Обратный отсчет - Токацин

class="p1">— Новый бункер, — прошептал он, уткнувшись в кокон лбом. — Как я и обещал. Большой, тебе по размеру. Там уже немного осталось достроить. Привезём тебе новых твэлов. Накопителя…

Горячие волокна дрожали на коже. «У-уйдёшь?» — прогудело внутри черепа, и Гедимин почувствовал тоску и холод. Это были не его ощущения; сармат вздрогнул и ускорил шаг.

— Мы вернёмся, — пообещал он.

…Гермоворота закрылись. Гедимин отцепил привод от поршневой машины, заблокировал створки и повернулся к Айзеку и Гварзе. Они сосредоточенно смотрели на дозиметры. Наконец Айзек, кивнув, выключил прибор и едва заметно ухмыльнулся.

— Что ж, проверим, как реактор ведёт себя без присмотра. Отдохни, а мы с Кененом начнём консервацию зданий. Вот с твоего бункера и пойдём. За матрас не бойся — перенесём его в фургон.

— Консервация? — повторил Гедимин, чувствуя холод под рёбрами. — Всех зданий? А филки…

— Давно в жилом корпусе, — отмахнулся Айзек. — Ещё со вчерашнего дня. Можешь и ты тут ночевать. А мы с Кененом займём фургон. Но я думаю — нам сейчас лучше не разбегаться.

…Когда из барака всё вынесли, Гедимин не знал, — но внутри осталась система вентиляции и голые каменные стены. Гладкие, без привычных прямых углов и выделяющихся стыков, они казались костяными — будто сармат шёл внутри гигантского пористого скелета. Он смотал отцепленный трос, сунул под мышку бесполезный пульт управления и оглянулся на плотно закрытые лючки. «Защитный купол уберут. Теперь металл и кислота будут литься прямо на крышу. Посмотрим через месяц, что от неё останется.»

Далеко на «юге» что-то взвыло и загрохотало. В ущелье заворочались сааг-туулы. Вой, визг и дребезжание стали громче — но их перекрыл вопль одинокой трубы. Гедимин выглянул из барака и увидел Айзека. Тот стоял на тропе и дул в кованую раковину.

…На панцире сааг-туула светлели свежие щербины — что-то местами слущило слой брони. Вепуат оглянулся на зверя и смущённо хмыкнул.

— Не знаю, чего им было надо. Накинулись, мы еле успели задраить люки. Так и лежали битый час, пока им не надоело. Не любят нас существа Льда, что тут скажешь…

Джагул в пернатой накидке шумно фыркнул.

— Лёд никого не любит. Ему нечем.

Кроме Урджена, из кочевников никто не спешился, но многие вылезли на броню — и явно чего-то ждали. Из ущелья выглядывали вожаки Джелегов и Улгехов; звери разминали лапы и встряхивались, будто готовились к дальнему переходу.

— Мало пищи, плохая охота, — проворчал Урджен, оглянувшись на сородичей. — Знаем, что вы уходите. И мы уйдём. В месяце Хаоса никто не воюет. Защита не нужна.

— Идите, конечно, — кивнул Вепуат; Гедимин видел, как его глаза темнеют. — Наши клятвы в силе, и хаос их не разрушит.

— Хеллуг помнят свои слова, — Джагул склонил голову. — Хороший сон — зелёный луч в небо. Два самых ярких луча. Хаос отступит — мы вернёмся.

По панцирю сааг-туула из приоткрытого люка спускали раздутые тюки и бурдючки с чем-то булькающим. Вепуат оглянулся на спущенное и удивлённо хмыкнул.

— Это всё для одного Бронна? Вам самим-то осталось?

Урджен дёрнул ухом.

— Ему тут месяц сидеть. Ваша еда растёт сама. Свою он где возьмёт⁈

Он ухватился за свисающий трос-щупальце и взлетел на загривок зверя. Завыли трубы. Огромное животное медленно спускалось по тропе, пока не влилось в маленький караван. Вепуат подошёл к обрыву. Сааг-туулы брели на «восток», и сармат двигался за ними, пока их, одного за другим, не поглотил разлом. Вепуат остановился и тяжело вздохнул.

— Вот могут же, когда захотят… — пробормотал он еле слышно. — Не думал, что буду скучать по кочевникам. Нормальные существа, когда дурью не маются…

Он стоял вполоборота и не видел, как Гедимин криво ухмыляется. «Ты ещё по Равнине поскучай. Надеюсь, через месяц не начнётся всё сначала — шпионаж, диверсии, набеги, бомбёжки…»

Он покосился на закрытые ниши скафандра — там лежали прихваченные из лаборатории комья ирренциевой руды и слитки ипрона. «Если так — обойдёмся и без богов. Всё равно результат один.»

39 день Воздуха, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, Элидген

Огромный городской купол разрушили ещё с вечера; Айзек отключил «сивертсены» и погрузил их в фургон. Теперь они стояли в первом отсеке, рядом с матрасом Гедимина. Куполов на холме осталось два — над передвижной лабораторией и над «огненным постом» на «востоке».

Из вентиляции донёсся треск. Гедимин насторожился, поднял сигма-сканер, — оборудование было исправно. Треск раздался снова — и в этот раз он перешёл в раскатистый грохот. Над Элидгеном начиналась гроза.

Снаружи шёл дождь. Скукоженные почерневшие остатки растений валялись там, где когда-то был воздуховод. Их было много и в ущельях, но там под гравием прорыли ходы ворсистые падальщики. Органику растаскивали быстро.

«День Воздуха,» — сверился с календарём Гедимин, прежде чем взглянуть на небо. Оно было рассечено сверкающими трещинами. Ветвистые разряды переплетались на их дне, иногда срываясь вниз. Тогда грохот подхватывало эхо.

— День Молнии? — Айзек остановился на трапе. — М-да, хорошее такое смещение.

— Будет шторм? — спросил Гедимин. На что смотреть, он не знал, и поэтому уставился на дозиметр — и увидел, как график интенсивности излучения дёргается, неритмично извиваясь, а стрелка-указатель мечется из стороны в сторону. «Это здесь называют хаосом?» — сармат невольно поёжился. «Не нравится мне всё это…»

Айзек пожал плечами.

— Для шторма слабовато… но — ещё не рассвело. Кенен! Вепуат!

Сарматы, обогнавшие Гедимина и Айзека по пути к шахте, остановились и оглянулись.

— Сначала наверху кое-что закончим, — командир поднял «арктус», накрывая лабораторию непрозрачным куполом.

Они обогнули опустевший цех. Все станки оттуда вынесли давно; вчера законсервировали и жилую часть и запечатали двери. На мокрых жёлтых стенах и пёстром гравии дрожали красноватые отсветы. «Огненный пост» превратился в шар багрового огня и пульсировал, постепенно сжимаясь.

— Воины Шакхи прощаются со жрецами Пламени, — кто-то из Сэта на секунду принял отдалённо гуманоидный облик и прижал руку к груди. — Да будут прочны стены его дома! В пещерах Шакхи не смолкает его песнь.

— Да не тронет вас хаос, — Айзек склонил голову. — В месяце Камня мы зажжём огни.

— И мы будем ждать, — очертания Сэта уже расплывались. Огненный шар сжался до размеров кулака — и вывернулся наизнанку, превращаясь в гуманоида. Тот убрал руку с зеркального медальона и поднял в почтительном жесте.

— Мастер Айсек! Ты обещал