Пересмешник на рассвете. Книга 2 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

пальцев. Он ведь легко мог раздавить ее челюсть, играючи, как силачи-шутники колют голыми руками орехи, и он недвусмысленно намекнул ей на это. Но что она могла этому противопоставить? Ничего. И, покорно опустив взгляд, Сесиль поспешила за мавром.

По узкой лестнице с крутыми ступенями – очевидно, также предназначенной для слуг – они поднялись на несколько этажей и вышли в коридор с высоким арочным потолком. Здесь все куда больше походило на дворцовые интерьеры, какими их представляла Сесиль: ковровые дорожки на полу, старинные портреты на стенах и каменные вазы выше ее роста. Давным-давно, еще маленькой девочкой, она мечтала попасть в настоящий дворец, но даже представить не могла, что ее мечты осуществятся столь извращенным образом. В тех мечтах она была принцессой в пышном голубом платье, но никак не шлюхой в уродливом костюме горничной. В тех мечтах во дворце ее ждал прекрасный принц, а кто ждет ее здесь?

Мавр открыл высокую дверь, украшенную резными панелями, и провел Сесиль в полутемную комнату, освещенную тусклым светом ночника. Возможно, именно из-за слабого освещения ночь за окном казалась особенно темной, как если бы стекла снаружи замазали черной краской. Сесиль огляделась. Комната оказалась просторной, с зелеными обоями и тяжелыми зелеными портьерами с вышитыми золотом цветами. У окна стоял массивный стол, на котором в строгом порядке были разложены письменные принадлежности: стеклянное пресс-папье, три автоматические ручки, серебряный нож для бумаг и толстая кожаная папка с тисненым гербом Республики. Однако выглядели они так, будто лежали здесь исключительно ради красоты, а не потому, что этими предметами часто пользовались. Бо́льшую часть комнаты занимала огромная кровать с балдахином и высокой периной.

«Ну что ж, – отрешенно подумала Сесиль, – выглядит мягкой. Может быть, все не так уж и плохо?»

И вздрогнула, вспомнив, как они с Этьеном любили друг друга на жестком полу. Разве какая-то кровать, будь на ней хоть сто пуховых перин, может с этим сравниться?

– Жди здесь сколько потребуется, – велел мавр. – Но как только Он появится, притворись, будто только что вошла.

– Ясно. А кто должен появиться? – спросила она, хотя и знала ответ.

– Он, – ответил мавр и выскользнул из комнаты.

Ждать пришлось долго. Не зная, чем себя занять, Сесиль ходила по комнате, от окна к стене, от стены к кровати, не решаясь присесть даже на краешек стула, чтобы не дай бог ее не застали врасплох. И все равно она пропустила момент, когда Он появился.

– Эй! – раздался гневный оклик. – Какого черта вы здесь делаете?!

Сесиль обернулась, дернувшись, как воришка, пойманный с поличным. В дверном проеме маячила высокая и грузная фигура, и пусть Сесиль не видела против света лица, этого было и не нужно, чтобы понять, кто стоит перед ней. Господин Президент Республики… У Сесиль затряслись коленки. Она готовила себя к этой встрече и все равно оказалась к ней не готова. Все слова, которые она успела подготовить: ой, простите, я заблудилась, я зашла сюда случайно, – вмиг обратились в пыль и прах, она не смогла даже пискнуть.

Медленно и неуклюже Президент Республики прошел в комнату. Он мало походил на те портреты, которые Сесиль довелось повидать во множестве; один из них висел даже в холле «Курятника». По портретам она представляла его суровым, и грозным, и, насколько уместно это слово, могучим мужчиной. Однако же к человеку, которого она видела сейчас, куда больше подходили слова «осунувшийся» и «обрюзгший». Не совсем старик, но сильно в возрасте, с мешками под глазами, дряблыми щеками и затравленным взглядом. Вместо военной формы с орденами на нем была мятая пижама, и подобный наряд не мог скрыть ни отвисшего живота, ни дрожащих боков. Каким бы нелепым ни казалось подобное сравнение, больше всего Президент Республики походил на воздушный шар, из которого спустили воздух. Шаркая по полу, он прошел на середину комнаты и остановился, хмуро глядя на Сесиль.

– Итак, – сказал он, – вы не ответили: какого черта вы здесь делаете?

Но, несмотря ни на что, в этом человеке чувствовались и сила, и власть. Может, только тень той силы и власти, что были когда-то, но Сесиль оказалось достаточно. Она стояла и дрожала, и потребовалось немало времени, чтобы она смогла пролепетать что-то вроде:

– Я не… Случайно… Просто… заблудилась…

Очевидно, это было совсем не то, чего хотел от нее мавр. Президент прищурился.

– Ясно… Так, значит? Заблудилась?

Толстые губы растянулись в злой усмешке, придававшей его лицу неприятное сходство с жабой, отведавшей особо гадкого жука.

– Да, я… всего лишь… Простите…

Если бы Президент не перегораживал ей выход, она бы бросилась наутек. Но он был слишком большой, она не могла его обойти, и оставалось лишь стоять и дрожать.

Президент смерил ее взглядом.

– Я вот одного не понимаю, – сказал он. – Может, хотя бы ты мне объяснишь? Почему вокруг меня так много идиотов?

– Я не… – Но Президент взмахом руки велел ей молчать.

– А главное, почему они думают, что я тоже идиот? Почему они думают, что я ничего не вижу и ничего не понимаю? Что я такой наивный дурак, что могу поверить в эти сказочки про «просто заблудилась» и прочую чепуху? Что достаточно подсунуть мне смазливую мордашку, как я тут же потеряю голову? Бездари!

Сесиль промолчала; она не знала, что на это сказать.

– Ну? И какой был план?

– План?

– Да-да, план, – раздраженно сказал Президент. – Соблазнить меня, затащить в постель, усыпить мою бдительность? Это же так очевидно! И скучно. Но что потом?

– Потом? Я не…

– Хватит уже ломать комедию! – Президент ударил кулаком по ладони. – Строишь из себя невесть что! Стоишь тут трясешься, глаза на мокром месте. Со мной этот номер не пройдет. Я же всех вас насквозь вижу. Всех вас! Все вы хотите одного! Все вы меня ненавидите. Все! Все! Все!

Голос Президента сорвался. Сесиль отпрянула, а Президент вдруг резко замолчал, сверля ее глазами. Он тяжело дышал, отчего его бока и живот тряслись и колыхались, словно под кожей у него плескалась жидкая овсянка. Прошло довольно много времени, прежде чем он заговорил снова:

– Ну? Откроешь мне тайну? Ты сама собиралась это сделать или для грязной работы есть кто-то еще?

– Я не понимаю, – замотала головой Сесиль. – Я не… Что сделать?

– Браво! Браво! – саркастически сказал Президент. – Продолжаем строить из себя глупышку? Хватит. Я бы мог тебе подыграть, притвориться, что ничего не понимаю, но я слишком устал. Какую смерть вы мне приготовили? Зарезать меня во сне, задушить подушкой или придумали что-то поинтереснее? Я имею полное право знать: в конце концов,