Немезида ночного ангела - Брент Уикс

я совершенно один и окружен со всех сторон врагами, которые превосходят меня числом и силой… и я уже не говорю о том, что точно не смогу добраться до берега вплавь. Морские твари меня к нему не подпустят.

Пока сестры спорили с гвардейцем, я следил за водой лишь краем глаза, но теперь решил воспользоваться минуткой и посмотреть на нее повнимательнее.

Над гладью время от времени появляются всплески, но почти все они далеко, там, где акулы или лотаи хватают с поверхности отдыхающих птиц. Поблизости я не вижу ни одной рыбины. Ни впереди. Ни по бокам. Где-то далеко позади я замечаю хвост, на миг показавшийся из-под воды, но это, наверное, совпадение.

Наверное, только параноик будет думать, что это тот же самый лотай, чуть не поймавший меня раньше; что он теперь плывет сзади и ждет, когда я совершу хоть одну ошибку, да?

Некоторые люди считают, что если вас и правда хотят убить, то это не паранойя. Дарзо считает, что это не паранойя, если она помогает вам выжить.

Впрочем, Дарзо целую жизнь наживал себе могущественных врагов. Причем очень и очень долгую жизнь.

Моя рука начинает дрожать, и я переношу вес на другую, чтобы размять первую и разогнать по ней кровь.

К моему неудовольствию, наш гвардеец не ушел и не вернулся на свой пост внутри штормохода. Одна из сестер, наверное, подумала то же самое, потому что задает ему вопрос, который у меня не получается расслышать. Он виновато отвечает:

– Я подумал, что помогу вашему кораблю пристать и все такое. В качестве извинений за недавнее, э-э-э, недоразумение, – его голос звучит бодро. Даже слишком бодро, словно он мысленно молится, чтобы императрица не отсекла ему голову за едва не случившийся международный скандал.

«Уйди», – думаю я.

Но чуда не происходит. Увы, моя магия так не работает.

Более того, всегда, когда может произойти что-то хорошее, моя магия обязательно оборачивает дело так, чтобы произошло нечто обратное хорошему.

Я снова оглядываю поверхность воды и вижу, что мой лотай – если это все еще он – уже в пяти шагах позади меня.

Пока я смотрю на него, корабль Часовни вдруг сильно ударяется о причал, тряхнув нас.

От столь резкого удара я чуть не падаю в воду, выворачиваю себе ногу, обдираю колено и, шарахнувшись головой о балку, остаюсь оглушенным.

Лодку пришвартовывают, надо мной раздаются голоса, но они сливаются в единый шум. Я мотаю головой, пытаюсь прийти в себя. Лотай подплывает ближе.

Мои глаза щиплет от пота, но я, усилив хватку, снова прижимаюсь к причалу… и с ужасом вижу, как капля пота, скатившись с моего носа, летит к воде.

Стремительно выбросив перед собой руку, я ловлю каплю прежде, чем она успевает коснуться волн.

Я облегченно выдыхаю. Скорее всего, рассказы про то, что лотаи чуют страх на расстоянии в две лиги – это просто легенды и выдумки… но мне бы не хотелось проверять их на собственной шкуре.

– Я так благодарна вам за помощь, манипул Сехравейн, – произносит над моей головой Мелена.

– Я буду рад помочь вам погрузить багаж, – взволнованно говорит гвардеец.

– Нет, нет. Мои сестры… их это лишь разозлит. Поверьте, вам не стоит давать им еще один повод чинить вам неприятности. Если вы не уйдете, они обвинят вас в чем-нибудь еще.

– Гм. – Гвардеец медлит. – Как думаете, мы с вами еще увидимся?

Она ласково смеется.

– О, поверьте, если я когда-нибудь смогу посетить Борами, то попробую вас найти. Обещаю.

– Если будете искать, то проще всего…

– О, не подсказывайте. Я обязательно найду вас сама, – заигрывающим тоном, говорит Мелена.

– Правда? – просияв, спрашивает гвардеец.

– Я же сестра Часовни, – говорит она. – Мы это умеем.

Я не вижу, целует она его или нет, но ее силуэт наклоняется к его силуэту, после чего гвардеец наконец-то – наконец-то! – начинает уходить.

В ту же секунду я замечаю, как под моей ногой на крупных волнах расходятся круги мелкой ряби.

Что за… С моих ног же не капает пот!

Но я сразу понимаю, что это не пот. Когда корабль столкнулся с причалом, и я оцарапал лодыжку, ее, похоже, рассекло до крови.

Повернув голову, я тут же вижу, как о волны ударяется вторая красная капля.

В пяти шагах позади меня, доплыв до места, где упала первая капля, мой лотай вздрагивает, словно пронзенный молнией.

Глава 92

Пиротехник недоучка

Я знал, что лотаи могут двигаться быстро. Но не представлял насколько.

Пока я пытаюсь высвободить окровавленную лодыжку, тварь стремительно исчезает под водой, словно стрела, выпущенная из лука.

Я успеваю мельком заметить, как он несется к поверхности из мутных глубин, и сдвигаю ногу в тот же миг, когда он выстреливает из-под волн.

Лотай врезается в настил с такой силой, что весь причал содрогается.

На секунду повисает полнейшая тишина. Я гляжу на волны, надеюсь, что тварь убилась насмерть или хотя бы потеряла сознание… а заодно посматриваю на причал, ищу, за что бы ухватиться руками.

Мне нужно поскорее убраться отсюда.

Наверху раздается голос гвардейца:

– Что это было?

Я снова вижу под собой лотая; он встряхивается, выходя из ступора.

Облачив руки и ноги в ка'кари, я нажимаю на круги в обшивке корпуса, про которые мне подсказывал Жасмин Жаквет.

Они открываются тихо, но не беззвучно. Впрочем, сейчас мне все равно.

Если наверху сестры и пытаются что-то соврать, чтобы прикрыть меня, я этого не слышу.

Лотай снова устремляется вверх, выскакивает из воды в том месте, где только что был я, но взлетает уже не так высоко; вместо этого он щелкает гигантскими челюстями в воздухе и крутит головой по кругу, разыскивая меня. В какой-то миг его зубы цепляются за балку. Он отрывает от нее кусок металла и снова падает в воду.

Сразу же после этого лотай выпрыгивает вновь, изворачивается в воздухе и вонзает в настил маленькие коготки.

Мой внутренний голос недоверчиво вопит: «У него есть маленькие ручки и ножки, а я этого не замечал? И его когти могут так запросто пронзить настил?»

Но я уже спасаюсь от него бегством. Переворачиваюсь животом кверху, чтобы было удобнее хвататься за выступающие из борта панели, но, открыв всего две из них, машу рукой на скрытность и пробиваю борт когтями из ка'кари.

С каждой дыркой вокруг моей руки начинают искриться необычные оранжево-зеленые магические всполохи.

Я подобрался почти к самому краю причала, почти очутился в безопасности, как вдруг чувствую, что мою