали напряженным шепотом, когда высокий человек приостановился, чтобы посмотреть на него. "Его имя..."

"Мы знаем его имя", - вмешался высокий мужчина. Его голос был на удивление мягким, а взгляд скорее любопытным, чем свирепым, когда он оглядел Чо-ка с ног до головы. Ваэлин также обнаружил в чертах лица неожиданную молодость, и его возраст не превышал тридцати лет. "Его ждут", - добавил высокий мужчина, и его глаза остановились на лице Чо-ка. "А вот тебя - нет. Кто ты?"

"Капрал Чо-ка". Разбойник прижал кулак к груди в подобии воинского приветствия. "Позднее из полка "Черепа" Воинства Торгового Короля..."

"Ты не такой". Высокий мужчина отвернулся и встал над Ваэлином. Его черты лица оставались в основном бесстрастными, пока