Bookship. Последний книжный магазин во Вселенной - Мария Закрученко

смерть не нужна… Как и жизнь, впрочем. Мы улетаем прямо сейчас. И так время потеряли. Ты не волнуйся, я черкану про этот камень в фонд помощи отсталым мирам. Если не забуду. А пока…

Неожиданно ярый треск дерева и скрежет камня перебивают капитана, а вскоре что-то грохотнуло, и весь дворец вздрогнул, как будто некая сила лупила его по основанию. Откуда-то донесся запах горелого – самый страшный запах, который можно почуять в космосе. Мы не в космосе, напоминает себе капитан и рявкает:

– Что это?

– Не знаю! Нет! Клянусь, это не я!

– Если мой корабль пострадает, я выжгу это место, даже камня не останется.

Схватив Айвана у основания шеи, она тащит его к маленькому подобию окна в коридоре. Оттуда видно что-то типа главной площади и ворота… которые уже сломала снаружи толпа дикарей в рванье. Из-за стены накатывает людская волна и скоро заполняет всю площадь.

– Интересный поворот! – говорит капитан. – Я бы даже сказала, переворот.

Капитан не улыбается собственному каламбуру. Между ней и кораблем теперь встала эта неуправляемая шайка… и что это за знакомая фигура там, в первых рядах?

Людская буря подхватывает Дика и несет на своих руках-волнах. Эта стихия ломает стену форпоста, разбегается ощетинившаяся кольями стража, и вот где-то уже полыхнуло, слышится блеянье животных, крики людей. Аборигены громят все, что видят на своем пути, местной стражи не хватает. Дика проносят мимо втоптанного в землю шлема, мимо горящей пристройки с вырезанным в двери окошком в виде сердечка, прямо к центру небольшой площади.

Напротив нее возвышается длинный деревянный дом, больше похожий на барак, чем на дворец короля, но Дик видел, куда уходила на переговоры капитан. Краем глаза в другой стороне он замечает Bookship, лежащий на земле, подобно огромному чудовищу. Дик невольно вспоминает разбитый корабль колонистов, и неприятный холодок пробегает по спине. Но, кажется, аборигены в ту сторону не смотрят… пока. Они серьезно настроились брать штурмом дворец!

– Стойте! Не надо! – кричит Дик, но его крики тонут в буре человеческого негодования, и он обращается к девушке, которая с самого начала не отходила от него: – Аайе! Скажи им!

– Все хорошо! – отвечает она весело. – Ты будешь король! Все хорошо!

– Нет, Аайе, совсем не хорошо!

Выстрел из узкого окошка дворца сражает наповал человека из первых рядов. Толпа отпрянула, но затем, издав дикий ужасный крик, навалилась новой волной. Еще несколько выстрелов прошивают воздух, но звуки сливаются с криками и больше никого не пугают. Или эти люди уже перешли черту, за которой смерть не страшна…

Все это напоминает Дику какой-то кошмарный сон наяву, словно он уже был в этом тягучем ужасе, и тогда кто-то помог ему проснуться. Да, точно, в тот раз толпа штурмовала Bookship, а он был с Анной. Как полжизни прошло. Кто же теперь его вытащит?

Деревянную дверь выламывают, открывая черный проем коридора. Сначала из пасти здания вьется дымок выстрела, а потом выходит человек. Легкой плавной походкой, несвойственной местным, подняв вверх руку с едва дымящимся маленьким стазером, человек идет сквозь толпу… и та расступается.

– Капитан! – кричит Дик. – Капитан!

Но она его не слышит. Молча и сосредоточенно она идет прямо. К кораблю.

Дик выкручивается на своем насесте, слетает на землю из чужих рук, ударяется коленом при падении, но не чувствует боли. Намного острее ощущение неправильности происходящего, и только она, капитан корабля Bookship, сейчас может все исправить. Дик рвется вслед за ней, но кто-то сильный хватает его за руку. Он оглядывается. Аайе!

– Ты должен остаться!

Ничего печального и нежного в ней не осталось, и Дик вновь удивляется: неужели это она всего несколько часов назад чуть не позволила принести себя в жертву у костра? Пальцы Аайе, похожие на тонкие ветки, вцепились в его предплечье до боли.

– Останься!

Планшет в другой ее руке хрипит голосом переводчика.

– Я помог вам! Принес еду! Вы справитесь сами! Я не хотел… этого!

Он обводит рукой площадь с толпой и замок, из окошек которого уже вытягиваются первые языки пламени. Аайе молча дергает Дика за собой. На краткий миг он словно поддается, но затем подныривает под руку девушки, выворачиваясь так, что ей приходится разжать хватку. Одним движением впивается пальцами в планшет и дергает его на себя, вырывает, а затем оборачивается и бежит, не оглядываясь. Чужие руки и ноги, словно ветви и корни деревьев в лесу, пытаются схватить, остановить, отбросить. Но Дик слишком быстр, спасая свою жизнь, и не сводит глаз с фигуры капитана. Та, словно живая статуя, идет вперед, не замечая хаоса вокруг. Позади что-то взорвалось, и Дик пригибается, бежит на полусогнутых, но оборачиваться боится. Корабль уже близко, в нескольких шагах, и только тогда Дика нагоняет мысль, заморозившая внутренности: «Что же я наделал!»

Она идет, отбрасывая людей, как мошек, отклоняясь от ударов и предметов, летящих в нее. Легкий скафандр, который она предусмотрительно никогда не снимает, защитит ее от серьезных повреждений, если она сама, конечно, не успеет их предотвратить. Но сейчас ей не нужно делать ничего, кроме как быть собой. Она идет вперед, и людская волна отступает от нее, разбегается, как вода от масла.

Айван чуть не на коленях умолял помочь. Одного выстрела Bookship достаточно, чтобы аборигены сбежали обратно в каменные джунгли, второго – чтобы те, кто выживет, больше никогда сюда не сунулись. Она рассмеялась ему в лицо. Жить местному корольку оставалось какие-то минуты. Но инцидент на планете был проблемой, которую предстояло решить, и ей заранее не нравилось это решение.

Она восходит на корабль по трапу, который начал подниматься в момент, когда она ступила на него. Позади слышится какое-то сопение, и капитан видит, как молча и сосредоточенно сопя на трап забирается Дик.

– Где ты шлялся? – вопль Йохана с верхней первой палубы. – Капитан, он…

– Нет времени, – прерывает та. – Взлетаем.

Обернувшись на Дика, который таки смог перелезть и теперь скатился вниз по закрывающемуся трапу, она произносит через силу:

– Закрепи оставшийся груз и быстро в рубку!

По тону Дик понял, что сейчас лучше ничего не отвечать и даже не смотреть в сторону этой женщины. Он бросается к такелажу, на котором провел пару ночей. Закрепляет оставшиеся два ящика сначала на магнитные засовы, сверху опутывает их веревками, по всем правилам, даже Йохан бы не придрался, и, перепрыгивая через пролеты вертикальной лестницы, влетает в рубку. Как раз в этот момент корабль наклоняется, и Дика отбрасывает к стене. Сопротивляясь силе тяжести из последних сил, он забирается в кресло и пристегивается. В соседних креслах замерли Йохан и Петра.

– По моей команде, – говорит капитан, и Петра едва заметно кивает.

Дик замечает, что у девушки под руками разложилась панель управления, почти как у капитана. Она держит над ней руки, словно собирается взять аккорд.

– Огонь, – произносит капитан, и Петра нажимает на клавиши.

В иллюминатор Дик догадывается посмотреть, только когда краем глаза замечает вспышку. Миг – и оранжевое пламя объяло какое-то высокое строение рядом со стоянкой космопорта. По позвонкам пробегает острый холод, язык прилипает к горлу.

– Это же… маяк! И передатчик!

– Цель уничтожена, – докладывает Петра.

– Выходим на орбиту, – сообщает капитан.

Следующие несколько минут никто не произносит ни слова, потому что не может. На грудь каждому словно положили по ящику из трюма, и только капитан стойко держится за штурвал, проводя корабль сквозь пухлые облака и стратосферу. Но вот наконец звезды, и долгожданная легкость гравитации, и звук заработавших фильтров, и стерильная свежесть корабля.

Но Дик не успевает даже отдышаться, когда кто-то хватает и выдергивает его из кресла, словно овощ с грядки, и швыряет на пол рубки.

Капитан стоит над ним.

– Рассказывай, – велит она. – Что ты наделал?

Секунд десять Дик хлопает ртом, как свежевыловленная рыба, а потом слова льются из него. Он рассказывает про черный каменистый лес, про нож, блеснувший в свете костра, про Аайе, бегущую рядом, про пещеру-корабль (не упоминая поразившую его догадку). Когда он доходит до пакетов, которые передал в общину, Петра и Йохан одновременно восклицают:

– Идиот!

– Дик, именно это и считается вмешательством в развитие мира четвертого типа! – уточняет Петра. – О чем ты только думал!

– О том,