Плюшевый: кулак - Сергей Александрович Плотников

— Поставьте мне стул кто-нибудь. Я что, должен слушать его стоя?

Ого, сам не ожидал, но внезапно в моем голосе проявились орисовские интонации! Интересно. Все-таки сходство между отцом и сыном глубже, чем я было подумал. Нужно будет тщательно следить за своим гормональным процессом при взрослении, а то еще поглупею.

Мой приказ насчет стула вызвал короткую волну суматохи, но в итоге один из старших учеников успел первым и отдал мне свой стул, с которого быстро и соскочил. Я уселся в него, подавил желание закинуть ногу на ногу и велел пленнику:

— Излагай.

Жалкий недобандит был так сильно перепуган, что-либо не услышал моих слов, либо не понял, что они обращены к нему. Мне пришлось повторить.

— Нам… он сказал… — сбивчиво забормотал парень, — он сказал, что… дела у Школы плохи, что наследник… юный господин… совсем слаб, и еще умом повредился, и поэтому глава Школы не будет расследовать… а мы убежим… И что все равно раз Школа вот-вот падет, всю деревню все равно в рабы продадут! Мы все равно все в долгах… Если не хозяин решит нас продать, то родители продадут осенью, чтобы налог выплатить… я не хочу в город, не хочу в рабы… Пожалуйста, не убивайте меня… — он мелко затрясся.

— Кто сказал? — спросил я.

Парень продолжал трястись.

— Кто сказал, что я слаб и повредился умом? — снова поинтересовался я.

— Простите… — простонал парень, опять стукаясь лбом о половицы.

— Мразь, какое может быть прощение⁈ — взревел Ланс, который стерег его сзади. — Будешь отвечать на вопросы — умрешь быстро и легко, только и всего.

— Погоди, — я остановил старшего ученика жестом. — Еще раз спрашиваю: кто сказал тебе, что я слаб и поврежден умом?

— Плес… это тот… ну, который с вами говорил, юный господин…

— Без зубов? Которому я колено сломал?

— Он, он! А ему сказал кто-то из ваших! Кто-то из Школы Дуба! Пожалуйста, пожалуйста, простите меня…

— Заткнись! — снова рявкнул Ланс, от души пиная парня в оттопыренный зад.

Похоже, добавил чутка внутренней энергии: тот завопил от вроде бы несильного пинка, затрясся еще сильнее, но молить о прощении перестал.

— Дир, возьми еще кого-нибудь и сходи на поле ятерии, разыщи этого типа, — приказал я тому из учеников, которому пока больше всех доверял. — Он не мог уползти слишком далеко.

Длинноволосый Дир кивнул.

— Кер, Майт, пойдемте со мной, — велел он. — Возможно, парня придется тащить, а третий будет охранять.

Я кивнул.

— Хорошая идея.

Приятно, что ни говори, иметь дело с умными исполнителями!

Троица вышла.

— Что касается остального… — я обвел взглядом всех прочих, остановив взгляд на Тейне. — Что-то я не помню, чтобы у этой деревни был солидный долг. Вы мне ничего подобного не докладывали.

— Юный господин, в налоговой отчетности есть определенные тонкости…

— Чтобы изучить эти тонкости, я и отправился в эту поездку с вами, — сказал я очень вежливо и мягко. — Рассчитывал, что вы зарекомендуете себя полезным наставником. Однако вы… что? Довели ситуацию до такого абсурда, что самые дурные придурки из этой деревни решили наброситься на меня с дубинами? Похоже, здесь ваш сообщник, староста, немного забылся. Аккуратность, Тейн. Должно быть, моя матушка слишком мягко на это вам намекала, когда прощала за растрату.

Мне казалось, что он раньше побледнел? Нет, вот теперь он побледнел. Даже посинел.

— Это… вы не так поняли вашу матушку, молодой господин… — пробормотал Тейн.

А Тильда-то умеет внушать страх! Но, видимо, недостаточно.

— Уже молодой? — улыбнулся я. — Не «юный»? Меня повысили, я гляжу.

Несколько старших учеников засмеялись, удивленно переводя взгляд с Тейна на меня. Но даже те, кто не смеялся, тоже выглядели донельзя удивленными.

— Пока моя гипотеза состоит в следующем, — проговорил я, сложив пальцы домиком по старой привычке. Без начальственного стола это было не так удобно, но руки сами потянулись. — Вы годами более или менее успешно обираете нашу семью, ведете двойную бухгалтерию. Моей матери показываете одни книги, на деле же приходы и расходы совсем другие. Большинство деревенских старост с вами в сговоре, как и, видимо, по две-три состоятельные семьи из каждой деревни. Из остальных вы выжимаете все соки. Это попахивает не просто воровством. Это попахивает многолетней планомерной подготовкой крестьянского бунта.

Секунду Тейн выглядел так, как будто собирался бухнуться на колени вроде того крестьянина, но потом глупость победила, и он рванул к окну.

На что он рассчитывал, интересно, в комнате полной боевиков? Даже если кто-то из старших учеников и был им подкуплен, он все равно не рискнул бы оказывать ему помощь на глазах остальных.

Естественно, его схватили. Двое ближайших к нему парней заломили ему локти, один сноровисто сдернул с него широкий пояс и завязал ему же рот. «А вот это зря, — подумал я, — его же еще допросить надо! Хотя с другой стороны…»

— Спасибо, Хэшем, — сказал я, припомнив имя ученика (я постарался выучить имена всей сотни учеников еще в первые дни в поместье Коннахов; к моменту начала инспекции безымянными для меня оставались лишь пара десятков лиц в младших группах).

— Ну что, — сказал я, — теперь, Флой, — сосед Хэшема, — и, пожалуй, Кин, сходите за старостой. Он вроде бы к соседу пошел. Пусть собирает народ на площади. Хочу послушать версию жителей деревни.

…У меня богатый жизненный опыт. Но видеть, как передо мной валяются в пыли, задницами кверху, больше сотни человек, как-то не приходилось. Пара десятков — было дело, но — здоровые мужчины, недавно до того вооруженные и опасные. А чтобы сотня и больше, да с детишками, да со стариками… Крайне неприятное зрелище.

Однако, стоя возле центрального деревенского колодца у дома старосты, под раскидистым дубом, где установлено было несколько лавочек, я старался вести себя как милостивый владыка. Ничем не показывая внутреннее напряжение, неловкость и даже гадливость. Знал я коллег, которые в этой ситуации почувствовали бы, что жизнь наконец воздала им положенное. Я же чувствовал, что мой создатель, скажем так, переоценил мою душевную крепость, отправляя в этот квест. Д-достало.

— Прошу, смилуйтесь! — воскликнул еще довольно молодой мужчина с ожогом на щеке. Прежде я его не видел. — Эти пацаны… ну… идиоты… придурки… преступники… подонки… мы плохо их воспитали! Мы готовы выплатить любой штраф! Только не сжигайте деревню! Мы знать не знали о том, что они замышляют!

— Деревню не сожгут, — веско проговорил я. — Это я обещаю как наследник Коннахов. А вот как накажут семьи этих семерых — тут ничего не могу сказать. Все зависит от моего отца. Теперь вот что…

Я глубоко набрал воздуха в грудь, потому